Чародей в скитаниях

– О, я б так не сказал, – задумчиво произнес Род.

– Вам никогда не доводилось быть ведьмой или чародеем на Грамарии, согласилась Гвен.

– Может быть, – ледяная улыбка превратилась в веселую. – Очень даже может быть.

Они прошли в помещение площадью тридцать на тридцать футов, сплошь облицованное машинами времени. У одной из них над порталом висела большая табличка сообщившая готическим шрифтом:

ГРАМАРИЙ

Род поднял брови.

– Мы тянем на машину, предназначенную исключительно для нас?

Мак-Аран кивнул.

– Я же вам говорил, что Грамарий очень важен для нас. Она установлена на реальное время, начиная с... – он кашлянул в кулак, – ...с того небольшого инцидента, который у нас вышел с теми неандертальцами.

– Да, – нахмурился Род. – Я давно собирался спросить вас об этом.

– Как-нибудь в другой раз, хорошо? – быстро сказал Мак-Аран. – А в данный момент некоторые люди уже пару недель ждут встречи с вами.

– Да, нам нужно отправиться к ним и побыстрее! – Гвен прыгнула к нему в нишу машины времени. – Отправьте нас к ним тотчас же, доктор, если можно.

– О, я мог бы отправить вас и побыстрей, – Мак-Аран поближе посмотрел на дату. – Я мог бы установить ее на пару недель назад и вернуть вас в тот же вечер, когда вас похитили.

У Гвен загорелись глаза, но Род нахмурился:

– А сколько на это потребуется времени?

– Для настройки машины, всего минута, – ответил Мак-Аран, – но само путешествие займет пару часов, поскольку матрице времени придется перестроиться в иную конфигурацию.

– Я не могу столько ждать, – Гвен сжала руки Рода. – Я нисколько не сомневаюсь, что о них хорошо позаботились в наше отсутствие, и горю желанием увидеть их вновь.

Род пожал плечами:

– Вероятно, им будет полезно побыть немного без нас, особенно ввиду того что их няньки, вероятно, страшно избаловали.

– О! – Гвен зажала ладонью рот, широко раскрыв глаза. – Робин будет гневаться на нас за столь долгое отсутствие!

– Да, но подумай, как он обрадуется, увидев, что мы вернулись!

– В сем есть какая-то доля истины, – Гвен снова повернулась к Мак-Арану. – Отправьте нас сейчас, доктор, умоляю вас!

Мак-Аран пожал плечами:

– Желание клиента – закон.

И протянув руку, нажал кнопку.

Род и Гвен ощутили крутящий крен и только-только справились с тошнотой, когда сообразили, что озираются в сумеречном лесу у спокойной глади пруда.

Род моргнул, в удивлении озираясь кругом:

– Ну и ну! Прямиком обратно к тому симпатичному лесному озерцу, о котором я тебе рассказывал.

– С твоего позволения, я предпочла бы не задерживаться созерцать его, – сказала Гвен, – особенно когда сомневаюсь в порядочности той старой карги, какая поведала тебе о нем, – Гвен обвила руками его шею. – Ах, муж!

Мы дома!

– Да! – Род с огромным облегчением прижал ее к себе.

Затем он вспомнил про мощь, с которой она управлялась у него на глазах. Это напомнило ему о том, как много она узнала об электронике, и он почувствовал, как его пронзил холодный страх при мысли о заключении в объятия женщины, способной учинить такой разгром, особенно в виду того, что это был разгром его профиля. И учиняла она его, по меньшей мере, ничуть не хуже его самого.

Она почувствовала эту перемену.

– Муж? Милорд?

Он отстранил ее от себя на расстояние вытянутой руки:

– Мы не совсем те же люди, которые отбыли отсюда, не так ли?

– Отчего же так? – воззрилась на него Гвен, пораженная и обиженная. Мы по-прежнему остаемся самими собой, милорд. Кем же еще мы можем быть?

– Ну, ладно, по-прежнему собой, – проворчал Род. – Но мы изменились.

И ты, скажем так, многому научилась по ходу дела.

– Однако сие не изменило ни того, кто я есть, ни моих чувств к тебе, – возразила Гвен. – Нет, милорд, не думаешь же ты, что лишь потому, что я больше узнала или обрела большее умение или силы, то буду меньше любить тебя.

– Да, но это не только знания твоего профиля, – Род подавленно сцепил руки, пытаясь подыскать нужные слова, – ты приобрела знания моего профиля!

Гвен застыла, взирая на него, а затем сказала:

– Ах так. Вот значит в чем дело.

– Да, – признался Род. – Только знания и умения, которыми обладал я и которые отсутствовали у тебя, поддерживали во мне уверенность, что я достаточно хорош для тебя.

– О, какого же ты плохого мнения о себе. Род Гэллоуглас! – она обвила руками его шею и привлекла его голову к себе. – Твоя доброта и твое величие столь мало связаны с твоим знанием или умением, или даже с твоей силой! Ведь у меня вызвала любовь к тебе твоя нежность и заботливость, и сила твоей решимости, что защищает меня и моих! Ведь я люблю тебя, а не твои свойства! – она немного отстранилась от него. – И, по справедливости, ты должен признать, что ты приобрел мои знания и умения, так же как я только теперь приобрела твои.

– Ну, да, – признал Род, – но это иное.

– Лишь в том, что радуюсь такому присоединению, тогда как ты, похоже, страшишься его, – парировала Гвен. – Однако тебе незачем так трепетать, ибо я люблю тебя, ту необъяснимую, невыразимую словами, неописуемую сущность, коя является Родом Гэллоугласом, и только ее! А не твою силу или знания!

А затем она нахмурилась, когда ей пришла в голову новая мысль:

– Или ты меньше меня любишь оттого, что я знаю кое-что из твоей магии?

Род в ужасе уставился на нее. А затем медленно улыбнулся:

– Люблю тебя не меньше, нет, но ощущаю в этом угрозу себе. Однако, уверен, я это преодолею, – он схватил ее за руки. – В конце концов, если ты сумела приспособить магию к развитой технологии, то я научился приспосабливать технологию к магии!

Гвен с серебристым смехом откинула голову назад и не смыкала уст, когда качнулась обратно у нему. Он погрузился в ее поцелуй.

Наконец, он вынужден был сдаться и глотнуть воздуха, хотя и жалел, что не предвидел вовремя предстоящий поцелуй и не успел немного вздохнуть 'про запас'. Он обнял ее одной рукой за талию и показал на петлявшую по лесу тропинку:

– Нам, знаешь ли, требуется вернуться к детям. Кроме того, дома у нас есть постель.

Она просияла, глядя на него:

– Думаю, милорд, сегодня им придется лечь спать пораньше.