Археологи

   Когда носилки с саваном поднесли к яме, то мы с христианской стороны кладбища приняли с носилок саван и положили его в гроб. Гроб был заколочен гвоздями и под него продели веревки, одни концы которых передали на мусульманскую сторону, другие концы веревок оставили на христианской стороне. Затем, синхронно, стали опускать гроб в яму. Когда гроб достиг дня ямы, то из под гроба с христианской стороны вытащили веревки и с обеих сторон стали на крышку горба бросать руками землю. К этому времени с обеих сторон могилы собралось так много людей, что не понадобилось лопатой забрасывать могилу. Каждый подошедший бросал руками землю в яму и по кругу возвращался обратно. Прошло совсем мало времени и могильщикам понадобилось только подровнять над могилой холм. После чего с одной стороны мулла, а с другой стороны священник прочитали молитву за упокой усопшей. Со стороны христиан мы положили на траву скатерть с водкой и закуской. Пригласили всех присутствующих на христианском кладбище помянуть усопшую. Я отошел в сторону от траурной трапезы и позвал к себе представителей обеих сторон кладбища. В присутствии своих однокурсников я разделил пачку сторублевых купюр на две ровные части и отдал их представителям обеих сторон кладбища. Поблагодарил их за работу и пошел на поминки бывшей своей однокурсницы, Касымовой Зухры, в которой безвременно угасла душа, так сильно жаждущая человеческой любви.

   Вечер медленно подкрался из-за небольшой возвышенности и постепенно стал поглощать обе стороны кладбища. Мусульмане стали расходиться. Христиане начинали пьянеть. Тут я обратил внимание, что меня пасут несколько парней, которые не участвуют на поминках, а внимательно следят за моим состоянием опьянения. Я понял тут, что их интересует мой кейс и содержимое карманов в моем костюме. Вполне возможно, что я уже подходил к такому состоянию, когда меня можно было грабить без сопротивления. Так как до этого эти парни меня еще не ограбили. Очевидно, это они опасались, что я могу дать им отпор. Кроме того, вокруг было много трезвых людей, которые могли встать на мою защиту. По этой причине меня пасли со стороны от выпивавших. Мне нужно было что-то заранее предпринимать в свою защиту и побыстрее уезжать домой. В конце концов я не выдержал наблюдения за собой. Демонстративно открыл совершенно пустой кейс и вывернул пустые карманы костюма, в которых не было даже мелочи. Я всем присутствующим сказал, что я пустой со всех сторон и мне пора добираться к своему дому. Иначе, я могу остаться на этом кладбище нав-сегда при помощи парней, которые меня пасут. Я демонстративно показал пальцем на тех парней, которые меня пасли. Все согласились со мной и несколько пьяных мужиков напросились проводить меня до дома. Я пытался объяснить им, что живу в другом городе, но они были согласны провожать меня куда угодно. Хоть на край света. Так как я хороший мужик и они меня уважают за то, что я устроил хорошие поминки подруге. Но провожать мужикам меня на край света не пришлось. У ворот христианского кладбища меня ждала милиция, которую вызвали мои однокурсники, чтобы меня поберегли от грабителей и благополучно доставили до дома. Так что добрым мужикам, которые уважали меня, и тем, кто пас меня с целью своей наживы, пришлось отступить перед милицией и моими однокурсниками. Меня тут же загрузили в милицейскую машину и под дружеские возгласы проводили домой. Всю дорогу до своего дома я спал в милицейском автомобиле.

  - Опять нажрался до свинячьего состояния! - с возмущением, встретила меня Людмила. - У тебя семья. Дети подрастают. Как тебе не стыдно! Какой пример показываешь своим сыновьям?! Они тоже могут начать пить.

  - У меня была сегодня уважительная причина. - стал, оправдываться я. - Так что ты извинись передо мной...

  - У него действительно там была уважительная причина. - подтвердили милиционеры, проводившие меня до двери квартиры. - Если бы у него не было уважительной причины, то его забрали бы на пятнадцать суток под арест за пьянку. Вы его уложите спать, а завтра сами поймете, что он прав. Пускай он хорошо выспится.

  - Пьянка никогда не может быть уважительной причиной. - сказала Людмила, принимая меня. - Это болезнь.

   Я ничего ни стал говорить, лишь освободился от рук Людмилы и прямо в костюме пошел ложиться спать на свою кровать. Мне ничего больше не хотелось знать. Надоело все, что было за этот трагический день. Нужно было разобраться в своем состоянии и отойти от пьянки на поминках. Зачем только христиане придумали пить спиртное на поминках людей? Ведь мусульмане на тех же самых похоронах ничего не пили спиртного, а тоже проводили умершую, как мы, христиане. Людям надо придумать общий ритуал для умерших.

   Проснулся я на следующий день к обеду. Голова болела так, что можно было подумать, это меня вчера били весь день по голове. Я тут попытался подняться, но сразу свалился опять в постель. Решил отлежаться.

  - Папа! Посмотри, этот камушек уже не светиться. - сказала Виктория, с кристаллом в руке, как только увидела, что я не сплю. - Я хожу с камушком туда-сюда по всей нашей квартире, а он не светиться, как раньше.

  - В нем угасли людские души. - ответил я, дочери. - Поэтому этот кристалл перестал светиться, как живой.

  - Наши души тоже угаснут в таком кристалле? - спросила Виктория. - Когда подойдет наше время умирать.

  - Нам еще рано думать про это. - ответил я. - Когда это время подойдет, то ты узнаешь сама. Но не сейчас.

  - Фу! Проснулся алкоголик несчастный. - стала меня, упрекать жена. - Бессовестный! Посмотри на себя. Как старик выглядишь. Весь сморщенный и волосы поседели. Все у тебя от пьянки! Когда ты пить перестанешь?

  - Хватит тебе! - отмахнулся я, от упреков жены. - Мне и так самому противно. Дай прийти в себя от пьянки.

   Мне уже не хотелось спать. Я поднялся с кровати и пошел в умываться. Когда я посмотрел на себя в зеркало, то мне показалось, что я постарел еще больше, чем был вчера. Под глазами мешки и лицо все осунулось. Кожа на лице обвисла вместе с белой бородой. Ну, типичный старик. Так сильно поседел в эти дни.

  - Папа! Ты стал, прямо, как дедушка. - сказала Виктория, за моей спиной. - Надо побриться и помолодеть.

  - Ты права! - согласился я, с замечанием дочери. - Сейчас же пойду сфотографируюсь и побреюсь. Ты увидишь, что твой папа еще совсем молодой и ни такой старый, как ты сейчас сказала, что я уже стал старым

  - Тогда вы с мамой мне сделаете сестричку. - сказала Виктория. - А то мне наши мальчишки уже надоели.

  - Нет, уж! Достаточно мне вас троих! - возразила Людмила. - Хватит вам из мамы детский инкубатор делать.