Страница 161 из 232
Достопочтенный Вейлин действительно счел своим долгом навестить Медуницу, раз уж она не умерла, вопреки ожиданиям и прогнозам врачей. Как владеющий Искусством и житель империи, он не мог не радоваться такому исходу, не без оснований считая, что раз сородичи террористки проделали такое с одним магом, они с легкостью провернут это и с другими. Однако благо и надежда для саалан оборачивались горем для самой Алисы. Для нее было бы лучше умереть. Из докладов досточтимой сестры Эрие, опекавшей новобранцев из местных и знакомящей их с Путем, Вейлин знал, насколько непросто было и Алисе, и с Алисой. Девушка была послушна, даже слишком, она пыталась сделать больше, чем могла и чем позволяло ее здоровье, и, сталкиваясь с последствиями своей небрежности, огорчалась настолько, что начинала мысленно терзать себя сама, да так, что заболевала еще сильнее. И, что самое печальное, Эрие не могла ей помочь, как предписывали ее обеты, потому что свои думы и чувства Алиса держала в себе, отделываясь от досточтимой дежурными фразами, после которых продолжать беседу было бы пыткой для них обеих. Ее состояние выглядело абсолютно безнадежным. Выслушав досточтимую сестру в очередной раз, Вейлин даже сумел найти в себе сочувствие к девушке - и это после всего, что она сделала, и всех смертей, что она принесла как саалан, так и горожанам. Она не понесла наказания за свои преступления, и Вейлин считал это ошибкой князя, ведь местные стремятся быть законопослушными, и столь явное небрежение со стороны саалан их правилами очевидным образом поссорило имперскую администрацию с городом.
Не нравилось Вейлину и то, что Димитри дал Алисе свое кольцо. Пусть для непосвященных Алиса и считалась племянницей Лиски Рыжий хвост, а не ею самой, это решение рождало в глазах достопочтенного совершенно излишнюю двойственность. За деяния террористки должна отвечать ее семья - золотом, работой и кровью, а теперь получалось, что князь неизвестно почему решил вдруг не только взять на себя изрядную часть их обязательств, но и стал заботиться о младшем члене рода, запятнавшего себя преступлениями. Разумеется, Эрие не нарушала тайны конфиденции, так что прежде чем давать ей советы, стоило взглянуть на девушку своими глазами, как он уже сделал весной.
Вейлин застал Алису снова в санчасти. Ее принесли с кросса: она споткнулась, не смогла сразу встать и продолжить, и сослуживцы сочли за лучшее передать девушку врачам, хотя она и уверяла, что сейчас вот чуть отдышится и побежит дальше как ни в чем не бывало. Ее надежды явно не сбылись, и когда достопочтенный вошел в палату, Алиса безучастно смотрела в потолок, даже не повернув голову на звук. Вейлин сел на стул для посетителей. Понаблюдав немного за девушкой и совместив увиденное с рассказом Эрие, он пришел к выводу, что видит не человеческое существо, а оболочку без души и чувств, не способную осознать себя. "Жаль, - подумал он, - но убедить князя дать ей яд, чтобы прекратить ее страдания, не удастся". Вейлин накрыл ладонь девушки своей, и только после этого Алиса повернула голову и сфокусировала на нем взгляд.
- Прости за то, что мы тебя не убили. Я не хотел, чтобы тебя так мучили, - с грустью сказал он.
Алиса несколько раз моргнула и ответила ему:
- А. Ну да. Ну конечно, - голос у нее был хриплый.
Вейлин не мог больше смотреть на то, что осталось от этой женщины, пусть она и была врагом всего год назад. Пообещав Алисе не оставить попечение о ее духе и ободрять ее, насколько это будет в его силах, Вейлин оставил девушку наедине с ее мыслями. Уходя из госпиталя, он заглянул к Эрие.
- Худшего я и представить не мог. Соберись с силами, они понадобятся. И приходи ко мне, если отчаяние охватит тебя. Видя такое ежедневно, избежать встречи с чувством бессилия и бессмысленности невозможно. Но надо продолжать, все равно надо продолжать...
Макс напросился в рейд с Охотниками сам и снова не стал брать предложенную Сайгу. Во-первых, был уверен, что справится и так, во-вторых, не хотел давать да Айгиту повод задаться вопросом, где он, сайх и сын принца Дома, успел освоиться со стрельбой по живым мишеням из огнестрельного оружия, созданного смертными для смертных. Он почти не удивился, когда не только да Айгит отложил дела, чтобы поехать с ним в Зону, но и Асана да Сиалан захотела вдруг проверить именно это подразделение Охотников, и обрадовался, когда недомаг, сопровождавшая группу, охотно поделилась с ним картой Источников в том квадрате, который они собирались прочесывать. Ее дружелюбие экономило ему время, которое иначе пришлось бы потратить на прочесывание территории.
В целом все прошло, как Макс и ожидал. Стаю засекли в эвакуированном и закрытом для посещения садоводстве недалеко от Лебяжьего, местные частью перестреляли, частью отпугнули зверюг, вышедших к защитной полосе у поселка, отследили, куда те убрались, и передали информацию Охотникам. Подразделение, дежурившее в Ломоносове, взяло с собой ветконтроль и полицейских и выехало на место. Охотникам это счастье досталось под конец дежурства, так что по завершении операции они должны были вернуться в Приозерск. В крае начинались белые ночи, так что времени оставалось достаточно, чтобы разобраться со стаей до темноты. План операции был прост. Убедиться, что стая действительно в садоводстве, обнести его силовым полем в виде незакрытого купола и сжечь. Разумеется, твари не станут покорно ждать, когда превратятся в пепел, и если на каком-то месте невидимой стены их станет слишком много, у них может получиться уйти в прорыв. И тут-то и будет время для совместной работы Охотников, ветконтроля и полиции. Ну и присутствующих магов, разумеется. Естественно, Макс напросился в разведку с группой и убедил не отвлекаться на заботу о нем - он просто наблюдатель, но если что, сам справится со всеми сложностями.
Садоводство, где обнаружили стаю, попало в зону отселения сразу после аварии, так что люди, оставившие свои дачные домики осенью восемнадцатого года, просто больше никогда сюда не вернулись. Здесь успели побывать мародеры, возможно, ночевали бродяги, вероятно, хозяева постарались что-то вывезти весной девятнадцатого, пока оборотни не стали окончательной реальностью, но сейчас поселение пустовало. Пахло цветущей сиренью, одуванчики прятались под листьями борщевика, захватившего опустевшие огороды и одичавшие клумбы. С погодой повезло, ни одна тварь добровольно на солнце не полезет.
Ребята Максу понравились. Как он знал, их не тренировали для работы по людям, и двигались они иначе, чем знакомый ему десант, но точно так же прикрывали друг друга и держали его в поле зрения, несмотря на все попытки убедить их, что он сам способен о себе позаботиться. Он улыбнулся про себя: контроль был очень ненавязчивым, но случись что, его попытались бы прикрыть. Причем бойцы сделали это, не договариваясь. Шли они тихо, но не бесшумно, потому что оборотни все равно услышат, а от людей прятаться не надо. Группой командовала девица из местных, командир подразделения, отправляя разведку, назвал ее Сашей. Максу понравилось, как они взаимодействуют между собой и их спокойная деловитость. Если его информатор не ошибся, и Алису действительно отправят к Охотникам, ей среди них будет, может быть, и не хорошо, но хотя бы привычно и относительно безопасно.
Наконец бойцы обнаружили дом, вокруг которого следов и разлагающейся свежей слизи было больше всего. Твари действительно облюбовали это садоводство. Идти дальше смысла не имело, как и прочесывать дом за домом. Даже если большинство из них спит в этом подвале, с таким же успехом отдельные особи могли устроиться и в соседних. Что им взбредет в голову - атаковать группу, сжигающую дом, или сбежать, - предсказать невозможно. Бойцы вернулись, и началась техническая работа, скучная в своей примитивности, но требующая от Агнис, недомагессы отряда, большой аккуратности и четкости. Макс видел, что девушка волнуется: ей приходилось действовать на глазах Дейвина да Айгита и Асаны да Сиалан, и она боялась ошибиться. В сопровождении троих Охотников и группы ветконтроля Агнис шла по периметру поселка и ставила маяки, протягивая между ними невидимую обычным зрением нить. Именно эта нить послужит основой для стены силового поля, которое убережет лес от распространения пожара и разбегающихся тварей. Маяки, в отличие от нити, имели физический носитель в виде шариков из камня, название которого ничего Максу не сказало.