ВПНТ-СЗА

Глава 29

— Йо, — поднял я руку, сидя на придорожном камушке.

Вообще, со стороны это должно быть довольно пафосное зрелище. Эдакий «Усредненный Мужик» с недельной щетиной, в форме полицейского спецназа, с двухметровой розовой (!) Пушкой на коленях, пистолетом с глушителем в руке, травинкой-колоском в зубах и Суровой Няшкой-Мутантом за спиной. Я старался. Даже камушек приволок. И свою найденку переодел в запасную футболку, подвернутые и сильно утянутые ремнем армейские штаны и камуфляжный маскхалат. Сапог на неё не нашлось, но они особо и не нужны были — кожу этой девочки сейчас не всякий нож пробить может, не то что дорожные камушки.

— Андрей, — шагавшая впереди своих подопечных Антуанетта сняла шлем и оглядела меня строгим взглядом. — Это кто?

— Пополнение к твоим няшкам-потеряшкам, — хмыкнул я, ловя настороженно-неприязненные взгляды спасенных девушек. — Оооо, феминизм цветет и пахнет. Кажется, я знаю почему в составе группы не было ни одного мужика.

— Ты еще кто? — тут же выступила вперед старшая баба с битой. — Антуанетта, это твой знакомый?

— Это он вас прикрывал, — спокойно ответила она. — Мой муж. И Хозяин.

Лицо — это рука. Рука — это лицо. Приятного знакомства.

Одна фраза этого скрытого тролля в доспехах практически вызвала подрыв пуканов у девушек. По крайней мере две «охотницы» эдак ненавязчиво перехватили ружья. Чтобы сподручней было влепить мне в рожу заряд дроби. На их действия из-за моей спины неожиданно раздалось тихое угрожающее шипение.

Зашибись. Теперь сбагрить мутанточку в ручки Ан не получится — либо она её «гарем» порешит, либо они её. Но я больше в первый вариант верю. Ну а то, что они хотят прикончить своего спасителя, то… я уже давно не верю в благодарность и адекватность людей этого мира. Зато верю в их короткую память и глобальное распиздяйство. Мдя.

— Так, воинствующие феминюги, или вы сбавите агрессию, или я набью вам мордашки и мы с Ан и Коготком пойдем дальше, но уже без вас.

— Да что ты… — продолжила было возмущаться старшая в их группе, но… Заткнулась. Просто потому, что ей в лицо уставилось широкое дуло Малышки, которую я с демонстративным щелчком снял с предохранителя. Антуанетта, на которую женщина бросила испуганный взгляд, уже надела шлем, вытащила меч и демонстративно встала между мной и «охранницами», которые нервно сжимали ружья. — Так… Кажется, мы не с того начали.

— Да что вы таки говорите? — я все же закинул винтовку на плечо, перестав тыкать дулом собеседнице в лицо. — Так, Ан, ты им ничего не объясняла?

— Нет, — коротко ответила моя женушка.

— Мда, опять она врубила режим молчанки… — покачал головой и коварно улыбнулся. — Вот только хрен тебе, родная. Ты их спасла! Ты с ними и возись! А у меня вон, Коготок на шее висит.

— Она кто? — все же уточнила Антуанетта.

— Мутант, как видишь, — пожал я плечами. — Обнаружил вон в том автобусе, среди кучи трупов самой бандитской наружности, на брошенном в углу матрасе. Очень, знаешь ли, интересные мысли вызывала та картина, да и девочка сразу не кинулась, а вполне себе связно заговорила…

— Но она мутант! — подала голос все та же тетка, покрепче сжимая биту. — Монстр!

— Она-то? — я чуть наклонил голову к плечу. — Она просто слегка модифицированный человек. Нужно будет только проверить насчет заразности и поправить, а то не хочется с собой дальше тащить этот ваш вирусняк… А насчет монстров, то мы с Ан намного больше подходим под это определение. А вообще, все. Идите на хуй, золотые рыбки! Дорогая, мы двинули вперед, к мосту. Если понадоблюсь — звони.

Антуанетта посмотрела на меня, обернулась на девушек и даже через доспехи был слышен её обреченный вздох. Сняв шлем, она потянулась к кулону.

— Оставь пока себе, — покачал я головой. — У меня есть хороший запас, а тебе сей табор еще защищать-обеспечивать. Только сильно не потакай своему «героическому прошлому», помни об алтаре.

— Но… — она вновь посмотрела на греющих ушки девушек.

— Я не пущу на базу ненадежных людей, — покачал головой, вставая с камушка и отряхивая штаны. — Сама понимаешь.

— Уху…

Со вспышкой сменил винтовку на автомат, чем заработал широко распахнувшиеся шокированные глазки от спасенных, махнул рукой Коготку и легкой трусцой побежал вперед по дороге. Девочка не отставала и легко держала заданный темп, а когда мы свернули с дороги в сторону высокой травы и кустов, то ей стало даже как-то легче двигаться. Явно инстинкты заработали. Хотя вот легкости и бесшумности шага ей это не добавляло. Ну хоть не неслась сквозь кусты как носорог… или Антуанетта.

Ближе к вечеру я вновь завернул к дороге и, перейдя её, начал искать место для остановки. Подходящий пляж нашелся быстро — мягкий песочек, чистая заводь, небольшая рощица рядом, где можно собрать веток для костра, остатки старого костровища, обложенного камнями… Вообще, как я посмотрю, эта речка была довольно популярным местом для отдыха и за чистотой береговой линии государственные службы хорошо следили. Ну, или тут народ был намного более чистоплотным, чем на далекой родине оригинала.

Всю дорогу девочка молчала, а я не пытался её разговорить — берег дыхалку, да и вообще она не показывала желания что-то обсуждать. Тут тоже Коготок молча притащила охапку хвороста, пару больших полешек и так же молча взяла протянутое полотенце и пошла мыться, пока я занимался ужином. Кстати, уходит подальше, кричать, чтобы я не подглядывал или вообще хоть как-то возмущаться моим присутствием рядом с обнаженной школьницей, плещущейся в реке, девочка даже не пыталась. С одной стороны, это можно было списать на изменения психики за счет преображения организма, а с другой — сбрасывать пережитое со счетов тоже не стоило. Вряд ли толпа здоровенных мужиков вызвала у девочки желание убить их просто за то, что те не поделились обещанной мороженкой. Скорее, как раз поделились и эта «мороженка» ей совсем не понравилась. Как и её подругам…

— Жизнь та еще сука, — вздохнул я, помешивая уже порядком поднадоевшую кашу с мясом.