Страница 74 из 121
Нам, как оказалось, многого не нужно. Просто быть рядом, держаться за руки и изредка смотреть друг другу в глаза. Каждый раз, когда я видела лёгкую мягкую улыбку Элвина и его глаза цвета клубничного варенья… чувствовала, как всё внутри меня плавилось, превращаясь в мороженое на сорокоградусной жаре.
В такие моменты я порой не могла сдержать себя и обнимала парня, прижимаясь ухом к его груди. А рукой как бы совсем случайно… кхм… проникала под жилетку, рубашку, кофту, в общем под всё, чтобы ощутить его немножечко ближе. Но Элвин либо не обращал на это внимания и не понимал, что происходит, либо, в принципе, не был против.
— Клянусь вам, — отзывался Морган всякий раз, когда видел нас. — Если бы в моё время был хотя бы один человек, который смотрел на меня так же… Я бы махнул рукой на все эти злодеяния и уехал бы к морю. Так что вот тебе мой совет, как собрату по несчастью, — обращался он к Элвину.
— Мне всё равно, где жить, — спокойно отзывался мой герцог. — Если милая Элион хочет, то можно и к морю…
Твоя милая Элион много чего хочет, поверь. Ты тот самый лакомый кусочек, но не уверена, стоит ли спешить. Хотя…
И вот где-то в этот момент гость к нам пожаловал.
И это — моя прекрасная младшая сестра Аннабель, о которой я и забыть успела.
Да и пришла она не одна, а с Фредериком. И не успела я дверь открыть, как прямо с порога мне на шею накинулась заплаканная девушка, и я буквально оцепенела на месте.
— Сестрёнка! Я так скучала!!! У-а-а-а!!! — рыдала она в голос.
Вот чёрт…
Глава 24. Гости
Картина маслом или «Добро пожаловать в дурдом имени Звёздочки!»
Чёрт бы его за ногу…
Я думала, что мы уже всё решили с Аннабель и пошли разными путями. Я — в одну сторону, она — в другую. Иными словами, я выбралась из её сюжетной книги и стала жить на «белом поле». В той самой зоне, которую не прописал автор. НО!.. Не всё так просто, верно? Эх, это вызывает у меня мигрень. Кто-нибудь, подайте аспирин и стакан воды! Ах, да… Тут такого нет. Тогда и горячая ванная с маслами подойдёт. Расслабляет… Но, чтобы её принять, нужно оставить этот цирк с клоунами в стороне.
И клянусь вам своим мылом, я о-о-очень хочу это сделать. Хочу, но не могу.
— Аннабель, прошу, успокойся, — холодно произнесла я, ставя перед девушкой чашку горячего чая. — Мне не понятна причина твоих слёз. Как и причина того, почему ты вообще здесь оказалась.
Сейчас я и Аннабель отошли отдельно ото всех на кухню. Парни, включая недавно прибывшего Фредерика, остались в гостиной. Надеюсь, что у них всё хорошо и ребята смогут просто пообщаться, не устраивая мне дополнительных проблем. В любом случае из всех этой компании я могу доверить происходящее только одному существу — Виноградику. Так и сказала, когда уходила: «Ты за старшего». Этого демону было достаточно, и он гордо выпятил свою грудь, словно был генералом с десятком медалей за отвагу.
Но о чём мне разговаривать с Аннабель? Вот девушка сидит напротив меня, проливает крокодильи слёзы и мучает до потери пульса несчастный носовой платочек. Мне даже жаль ту несчастную тряпочку.
— С… сестрёнка… — дрожащим голосом произнесла Аннабель, вновь растирая выступающие слёзы по щекам.
Вот реально диво дивное, чудо чудное… Столько рыдать, а завтра ведь проснётся — и её личико так и останется идеальным, гладким и девственно невинным. Если бы я столько рыдала, как она, да хотя бы наполовину меньше, то мои глаза бы покраснели, опухли и напоминали две маленькие жопы. И где в этом мире справедливость? Ах, да… Ты же не главная героиня. Смирись.
— Аннабель, — уже с усталостью в голосе повторила я. — Это действительно утомляет.
— Сестрёнка, — вновь протянула девушка, крепче сжав платочек. — Почему ты так говоришь? Когда я узнала, что ты… что ты… ты…
— Не тупая идиотка? — помогла ей с вариантом.
— Я хотела сказать «здоровая», — тут же исправилась девушка. — Я тогда была так удивлена. Это же чудо! Действительно чудо и дар свыше! Мне хотелось с тобой о многом поговорить, поделиться секретами, стать подругами, ведь мы же сёстры! Но… Но… Не успела я осознать, что произошло, как ты уже исчезла. Алан также исчез после, а родители даже затрагивать эту тему не хотели, так как матушка каждый раз лишалась чувств, а у папеньки начинали сдавать нервы.
— Оу… — протянула я, не зная, как на это реагировать.
Сёстры? Ну… да. Мы сёстры. Но о чём нам с ней разговаривать? Она сказочная фея, которая вечно витает в облаках и желает добра каждому встречному. Этакая ветреная принцесса, которая, гуляя по лесу, может начать разговаривать с птицами, зверюшками, деревом или вообще пнём. В стиле: «Здравствуй, дерево ветвистое! Здравствуй, травушка зелёная! Здравствуй, небо голубое!» Та-дам!!! Моя младшая сестрёнка с синдромом главной героини.
Я ничего против неё не имею. В каком-то смысле она миленькая, и мне даже нравится. Вот только таким персонажам, чтобы развиваться, всегда нужна драма. Какая-нибудь глобальная проблема, после которой герой собирает всё свою мужество и делает шаг вперёд, очаровывая по пути других персонажей. Вот только беда: её драма — это я. Вернее, моя смерть. Я должна была умереть — и тогда всё пошло-поехало… Но хрен вам!
Я жива, да и драмы нет. И вот Аннабель её всё же нашла.
— Прошу, — произнесла она, наклоняясь ко мне. — Сестрёнка, давай вернёмся домой! Давай убедим маменьку и папеньку, что ты здорова и хочешь обратно в семью. С нами также вернётся и Алан.
— Чего? — вырвалось у меня, при этом тело аж всё передёрнуло.
— Мы вновь заживём большой и дружной семьёй, — продолжала девушка, взяв меня за ладонь своими влажными от слёз руками. Она даже не обратила внимания на то, как меня перекосило. — Родители будут счастливы! После того как болезнь исчезла…
— Аннабель! — строго бросила я, прерывая девушку. — О чём ты вообще? «Дружной семьёй»? «Счастливы»? Ты забыла? Для них я и так уже умерла. И знаешь, такой расклад меня также вполне устраивает. Я уже далеко от них и живу своей жизнью. И меня всё устраивает. Я никогда не вернусь в их дом.
— Что?! — ахнула девушка, прижимая ладонь к губам. — Но сестрёнка! Зачем тебе всё это? Это ужасное место, эта вечная работа… Работать должны мужчины! И именно мужчины обязаны обеспечивать женщин!
— О, боже… — только и могла прошептать я, закрывая глаза и потирая переносицу.
Она просто до безумия напоминает мне мою сестру из прошлой жизни. Один в один. Но всему виной этот чёртов мир. Думали, лидер гильдии — засранец — ведёт себя, как козёл? Ха! Он вёл себя так, как подобает этому миру. И Аннабель ведёт себя так же. Её так воспитали. Таково правило этого мира.
— Аннабель, я счастлива жить такой жизнью, понимаешь? — вздохнула, посмотрев на девушку беспомощным взглядом. — Мне нравится моя лавка. Нравится то, как я её обустроила. Нравятся люди, которые меня окружают. Да, вначале было трудно, но сейчас уже легче.
— Элион, — произнесла она впервые за долгое время моё имя. — Ты ведёшь себя, как простолюдинка. Как какой-то торговец.
— Я и есть «какой-то торговец», — поправила девушку.
— Ты из графского рода! — почти кричала Аннабель. — Быть торговцем… это унизительно. Причём тебе помогает Алан, который является наследником графства. Пока о лавке никто не слышал, родители только гадали о том, что с вами, но слухи о… мыле… так?.. О твоём продукте стало слышно и у нас. Когда маменька узнала, что Алан выполняет у тебя обязанности продавца…
— А что в этом плохого? — не понимала я. — Я не заставляю его. Мы просто помогаем делать мир чуточку чище. Разве это плохо?
— Ты же женщина, сестрёнка! Это не может сделать тебя счастливой! — настаивала на своей правоте Аннабель. — Всем известно, что настоящее счастье женщины заключается в поисках знатного супруга, становлении хорошей женой и возможности подарить мужу здоровых наследников.