Страница 4 из 25
– Точно?! – ревниво спросила Оксана.
– Сама посмотри! – немного обиделся папа.
Оксана проверила. Володина отметка, и, правда, была на пару миллиметров выше. Пришлось смириться с поражением. Она вернулась в детскую, убрала постель – но думала все время только о прыгающем чемодане.
«Подожду, когда буду дома одна!» – решила она, чувствуя, что не стоит лезть в кладовку при родителях, и еще не зная, будет ли посвящать в дело брата.
– Ванная свободна! – заглянув в комнату, объявил Володя. – Только не висни там долго, завтрак готов!
В маленькой белой ванной Оксана заперла дверь на шпингалет, встала у запотевшего зеркала, на полке которого с незапамятных времен стоял желтый резиновый утенок, сделала ладонью окошко, взглянула на свое отражение и сморщила нос. Потом надела сережки в форме серебряных птичек, и стала раздраженно чистить зубы, думая про Зефирайн.
«Как у нее вьются волосы и сверкают глаза!» – Оксана прополоскала рот и сердито сплюнула. – «И почему я на нее не похожа? Я обыкновенная, а она будто сияет изнутри! Однажды, я тоже стану звездой, и буду с ней выступать! И у меня будут миллионы поклонников по всему свету!»
Взяв тюбик зубной пасты как микрофон, пританцовывая у зеркала, она запела один из самых известных хитов певицы – переносясь в своих фантазиях на сцену огромного концертного зала, где каждый зритель был в нее влюблен, и так размечалась, что, правда, почти попала туда, уже различая лица в толпе… Когда в дверь резко постучали, а мама крикнула из коридора:
– Ну, где ты там?! Оладьи стынут!
И волшебства как не бывало. Оксана закатила глаза и поплелась завтракать.
А на кухне громко тикали часы в форме кошачьей головы, каждую секунду делая глазами туда-сюда, и вкусно пахло оладьями с кофе. Мама стояла у плиты, присматривая за последней партией, а папа с братом сидели за столом, и вовсю уплетали завтрак, подкладывая в тарелки ежевичное варенье. Оксана уселась на свое место, сонно подперев щеку рукой. Приемник в углу стола монотонно бубнил.
– Твое любимое! – мама закончила с готовкой, поставила перед Оксаной открытую баночку с земляничным вареньем, и сама села за стол. – Что зеваешь? Не выспалась?
– Ага… – хмуро ответила Оксана, и взяла себе пару оладий.
– И все? – поразился папа.
– Я на диете!
– Не будешь есть – не вырастешь! – съязвил Володя. Оксана просверлила его взглядом, и уже приготовила брату обидный ответ, но тут папа выкрутил ручку громкости радио на максимум, и все за столом вздрогнули.
– К местным новостям. Необычно сильная гроза нанесла серьезный ущерб бюджету нашего города. Власти еще подсчитывают убытки, но, по нашим данным, в срочном ремонте нуждаются нескольких десятков домов. Многие автовладельцы лишились машин из-за упавших деревьев и рекламных щитов. К счастью, погибших и раненых нет. За непредсказуемость и силу метеорологи уже прозвали этот шторм – «бешеным»…
Родители, не подавая вида, внимательно слушали. При слове «бешеный» мама взяла салфетку, быстро написала что-то и передала папе. Тот прочитал, кивнул, смял записку и выбросил в ведро. Володя ничего не заметил. Диктор, меж тем, продолжал:
– Исследования ученых подтверждают, что за последние годы не только в нашей стране, но и за границей бури происходят чаще, и стали куда разрушительнее. О возможных причинах такой небесной активности мы поговорим с нашим сегодняшним гостем, политологом и экспертом в области климатического оружия…
– Это без меня! – папа выключил радио, достал из кармана блокнот – черный, на спирали – открыл, и принялся писать. Правда, не ручкой, а пальцем, водя в воздухе над страницами. Ребята переглянулись. Они знали, папа работает – просто в уме – и лучше ему не мешать. Но им срочно нужно было с ним поговорить. С ним, и с мамой.
– Па-а-ап… – осторожно позвала Оксана. Никакой реакции. – Па-апа-а!
– Потом. Я занят.
– Я давно хотела узнать… – вкрадчиво начала Оксана. – Вот эти блокноты – они тебе зачем? Один ты носишь с собой, и целая коробка – в кабинете…
– Это использованные.
– Но они же все пустые! – подключился брат. Папа вздохнул и оторвался взгляд от разлинованных в клеточку страниц.
– Конечно, пустые. Все расчеты я держу в голове, а по блокнотам вспоминаю написанное. И вам двоим это прекрасно известно. Колитесь – в чем дело? Только быстрее!
– У нас просьба! – объяснила Оксана. – К тебе и к маме!
– Что за просьба? – глядя на ребят поверх дымящейся кружки, осведомилась мама.
– Маленькая! – ответил Володя. – Даже не просьба – просьбочка! Но очень важная!
– Да! – продолжила Оксана. – Скоро кое-что будет, и мы хотим на это посмотреть!
– Так о чем речь? – папа иронически поднял бровь. Бедный, он еще не знал, какие тучи сгущаются над его головой!
– Зефирайн возвращается в Париж! – выпалила Оксана, которую так и распирало от восторга. – Вот, смотрите!
Она достала заранее приготовленную газетную вырезку и торжественно прочла:
– «После годового перерыва, во время которого Валентин Боннет радовала фанатов лишь редкими фото и обещаниями новых песен, певица возвращается в Париж с бессменным импресарио, обновленным составом группы «Язычки» и новым альбомом «Сладкий Ренессанс», который музыкальная критика уже назвала главным событием этого года. Премьера состоится в «Берси Арена 2», второго сентября. Зрителей ожидает блестяще режиссированное, дорогое и красочное шоу, которое омрачат повышенные требования к безопасности, и заоблачные цены на билеты»…
– Как ты сказала? – впервые заинтересовался папа, до того с безучастным видом протиравший очки. – Заоблачные?
– Главное дальше! – отмахнулась Оксана. – «Зефирайн даст в Париже один…»
Она воздела руку, подчеркивая важность момента.
– Единственный!
Папа и мама с опаской посмотрели вверх – будто ждали, что певица с музыкантами прямо сейчас свалятся к ним на кухню.
«…концерт, открывающий кругосветный гастрольный тур. Поскольку в этот раз самолет Валентин Боннет не совершит посадку в нашей стране, мы советуем всем ее поклонникам здесь запастись терпением, и ждать следующих гастролей, либо планировать поездку за рубеж…»
– Зачем ты нам это читаешь? – не понял папа.
– Какие вы недогадливые! – огорчилась Оксана. – Я хочу там побывать!
Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тиканьем ходиков.
– На премьере нового альбома Зефирайн в Париже? – уточнил папа, словно справляясь об умственном здоровье Оксаны.
– Ага! – Оксана влюбленными глазами посмотрела на родителей.
– Но дочка… – с трудом нашлась, что ответить мама. – Ведь Париж очень далеко…
– Поэтому я и прошу вас поехать со мной! – с довольным видом кивнула Оксана.
– Так! – папа отложил блокнот. – Объясняю!
И стал перечислять, загибая пальцы.
– Билеты до Парижа и гостиница стоят денег, это раз…
– Которых у нас нет! – вставила мама.
– Которых у нас нет! – согласился папа. – Это два. Дальше. Мы ведь не можем все бросить и уехать! У нас с мамой есть работа. Если мы туда не придем – нас неправильно поймут, и, еще, чего доброго, уволят. Придется брать отпуск. Это три. А вам надо отпрашиваться с занятий, это четыре…
– Чего делать никак нельзя, это пять! – продолжила мама. – Ведь завтра первое сентября, а вы переходите в новую школу! И не простую, а лучшую в городе!
– Да и билеты наверняка уже все распроданы – если это единственный концерт и премьера альбома! Это шесть. – папа окончательно заколотил дверь в светлое будущее, полюбовался результатом и вогнал последний гвоздь. – Там будет огромная толпа и громкая музыка, а мы с мамой этого не любим. Вот уже семь…
– И телевидение! – напомнила мама.
– Вот именно! – согласился папа. – Попадешь в вечерние новости – и на улицу не выйдешь. Все кругом будут на тебя глазеть. А оно надо?
– Иногда очень хочется! – буркнула Оксана.
– Восемь! – не обращая внимания, продолжил папа. – Я уже не говорю, что поехать за границу – не то же самое, что съездить в гости к бабушке…