Страница 37 из 243
Марина качнула головой:
- Это он со свежим сотрясением мозга, да после дня в суде, еще ее в себя приводил. Не мужик, а какой-то ангел.
- Он такой, сколько я его знаю, - отозвалась Полина. - Пошли чаю попьем, что ли.
Вечер Димитри начался с того, что он, придя в свой столичный дом, увидел там Ингу, ждущую его в нижнем холле особняка. Как она пробилась к нему, как нашла возможность увидеться, его подруга так и не призналась. Он было заикнулся, что вообще-то с прессой ему общаться тоже нельзя, как и всем участникам процесса, но она только улыбнулась и показала разрешение на частное интервью, подписанное мэром Исаниса. И добавила, что все ответы на вопросы она от него получила еще в январе, а сейчас пришла просто сказать, что он молодец и она в него верит. Потрясенный князь спросил: "Откуда ты здесь взялась?" - и узнал, что Инга Сааринен присутствует в столице как аккредитованный журналист. Она еще успела рассказать, что пресса прибыла двадцать первого февраля, и получить от него поцелуй и обещание после окончания процесса показать город. Потом за ней пришел офицер императорской гвардии, чтобы проводить в гостиницу, а князь отправился в Старый дворец, пока была возможность.
Нижний зал, он же холл крыла дворца, был безнадежно и прочно занят - Димитри и Дейвин о чем-то быстро и эмоционально говорили на сааланике с Унриалем да Шайни. Поэтому Полина устроилась с Чаком на лестнице. В программе на сегодня были "Дерева". Чак вдохновенно свистел и гудел, очень точно попадая в ноты. Димитри наблюдал за процессом с улыбкой, а Дейвин с любопытством. На галерее виднелась тень несчастного энца Гайяма. Закончив развлекать сайни, Полина спустилась в зал и подошла к камину.
- Гайям хороший проводник, - заметил Дейвин, - и интересный собеседник.
- Наверное, - ответила Полина, - я не знаю, лучше спросить Марину, это же ее охрана.
- Я так и не понял, что между вами вышло, - сказал граф. - Не считая вчерашней сцены, вроде бы вы не ссорились.
- Нет, не ссорились, - подтвердила Полина.
- В таком случае почему ты его отвергла? Он теперь ходит по столице такой несчастный, что его даже сайни жалеют. - Дейвин очень старался, чтобы в его словах не прозвучало упрека, но ответ Полины опять был далек от ожидаемого и даже представимого.
- Потому что согласиться было бы безнравственно.
- Что?? - спросил потрясенный князь.
- Безнравственно, - спокойно повторила женщина. - Приговор есть приговор, надзор есть надзор. Если его на экзотику потянуло, это не проблема, журналисток тут полно.
- А зачем ты тогда по вечерам выходила петь? - удивленный Дейвин и не заметил, что перебил князя, тоже пытавшегося что-то спросить.
- Для Чака, - услышал он и не нашел, что сказать, только пожал плечами.
- Для сайни? - спросил князь. - Ты серьезно?
- Ну да, для сайни, - подтвердила Полина. - Он обо мне все время заботился, почему я не могу сделать ему что-то хорошее?
- Нет, ты мне объясни, чем приговор мешает роману? - повторил вопрос Дейвин.
- Я несвободна, - ответила Полина. - И связь со мной делает несвободным и зависимым от моих обстоятельств и любовника тоже. Если его это не смутит, он мне не нужен. Если смутит, как и меня, связь не будет хорошей. Мы оба не будем рады.
Димитри и Дейвин одновременно посмотрели друг на друга с отстраненным интересом. Каждый из двоих подумал в ту минуту, что другой привлек внимание этой женщины и это было причиной неудачи бедняги Гайяма.
- Так, понятно, - сказала Полина, и Дейвин увидел, что она угадала их мысли. - Сейчас вернусь, - сказала она, вставая.
Димитри, не поворачивая головы, сказал:
- На галерею подниматься вовсе не обязательно. За камином есть коридор, в его конце две двери.
- Спасибо, я знаю, - отозвалась Полина. - Мне нужно на минуту к себе.
- Зачем же? - спросил Дейвин.
- За аргументом, - получил он в ответ на свой вопрос.
Граф мимо воли слегка улыбнулся. За полгода общения с этой женщиной он привык к тому, что у нее с собой всегда есть запас штук, штучек и безделиц "на всякий случай", способных неожиданно оказаться полезными. Марина Лейшина как-то сказала, что в дорожной сумке ее подруги можно найти БТР с боевым расчетом, если хорошо поискать. Но когда Полина вернулась, улыбка с его лица стерлась. Женщина принесла янтарь с инклюзом. В Новом мире такие штуки и до аварии стоили, как хороший автомобиль в базовой комплектации, а с восемнадцатого года и вовсе перестали менять хозяев. А сейчас она положила на стол каплю застывшего света, в которой летел куда-то мотылек.
- Что это? - спросил Димитри.
Полина изогнула бровь:
- Мотылек, как видишь. На вид совсем как живой, и даже кажется, что летит. Ему несколько миллионов лет. Все остальные такие не просто превратились в пыль, уже и пыль эта изменилась тысячи раз, а он все еще цел в янтаре. Но хорошо ли ему от этого? Я тебе не буду рассказывать, что это такое - тонуть в очень густой и вязкой смоле, ладно? Я, конечно, могу, за этот год у меня собралось достаточно представлений об этом из собственного опыта, но тебе же еще сегодня спать и завтра с судом общаться. Может быть, потом. Если захочешь. Пока просто поверь, что для него это на полет ничуть не было похоже.
Она оставила инклюз на столе и ушла, а Дейвин и Димитри остались смотреть на эту гадость, не решаясь прикоснуться. Потом князь свистнул, и немедленно прибежал кто-то из сайни. Димитри осторожно, одним пальцем, подвинул инклюз к краю стола.
- Мистрис Полина забыла это здесь, отнеси ей.
Исиан появился в Озерном крае ранним утром третьего марта, еще до рассвета. Он использовал свои координаты, поэтому до миссии Саэхен добрался только к закату. После приветствия всем, он спросил у Ранды Атил, где Макс, и узнал, что его сын не на Земле.
- У тебя было что-то срочное к нему? - сочувственно спросила Ранда Исиана.
- Да, довольно срочное, но не слишком важное, я думаю, что ты мне вполне сможешь помочь, - улыбнулся он, - просто вопросов к тебе у меня будет немного больше, чем было бы к нему.
- Я скажу тебе все, что знаю, конечно, - ответила она, - вот только я не уверена, что мне известно достаточно.
- Достаточно и не нужно, Ранда, - сказал принц, - нужно только немного больше, чем у меня есть.
Исиан знал, что идет кружным путем, но говорить с Тессой он не захотел. Сперва он хотел узнать все обстоятельства, в которых она принимала решение, чтобы понять, что именно она затеяла и зачем.
Из разговора с Рандой он понял, что Макс пришел на Землю в обиде на свой Дом, а ушел в Саалан с обидой на Созвездие. И что Алисе вернул Дар кто-то из саалан, то ли князь, то ли сам их император, бывший здесь с визитом, и она отправилась за звезды, уже обретя Дар снова. От последних новостей принцу стало слегка не по себе. Собратья по Искусству, оказывается, были довольно прыткими, несмотря на дикость и неразвитость их культуры. Еще Исиан узнал, что Максу передавали письмо от Тессы, но ответ он не писал. Сказанного было достаточно для того, чтобы восстановить ее ход размышлений. С этим принц и отправился домой, в Созвездие.
На то, чтобы смыть основную пыль с пола и поверхностей и выкинуть основной мусор из квартиры приемной матери, Айриль потратил почти неделю. Закончив с этим, маркиз да Юн сел в кресло на кухне, заварил себе литровый ковшик кофе и размышлял, пока ковшик не опустел совсем. Потом встал, помыл и убрал на место посуду, закрыл квартиру и отправился в Адмиралтейство, а оттуда - в Приозерскую резиденцию. Там он отправил Онтре срочное письмо, содержавшее три слова: "Приходи, есть дело", - дождался свободной минуты у Нодды и попросил приютить его на неделю-другую. Получив ключ от апартаментов, позвонил Валентину и попросил его привезти при случае в резиденцию его комм первым свободным курьером, а то он тут застрял.