Страница 8 из 99
— Там было темно, камер, вроде, тоже нет... — пожал я плечами. — Иначе они бы не стали ее насиловать.
— Так ты убил их? — испуганно прошептала брюнетка.
Нельзя было сказать, что я их пожалел и все прочее, но все же... Просидев десяток лет в заточении, я наконец обрел внутренний баланс, очистил себя от той жизни, которую прожил, не хотел и не смог вернуться к жестокости и очередным убийствам. Но, признаюсь, руки чесались...
«Будь у меня чуть больше маны...»
— Нет, я их не убил... — устало пожал я плечами. — Не мне решать их судьбу...
— Но они же...
— Идем уже... — устало махнул я рукой, перебив брата. — Я сам еще ничего не понимаю... надо все хорошенько обдумать...
Блондинка, шлёпая по лужам в грязной вонючей и пропитанной потом крутке и не менее грязных штанах, бежала в сторону дома, стараясь не наткнуться на кого-нибудь. Страх быть изнасилованной настолько охватил ее, что ей в каждом уголку здания ей мерещились маньяки и насильники.
Спустя несколько минут она, оглядываясь по сторонам, окончательно убедилась в том, что стоит в незнакомом месте. Пока бежала от верзил, даже не думала о том, куда именно направляется.
Ведь причина, по которой она оказалась в этом ужасном месте, настолько была нелепой, что ей даже стыдно было кому-то рассказывать об этом.
Скромная девочка пожелала сократить путь от знакомой подруги до дома, послушав совет бездомного человека.
«Какая же я глупая...» — думала та, продолжая осматривать незнакомую местность. Тело и разум девушки были в шоковом состоянии, поэтому она до сих пор не могла осознать того, что с ней произошло несколько минут назад.
Наконец, ей удалось найти круглосуточный ларек, в котором ей позволили вызвать такси несмотря на ее немного «бомжеватый» вид.
Ожидание затягивалось, каждая секунда длилась слишком долго. Блондинка демонстративно поглядывала на товар, пытаясь занять время, пока подъедет водитель.
— Не ту жизнь ты выбрала, милая... — оглядывая девушку с головы до ног, с осуждением проворчала продавщица — толстая женщина средних лет с грязными волосами, связанными в пучок. — Остановись, пока не поздно... ты ведь такая красивая...
— Но я не... — хотела высказать аргумент в свое оправдание блондинка, но постеснялась говорить правду. — Я не наркоманка, правда...
— Все вы так говорите... — хмыкнула толстушка. — Думаешь, я в этом районе мало таких как ты повидала?
— Извините, но вы... неправы... — смутившись, прошептала та, поглядывая на настенные часы.
«Ну, где же он...»
— Ой, милая... — покачала та головой, не желая останавливать нравоучения. — Я же вижу по твоей одежде...
Наконец, в окнах блеснул свет фар. Девушка лишь поблагодарила работницу и выбежала в машину, запрыгнув на заднее сидение, смутив своим внешним видом водителя. Тот, благо, докучивать не стал. Лишь свернул на дорогу и поехал по заданному адресу.
Не сворачивая с переулков, мы дошли до места, напоминающего помойку. Брат поздоровался с парой бомжей и отворил дверь какого-то заброшенного затхлого четырехэтажного здания, которое до сих пор, к моему удивлению, никто не снес. Окна были заколочены досками, стекол в них не было, дверь состояла из таких же сколоченных досок, висящих на паре ржавых петель, и закрывалась на щеколду.
— Мы здесь живем? — приподнял я бровь, оглядевшись. — На этой помойке?
— Роран... не говори так... это твой дом... — осуждающе посмотрел на меня брат. — Нас выгнали из квартиры за неуплату... мы тут уже второй месяц как бы живем...
«Все настолько запущенно...»
Я не был сильно раздосадован тем, что живу в заброшенном помещении рядом с помойкой. По сравнению с Алькатрасом, тут было лучшее место на земле хотя бы потому, что дверь можно было в любую секунду открыть. Выйти на улицу и прогуляться по городу.
Поверить в то, что я смог обрести свободу, было до сих пор трудно. Свобода давала мне чувство счастья, которое я не испытывал с того самого дня, когда моих жену и детей безжалостно расстреляли. Но это не говорило о том, что Азуми, то бишь моя новая сестра, должна проводить свое детство в этом дерьме, страдая от того, что оба ее брата безответственные и бесхребетные сволочи.
Глядя на заброшенное здание, я все больше убеждался в том, что первой моей целью в новом теле станет переселение сестры. Про торчка-брата я особо не думал, он парень может и добрый, но тот еще баран.
— Ну, чего стоишь, Роран? — буркнул Коджи, стоя в проходе и глядя на меня. — Заходить будешь?
— Д-да.. — встряхнулся я, отдернув себя от размышлений. — Задумался немного.
Обстановка в помещении была самая скудная. Обветренные стены, посыпавшиеся в некоторых местах потолки и дырявый пол просто кричали о том, что в любой момент все может рухнуть на голову этому сопляку Коджи и маленькой сестре — жертве обстоятельств.
Заглянув в небольшую комнатку, я заметил сопящую кудрявую мордочку, лежащую на матрасе под грудой одеял, так как в комнате было жутко сыро и холодно. Маленькая лампочка свисала на тонком проводке с потолка, еле-еле освещая помещение. Сердце мое упало в пятки. Настолько она была похожа на мою дочь, что слезы на глазах невольно стали наворачиваться.
Осторожно прикрыв хлипкую дверцу ее комнаты, я подошел к брату. Тот готовился ко сну, снимая одежду. Моника уже лежала на матрасе.
— Коджи, может расскажешь, почему до сих пор твоя сестра живет здесь в то время, когда ты шмонаешься со всякими шлюхами и наркоманами?! — посмотрел я на парня с отцовским осуждением.
— Эй, я не шлюха... — обидно пробурчала Моника.
— Слышь, малой... — махнул он рукой, расстилая свою койку. — Не еби мой мозг, прошу. Сейчас мне и без тебя проблем хватает... ложись спать, завтра поговорим...
Кулак сжался так, что побелели костяшки. Я не мог устраивать драки на виду у его девушки и спящей сестры. Все, что оставалось делать — принять новую реальность и постараться для начала адаптироваться.