Возвращение короля Коболда

Жена убитого попятилась, истерично крича, когда зверочеловек поднял упавший отцовский меч. Повернувшись к ней, он отмел ее в сторону беззаботным отмахом дубины и одним ударом вскрыл семейный сундук.

В первом доме огонь свечи, сшибленной зверочеловеком, лизнул сухой деревянный пол и устремился на стены.

Другие дома уже горели.

Женщины и дети с визгом бежали, а посмеивающиеся зверолюди преследовали их.

Мужчины деревни хватали гарпуны и топоры, тщетно пытаясь защитить жен и детей.

Зверолюди разбивали им головы окованными железом дубинками, раскраивали груди огромными острыми как бритва секирами и шли дальше, оставляя за собой расчлененные тела.

Затем послышалась дробь копыт – в деревню ворвался кавалерийский отряд; пожар встревожил местного барона. Тот сидел теперь во главе двух десятков всадников, преградивших путь зверолюдям.

– Пики на руку! – взревел он. – Вперед!

Зверолюди захохотали.

Пики дружно опустились, шпоры вонзились в бока коней, кавалерия атаковала.. и запнулась словно наткнувшись на невидимую стену.

Каждый зверочеловек метал взгляд с одного солдата на другого, на третьего, потом обратно на первого, держа долю секунды взгляд каждого.

У всадников отвисли челюсти и остекленели глаза. Пики выскользнули из онемевших пальцев.

Лошади медленно подались вперед, запнулись, снова шагнули. Всадники же сидели, не двигаясь, опустив плечи, с болтающимися руками.

Поросячьи глазки зверолюдей сверкнули огнем. Их безобразные лица искривились в ликующих ухмылках, а головы закивали в нетерпеливом понукании.

Спотыкаясь, шаг за шагом, лошади двинулись вперед.

Зверолюди издали победный вопль, когда их дубины обрушились, проламывая черепа лошадей. Взметнулись ввысь и обрушились секиры, вонзаясь глубоко во всадников. Люди падали, хлынула фонтаном кровь. Летели головы, трещали под большими лапами кости. Зверолюди, посмеиваясь, прошли сквозь освежеванную кавалерию, как нож проходит сквозь масло, и вломились в дверь деревенского амбара.

Барон Байчи, вассал герцога Логайра, лежал обезглавленный в грязи, и его кровь хлестала, смешиваясь с кровью кавалеристов, прежде чем ее впитала в себя жаждущая почва.

А женщины и дети деревни, сбившись в кучу на склонах за околицей, беспомощно глядели, разинув рты на свои горящие дома в то время, как корабли-драконы огибали песчаную отмель, оседая в волны от тяжести добычи.

И когда длинные суда прошли мимо мыса, ветер донес до сельчан эхо утробного смеха.

Известие принесли в столицу Раннимид к королю Туану Логаиру. Король был разгневан, но не показал вида. Королева же вскипела яростью.

– Как же так! – бушевала она. – Сии дьявольские отродья опустошают огнем и мечом деревню, убивают мужчин и бесчестят женщин, и, вероятно, увозят в рабство детей – а вы что же делаете? Уж, конечно, не мстите!

Ей едва минуло двадцать, и король был ненамного старше ее, но он сидел прямой, как посох, с серьезным и спокойным лицом.

– Сколько всего убитых? – спросил он.

– Почти все мужчины деревни, Ваше Величество, – ответил гонец; горе и ужас явственно проступали на его лице. – Сто пятьдесят. Четырнадцать женщин и шестеро детей. И двадцать добрых всадников и барон Байчи.

Королева в ужасе уставилась на гонца.

– Сто пятьдесят, – прошептала она. – Сто пятьдесят. – Затем громче:

– Сто пятьдесят вдов за одну ночь! И дети, шестеро убитых детей!

– Да смилостивится господь над их душами, – склонил голову король.

– Да, молись, молись! – резко бросила королева. – Молись, в то время как твои люди лежат изувеченные и истекающие кровью! – Она круто повернулась к гонцу. – А сколько обесчещенных?

– Никого, – склонил голову гонец. – Хвала Господу, никого.

– Никого, – почти механически повторила королева.

– Никого? – Она стремительно повернулась к мужу. – Да что же за оскорбление такое, они презирают наших женщин!

– Возможно, они устрашились появления наших солдат... – пробормотал гонец.

Королева наградила его всем тем презрением, какое смогла втиснуть в один беглый взгляд. – И коли так, то они еще менее мужественны, чем наша порода, а наши мужчины, видит небо, достаточно хлипкие.

Гонец застыл. Лицо короля одеревенело.

Он медленно наклонился вперед, вперив взгляд в гонца.

– Скажи мне, любезный, как вышло, что целый отряд конницы не устоял перед этими пиратами? Королева скривила губы.

– Да как еще и такое могло случиться? Король сидел, не шевелясь, ожидая ответа.

– Колдовство, Ваше Величество. – Голос гонца задрожал. – Гнусное, черное колдовство. Всадники скакали, обреченные на смерть, так как враг наслал на них Дурной Глаз.

В помещении наступила тревожная тишина. Даже королева умолкла, так как на этой отдаленной планете суеверие могло незамедлительно стать реальностью.

Король нарушил молчание первым. Он пошевелился на троне и повернулся к тайному советнику.

Королю пришлось опустить взгляд: плечи у лорда Брома О'Берина были не менее широкими, чем у короля, но ростом он достигал едва ли двух футов.

– Бром, – распорядился король, – отправь пять рот королевской пехоты, по одной на каждого из великих лордов, чьи владения граничат с морем.

– Всего по одной роте каждому! – так и взорвалась королева. – Ты хочешь так легко отделаться, мой дорогой муж? Ты можешь выделить лишь столько своих отборных сил?

Король поднялся и обратился и стоявшему поодаль рыцарю.

– Сэр Мэрис, выводите три роты королевской гвардии. Четвертая останется здесь для охраны Ее Величества королевы Катарины. Пусть три роты соберутся через час во дворе замка, взяв провиант для долгой и трудной дороги.

– Слушаюсь, мой государь, – поклонился сэр Мэрис.

– И велите приготовить мои доспехи.

– Доспехи! – ахнула королева. – Нет, нет, о муж мой. Что ты хочешь делать?

– Да то, что должен. – Король повернулся к ней, взяв ее руки в свои. – Я король, и моему народу угрожает опасность. Я должен ехать к пепелищу той деревни и отыскать след зверолюдей. А потом я отдам приказ построить корабли и мы последуем за ними, если удастся, до их логова.