Страница 72 из 99
Моторы машин снова загудели и те со свистом, скользя колесами по мокрой поверхности, поехали назад, но три толстых костяных шипа, врезавшиеся в капоты по очереди, вывели авто из строя. Амбалы отчаянно выбрались из машин и, поняв, что бежать некуда, с еще большей яростью метнулись в мою сторону, оставив своих раненных в машинах.
— Умри, сука! — взревел один из них и первым кинулся на меня с ножом.
Очередной шип материализовался в моей руке и пробил его подбородок насквозь снизу. Тело по инерции пролетело в мою сторону еще пару метров и с грохотом свалилось около моих ног. Но остальных это не напугало, те, добежав, стали выбрасывать яростные удары кулаками, оставшимися битами и клюшками, от которых я изящно уходил.
Создав еще один костяной шип, я отразил удар клюшки и пронзил глотку врага, оставив кость в его теле. Тот, хрипя от боли, схватился за горло и свалился на живот.
«Еще семеро...»
Мощный удар биты с болью врезался в мой затылок. Я же, поморщившись, отпрыгнул назад, согнул руку в локте и с разворота выбил обидчику челюсть. Та с легким хрустом развалилась и отвисла. Следующий мой удар в область паха заставил амбала согнуться пополам. Очередной костяной шип я воткнул ему в затылок. Тот грохнулся лицом в лужу.
— Бра-ат! — заверещал другой здоровяк, заметив лежащего в луже парня — Ты убил моего брата! Ублю... кха-а-а! — по его горлу я ловко полоснул острием кости. Позвоночник я не пытался перерубить. Бандиту и такого урона хватило. Он, хрипя, схватился за шею и так и свалился на землю.
«Четыре...»
Оставшиеся амбалы, окружив меня, боялись подойти ближе, поэтому я напал первым.
Выбросив в голову одного из них костяной шип, я рванул в обратную сторону, ногой проломив колено второго. Третий и четвертый, воспользовавшись моментом, бросились на меня, но их удары пришлись в пустоту. Ловко присев на колени, я материализовал шип в «живой» руке и полоснул острием по их ногам.
— А-а-а-а-а! — взревели оба, свалившись на задницы и обхватив руками ноги.
Вызвали ли их крики и вопли хоть каплю жалости во мне? Нет...
Я, ловко вскочив на ноги, полоснул по горлу обоих одним взмахом шипа. Те, чуть прокряхтев, тут же обмякли.
— П-прошу... — пятился назад последний здоровяк с проломанным коленом. — Пожалей, пощади меня... — он развернулся спиной ко мне и пополз в сторону машин.
— Не беги... — спокойно прошептал я, шагая за ним. — Умри, но не поворачивайся к противнику спиной... таков принцип истинного бойца... — повторил я слова, некогда сказанные мастером Тоширо.
— Прошу, у меня семья... — продолжал тот ползти, не глядя в мою сторону. — Это лишь моя работа...
— Двенадцать! — чуть превысив голос, процедил я, идя за ним. — Этой девочке всего двенадцать! О какой работе идет речь?! Девочка каждый день переживает дикие потрясения! Смерть родителей, жалкая жизнь на помойке, издевательства в школе! О какой работе идет речь?!
— Прости, я не знал! — продолжал тот мямлить. — Я не виноват!
— Проще было ее убить, сукин сын! — крикнул я, на секунду потеряв самообладание. — Избавить от страданий! Но вы поступили грязно, бесчестно и гнусно... — я снова взял себя в руки. — Повернувшись ко мне спиной, ты уже принял свою никчемность... — продолжил я говорить славами Тоширо. — Схватился за свою жалкую жизнь и доказал верность моих действий... а это хуже смерти...
— Помилуй, помилуй... — продолжал тот мямлить, не смотря мне в глаза.
— Ты уже погиб, парень... — прошептал я, ловко присев на корты перед его лицом и посмотрев ему в глаза. — Ты погиб ментально...
— Дай хотя бы закурить напоследок... — смирившись со своей смертью, жалобно попросил тот. — Пожалуйста...
— Кури...
Я встал на ноги и развернулся к стоящим по центру дороги пикапам. В них сидело еще около восьми израненных амбалов. Материализовав очередной шип, я подошел к ним и по очереди умертвил каждого без капли жалости и сожалений, затем подошел к нему и присел на корты.
— Закончил?
— Да, но может ты все-таки... — сделал он последнюю затяжку уже дотлевшей сигареты.
— Нет... — перебил я его, дождавшись последней и самой приятной затяжки. Знал по своему опыту.
После того, как тот закончил, я бережно взял его за горло и сжал ладонь так, что тот в миг посинел, взявшись обеими руками за мою оставшуюся руку. Сжимал я ладонь до того момента, пока в его горле не возник глухой хруст. Его руки обмякли и свалились на мокрый асфальт. Положив его голову, я устало встал на ноги и пошаркал обратно, в сторону главной дороги.
«Минута...»
Машины и трупы уже были в нескольких метрах за спиной, как передо мной возник знакомый силуэт. Это был Манабу. Довольная улыбка расползлась по его детскому лицу.
— Ах вот ты где... — запыхавшись от бега и упершись руками о колени, прохрипел парень. — Наконец-то я выбью из тебя все желание казаться фаворитом, сученыш... в этот раз в наш бой никакой учитель не вмешается... и не смей убегать...
«Черт бы тебя побрал, гребаный школьник...»
Мои кости и суставы буквально трескались от тех нагрузок, которые восприняло за последние четырнадцать минут тощее тело. Но показывать слабость и давать ему уверенность было нельзя, поэтому я с трудом встал в боевую стойку, направив огромный поток маны в ноги и руки. На парня я не злился. Тот был честен перед собой, хоть и жутко раздражал.
«Тридцать секунд...» — повторил я про себя.
С поражающей скоростью Манабу бросился на меня, выставив горящую ладонь перед собой, другая его рука была напряжена и была готова поразить меня в область живота.
Я с еще большей скоростью перехватил единственной рукой его запястье, обжегшись, и, используя инерцию его тела, выбросил парня на десяток метров в сторону тротуара. Тот плашмя хлюпнулся в лужу, обмочив свой дорогущий смокинг и потушив ладони.
— Ах ты гнида... — прошипел тот, оскалившись. Он ловко встал на ноги и в очередной раз воспламенил свои ладони, готовясь нанести новый удар.
«Двадцать секунд...»
Времени зря я терять не стал. Я вытянул ладонь в его сторону и, создав гравитацию с помощью маны, активировал притяжение.