Телохранитель для убийцы

Я пыталась быть хорошей если не мамой, то хотя бы старшей сестрой. Начиная с его двенадцати лет я знаю все про этого парня. Первая девочка, которая ему понравилась, первая двойка у гения за прогулянное занятие. Первые синяки и первое предательство недо-друга, которое я тоже принимала. Я позволяла ему ошибаться, скрипя зубами. Мы садились и обсуждали то, что получилось. Почему так вышло. Учились анализировать вместе. Нашли детского психолога, который помог справиться с травмами. Опять же, только того, что понравился Питу.

Но как я должна поступить сейчас?

У него многого нет. Примера здоровых отношений, образца для подражания, родителей. И, пытаясь спасти его жизнь, не отнимаю ли я ее на самом деле?

Желание сделать все правильно, а не так, как решила я, сегодня мешало мне больше, чем постоянное присутствие того, кого давно нет.

Глава 4

Поежившись от пробирающего до костей ветра, я присела на корточки, кончиками пальцев растирая виски. Лай пробегающей собаки больно резал слух, но ее хозяин тут же потянул за поводок, бормоча слова извинения. Он что-то еще нес, но я отмахнулась, желая скорее остаться одна.

В пятнадцать Питер заболел ветрянкой. Гулкий сухой кашель мальчика каждую ночь приводил меня к двери его комнаты. Делая вид, что все в порядке, я обосновалась в коридоре, прислушиваясь к каждому звуку. Температура держалась неделю, а я замучила врачей скорой помощи, заставляя их кататься к нам каждый день. Я вздыхала с облегчением каждый раз, когда Питеру становилось лучше, и сходила с ума, когда столбик термометра вновь приближался к критическим отметкам. Пит часто болел, как и его отец в детстве.

Тогда я чувствовала себя беспомощной. Варила куриный бульон и делала все, что и моя тетя, когда я болела в детстве. Несмотря на лишь отдаленное присутствие дыхания смерти, мне казалось, что так я и потеряю Питера. От чего-то, что не в силах предотвратить. Его друзья, переболевшие еще в самом детстве, приходили вечером, в выходные, и с веселым смехом покрывали волдыри Питера зеленкой. Это было забавно для них. Никто не видел болезнь так, как я. Но, несмотря на все мои страхи и состояние Питера, именно в этот период он был веселым и беззаботным.

А через полгода Питер чуть не попал под машину. Снова моя вина. Как я не поняла и не заметила вовремя? Тогда же взлохмаченный водитель злосчастного авто с трясущимися от страха руками дежурил возле больницы, пока врачи осматривали мои повреждения. Он так боялся, что я напишу заявление, а мне было все равно. Если с Питером все в порядке, то какая разница? Ничего же не произошло. К слову, машина пострадала, кажется, даже больше, чем я. В итоге только сломанная нога и второй шанс моему папе попытаться снова стать отцом. Ну и, конечно, Пит веселился от души со всей своей шайкой, разрисовывая мой гипс.

Почему я всегда не замечала их? Этих людей вокруг Пита. Мы живем здесь достаточно давно. Город большой, место удачное, да и в корпорации все было относительно спокойно. Мне хотелось верить, что Чимблер смог сделать то, чего не удалось достичь Клоду. Уйти от безумной идеи создания супер-оружия. Прекратить эксперименты на людях. Вытащить «Destiny» с Олимпа криминального мира. Чимблер не был связан с создателями самой идеи корпорации, не имел отношения к политике. Но это и не было удивительным. Междоусобица, что длилась годами, закончилась горой трупов. А Аманда перед смертью нашла очень достойного кандидата, обрекая бедного парня на смерть.

И теперь из-за моей беспечности, из-за надежд, что Чимблер приведет «Destiny» к новой жизни, Питер прирос к тому месту, где жил последние несколько лет. Друзья, первая влюбленность, любимые места и хобби. Кажется, что из-за того, что у мальчика не осталось родных, ему было еще больнее рвать какие-то устоявшиеся связи.

И все это моя вина.

– Беспечность, Дес, – ледяной голос окутал меня, заставляя поморщиться, – ты потеряла бдительность.

– Заткнись и не вмешивайся, – гаркнула я, обернувшись.

Парень, что выгуливал огромного хаски, вздрогнул. Протерев заспанные глаза, он огляделся вокруг, недоуменно уставившись на меня. Собака заскулила, принюхавшись.

– Вы это мне? – запахнув поплотнее куртку, парень повел плечами. – Рэкс, ты чего?

Собака пятилась, прижимаясь к ногам хозяина, не переставая скулить. Выдохнув, я выпрямилась, разминая затекшие от долгого сидения ноги.

– Нет, – отрицательно помотала головой, выдавив измученную улыбку, – простите. Вы не видели парня тут? Вашего возраста, спортивного телосложения, русый, может, на полголовы выше вас, – пошарив по карманам, наконец выудила телефон, направившись к прохожему, – вот этого.

Найти фото Пита не составило труда. Смахнув непрочитанное сообщение от Геры, быстро открыла альбом, вытащив свежее. Весь телефон забит его селфи, что он направлял мне ответом почти на каждый вопрос. Вместо эмоджи Питу нравилось использовать свое лицо. Пока парень разглядывал снимок, я вновь прокручивала в голове события сегодняшнего вечера.

Питер был расстроен, даже зол. Но я постаралась объяснить все, и Пит согласился. Да, было видно, что он не в восторге, но Питер очень умный парень, поэтому никаких вопросов у меня его принятие не вызвало. Казалось, что я все делаю правильно. Никаких резких ультиматумов, лишь тщательное объяснение ситуации и запрос его мнения. Как бы он поступил на моем месте? Как он считает правильным нам поступить? Мы говорили очень долго, а после Пит пошел в ближайший магазин, пока я была в ванной. В конце концов, он был прав, и никаких ярких пятен над ним пока не было. Так что опасность сегодня ему не грозила, и я абсолютно спокойно прождала двадцать минут. А после пришло сообщение от Пита.

«Ты можешь синтезировать эту дрянь, Рокс».

Видимо, только в ту минуту, перечитывая слова Пита снова и снова, я поняла, что такое боль. Чьи-то пальцы коснулись моего голого запястья. Тело отреагировало мгновенно. Схватив нарушившего мои границы человека за руку, я потянула на себя, выворачивая конечность несчастного. Стон боли в сопровождении заливистого собачьего лая ворвался в сознании. Ругнувшись, отпихнула парня от себя, потирая глаза.

– Не видел, говорю, – простонал парень, потирая плечо, – что, за это, сразу бить надо?

Ох, мамочки, это тебя еще не били. Виновато улыбнувшись, закусила губу, глядя на подпрыгивающую от собственного лая собаку.

– Простите, задумалась, – выдавила из себя, убирая телефон в карман, – вам бы Рэкса на дрессировку отдать. Должен был вцепиться в меня, а стоял и просто лаял.

– Он знает, что вы не опасны, и не трогает девушек, – тут же расправил плечи парень, дергая собаку за поводок, – пошли, Рэкс.

Собака засеменила за хозяином, то и дело оборачиваясь. Уши на большой лохматой голове были плотно прижаты, а до слуха то и дело доносился жалобный скулеж. Опасно считать человека, что нападает на незнакомца, безобидным.

– Все же собаки умнее людей, – раздалось около уха, а я согласно кивнула.

– Ты знаешь, где Пит? – особо не рассчитывая на ответ, задала вопрос в пустоту.

– Нет, Дес.

– Тогда какого черта ты здесь делаешь? – прорычала я, ускоряя шаг.

Первым делом я промониторила все соцсети Пита и его друзей. Ни сториз, ни фото. Даже никаких «глубокомысленных» постов. Пит просто ушел, оставив мне к размышлению свой самый жестокий поступок. Но я же сама говорила, что ради него сделаю все что угодно, тогда в чем же дело?

– Боишься снова не успеть? – усмешка резала слух, но я просто продолжала идти.

– Я не стану этого делать, – твердо проговорила я, снова набирая номер Пита, – он написал это от злости и непонимания.

– Уверена?

– Он – не ты, Клод, – прошипела я, – отстань, только мешаешь.

Звонок вновь оборвался, а я выругалась, открывая чат с Питом. В сети. Несмотря на всю жестокость его предложения, в чем-то Пит был прав. Если я синтезирую «D», то страшно будет встретиться лишь с армией. Кровь шумела в ушах, пока я набивала сообщение. Но ведь именно этого они и ждут, правда? Остаться незамеченным под воздействием препарата просто невозможно.