Страница 21 из 25
– Даже будь у меня с собой оборудование – я все равно ничего бы не записал. – ответил Андрей. – Все выжившие после встречи с черными бурями рассказывают, что этот шторм выводит из строя любую известную электронику. Могу лишь подтвердить ее описание. Она темная снаружи, но внутри нее горит свет…
Бродяга закрыл глаза припоминая.
– Холодное, бледно-синее пламя…
Он замолчал, не находя нужных слов.
– То есть, кроме этого рассказа – никаких доказательств у вас нет? – Нильсен оглянулся по сторонам. – Здесь, кажется, собрались самые известные путешественники мира? Кто-нибудь из вас за все годы странствий хоть раз сталкивался с черной бурей?
Никто из собравшихся не проронил ни слова.
– В таком случае, у меня к вам только один вопрос. – сказал Андрею Фроуд. – Как полиция квалифицировала те случаи, о которых вы упомянули?
– Пропавшие без вести. – нехотя ответил бродяга.
– Что и требовалось доказать. – развел руками полярник. – Умному достаточно.
– Но они же… Они полиция, понимаете? – поморщился Андрея.
– Об этом я и говорю. – заметил Фроуд. – Это их работа.
– Даже если они что-то подозревают – то никогда не расскажут об этом так, как я. – объяснил бродяга. – Иначе их выставят с работы и упекут в сумасшедший дом. Да и не знают они ничего, и не хотят знать. Объясняют родным исчезнувших о заболеваниях, при которых человек теряет контроль над собой и над разумом. Вышел из дома на прогулку – забыл, кто он, где живет, и не вернулся. Но, на самом деле, полиция понятия не имеет, где находятся все эти люди. А на то, что они пропали во время грозы – никто не обращает внимание. Считается, что это просто совпадение. Потом проходит нужное количество лет, дела сдают в архив – и навсегда забывают об их существовании.
– Бред сумасшедшего бывает очень убедительным. – сказал Фроуд Нильсен. – Но он разбивается от столкновения с реальностью. Давайте я тоже расскажу вам пару страшных историй. Про маленькую деревню, которая вмиг опустела. Или полярную станцию, что перестала выходить на связь. Это не мой вымысел, а настоящие события, и случились они по настоящим причинам. Я был там, и знаю, почему это произошло. В каждом из этих проклятых случаев. И не нужно придумывать черные бури, чтобы объяснить случившееся – реальность куда страшнее!
Собравшиеся одобрительно загудели. Андрей покачал головой.
– Так чего вы от нас хотите? – спросил бродягу лорд Гринвич.
– Неужели вы закроете глаза на исчезновения людей?
– Конечно, нет. – ответил Председатель. – И, как в случае с другими стихийными бедствиями, мы приложим все усилия, чтобы исследовать их, предсказать появление, и оповестить всех, кто в опасности, о приближении угрозы. Если, конечно, она реальна. Мне нужны доказательства их существования.
– Но для этого черная буря должна появиться в центре крупного города, и снести там все подчистую. А эти бури очень хитрые, и не появляются там, где много людей…
– Этому можно только порадоваться. – заметил лорд Гринвич.
– Вы сказали, эти бури «хитрые». Но хитрить может лишь разумное существо, а гроза, даже очень сильная – всего лишь явление природы. – сказал Фроуд Нильсен.
– Мой друг утверждал, что появление черных бурь подчинено алгоритму. – ответил бродяга. – Это может свидетельствовать о наличии разума.
– Разума? – Нильсен указательным пальцем закрутил в воздухе воронку. – У грозы?
Несколько человек в толпе рассмеялись, другие, махнув рукой, отошли.
– Вам приходилось слышать о маяке Маракайбо? – спросил у Андрея полярник. – Это природное явление, которое в прошлом использовали для навигации. Над местом впадения реки Кататумбо в озеро Маракайбо, в Венесуэле, возникает множество молний. Их видно с расстояния до четырехсот километров, настолько они яркие. Количество грозовых дней в году в этом регионе составляет от семидесяти до двухсот, на квадратный километр в год приходится двести пятьдесят ударов молний, а во время пика активности, в мае и октябре, молнии бьют почти непрерывно, в основном ночью, с частотой до двадцати восьми ударов в минуту. Вероятность попасть под удар в этом месте – наивысшая в мире…
– Я был в Кататумбо… – начал бродяга, но тут толпа взорвалась хохотом, и ему пришлось подождать, пока все отсмеются, чтобы завершить мысль:
– Поверьте, эти грозы не идут ни в какое сравнение с черными бурями.
– Молнии Кататумбо тоже разумны? – с серьезным видом поинтересовался Фроуд.
– Я видел все грозы и ураганы, какие есть на свете. – не обращая внимания на смешки, твердо повторил Андрей. – И если мое слово для вас хоть что-то значит, то послушайте – черные бури это нечто совершенно иное…
– При всем уважении… – заметил лорд Гринвич, и разговоры в толпе тут же умолкли. – Ваши личные впечатления не могут служить единственным основанием для признания чего-то истинным или ложным.
– У меня есть архивы моего друга…
– Любопытно было бы на них взглянуть.
Окна закрыли автоматические жалюзи, комната погрузилась во мрак. Лишь в центре рыцарского стола, тонкий и сверкающий, словно рапира, горел на крыльях серебряной чайки узкий луч света. В темноте щелкнуло. Проектор вывел изображение прямо на столешницу. Володя с Оксаной подобрались ближе, но участники Общества так плотно стояли у Круглого стола, что ребята почти ничего не разобрали.
– Это сведения обо всех людях, пропавших без вести, и обо всех катастрофах, в которых могут быть виновны черные бури. – сказал бродяга.
– Могут быть? – переспросил Фроуд Нильсен. – Какие из отмеченных на карте исчезновений – точно результат их воздействия?
– Не знаю. – ответил Андрей.
– Значит, это просто статистика по всем пропавшим без вести, несчастным случаям и катастрофам?
Володя толкнул Оксану ногой. Она взглянула на брата. Тот притворился, что ничего не делал, и внимательно слушал разговор.
Ситуация в зале, тем временем, накалялась:
– Как и следовало ожидать – че-пу-ха. – заключил полярник, и даже не стал обращаться к Председателю – просто нажал кнопку вызова охраны.
– В тот раз черная буря появилась! – убеждал собрание Волин. – Значит, мой друг разгадал алгоритм ее возникновения! Ключ к нему в этих записях! Если мы их исследуем, то поймем, как возникают эти бешеные штормы, и спасем многие жизни!
В зал вошли охранники. Бродяга тяжело вздохнул. Оглянулся на Председателя.
– Я боялся, что не сумею вас убедить. Будут вам доказательства…
Охранники завернули ему руки за спину.
– Проводите на улицу. – сказал Фроуд Нильсен.
Тут Оксана опять получила от брата тычок.
– Прекрати меня толкать! – не поворачиваясь, шепнула она.
– Я не толкаю!
– Ну, конечно! – тут Оксана почувствовала, как по ногам что-то ползет. Оглянулась и увидела змею. Так вот, почему в зверинце пустовал третий вольер!
Ужас пробрал ее до самых костей. Володя повернулся секундой позже, и тоже побелел, как полотно. Забыв об осторожности, ребята завопили от страха, и оттолкнули змею подальше, а та, скользнув по полу, пестрой лентой поползла к рыцарскому столу.
– У него есть сообщники! – Фроуд Нильсен обернулся на крики, потом к Председателю. – Он просто отвлекал нас этим бредом, сэр!
Андрей Волин был удивлен так же, как все участники собрания.
– Проверьте, кто там! – приказал охране лорд Гринвич. – Фроуд, будь добр, убери питона обратно в клетку…
Володя с Оксаной, потихоньку, отползали в глубину зимнего сада.
– Возвращаемся домой! – шепнул брат. Оксана замотала головой:
– Нет! Вдруг папа и мама уже пришли?! Давай на крышу школы, там точно никого!
Полярник поймал змея, и уже нес к зверинцу. Охранники шли следом – цепью, не оставляя шанса спрятаться и проскочить мимо. Времени на раздумья не осталось. Оксана опрокинула подставки с вольерами. Клетки рухнули на пол и раскрылись. Две взъерошенные птицы, перепугано вопя, взвились в воздух и заметались по зале, а игуаны забрались на людей, и вцепились им в кожу когтями.