Мельничиха из Тихого Омута

Лакомка Ната

Мельничиха из Тихого Омута 1

Глава 1. Как я упала и попала

Вода затягивала меня, и как я ни пыталась бороться с течением, выплыть не получалось. Вокруг словно крутились какие-то темные тени, не давая двигать руками, тянувшие за ноги вниз. Грудь сдавило, легкие горели огнем, я не выдержала и вздохнула. Вздоха не получилось, потому что в горло и нос хлынула вода. Я забилась, как сумасшедшая, но черные тени не отпускали.

Неужели, я вот так и умру - глупо, неожиданно? Из-за дурацкой Витькиной шутки? А шутка дурацкая - столкнуть меня в воду из лодки!..

Ещё рывок. ещё. я боролась с течением, боролась со смертью, но уже проигрывала, слабея с каждой секундой.

«Всё. конец, - мелькнуло в мыслях. - Тебе конец, Эдит».

Но какая-такая Эдит? Меня звали Светланой, а вовсе не Эдит.

«Звали», - словно шепнул мне на ухо чужой голос.

Сердце готово было лопнуть от недостатка воздуха, когда чья-то рука схватила меня за запястье и сильно дернула вверх.

Я выскочила на поверхность, как пробка, и закашлялась, выплевывая воду, и силясь вздохнуть полной грудью.

- Держитесь, - раздался голос - на этот раз вполне реальный. Только всё равно странный. Никогда не слышала, чтобы английский так коверкали.

Держитесь - это было сказано как в насмешку. Я распласталась по воде, пока кто-то тащил меня за волосы. Сил не было никаких, было холодно, но согревала мысль, что я жива, что меня спасают. А Витьке надо расцарапать физиономию. И бросить окончательно. Пусть над кем-нибудь другим свои шуточки шутит.

Идея поехать на озеро Ллин Пвилл принадлежала мне. Но раз уж меня притащили в Англию, должна же я была увидеть озеро, о котором написала дипломную работу? И пусть диплом мне ни разу не пригодился, и прекрасно раскрытая тема по валлийскому фольклору

«Легенды и мифы омута Ллин Пвилл» канула в архивы университета вместе с тысячами других дипломных работ, меня всё равно тянуло в эти места.

Проводник пересказывал мне все десять легенд, которые я описывала в своем дипломе, и утверждал, что знает ещё десять - самых таинственных, самых невероятных, но я слушала лениво. А Витька совсем не слушал. Он гундел, что проголодался, заскучал и замерз, и предлагал вернуться поскорее.

- Не ври, пожалуйста, - ответила я, глядя на голубовато-серые воды озера и на полуразрушенную мельницу на берегу. - Ничего ты не замерз. Сейчас тепло, так что можно даже купаться.

- Что тогда не купаешься? - хохотнул Витька и столкнул меня с лодки.

Может, он и не хотел сталкивать, может, хотел просто попугать - чтобы я повизжала, цепляясь за борт. Но получилось то, что получилось - я взмахнула руками, вскрикнула и рухнула в волны озера, которые местные любовно звали Тихим Омутом, используя вместо английского слова «омут» валлийское «пвилл» - преисподняя.

И вот теперь меня тащили из этой «преисподней», как пойманную щуку, и я могла только радоваться, что нам подвернулся кто-то из местных, потому что, похоже, ни Витька, ни наш гид за мной в озеро не нырнули. По крайней мере, я не слышала всплеска.

Метров через тридцать я отдышалась окончательно, перевернулась на живот и поплыла сама. Мужчина, до этого тащивший меня за волосы, держался немного впереди и коротко приказал:

- Хватайтесь за плечо!

Странный акцент - не валлийский, не ирландский... Какой-то... неправильный акцент.

Но спасителям на акценты не смотрят, поэтому я послушно положила одну руку на плечо мужчины, а другой начала подгребать, чтобы ему было легче плыть. До берега было не так далеко, и я вполне добралась бы одна, но после пережитого в глубине Ллин Пвилл плыть одной было страшновато.

На берегу, рядом с мельницей, стояла женщина в коричневом платье до пят, в фартуке и чепце, которые носили лет триста назад. Какая-нибудь тетка, что продает сувениры. Местные всё время пытались продать наивным туристам что-нибудь ненужное, и для этого наряжались в типа исторические костюмы. Вот и эта дамочка понятия не имела, что платье у нее из семнадцатого века, а чепец - из середины восемнадцатого. Она смотрела, как мы подплываем, сложив руки под фартуком, и лицо у нее было мрачным и угрюмым.

На ее месте я позвонила бы в отель, чтобы привезли одежду и одеяло, чтобы согревать утопающую (то есть меня), но женщина продолжала стоять столбом.

- Здесь уже дно, - сказал мужчина, повернув голову. Волосы у него были темными, налипшими на лоб и глаза, и он провел по лицу ладонью, убирая мокрые пряди.

Совсем не похож на местного. Здешние мужчины отращивали бороды, которые сейчас вошли в моду по все Европе, и ухаживали за ними, как не всякая женщина ухаживает за своей шевелюрой. А тут я увидела трехдневную щетину - ничего похожего на бородатеньких гламурчиков.

Дальше мы уже не поплыли, а побрели к берегу, и мужчина держал меня за талию - как будто я собиралась падать. Но я не собиралась, и чувствовала себя, вполне бодро, если только не считать, что промокла насквозь и замерзла. Всё-таки купаться уже поздно. Витька был прав.

Кстати, Витька...

Я оглянулась, но на поверхности озера не было никаких лодок.

Куда это пропали все туристы? Может, меня отнесло течением в сторону? Но вот же мельница. Мы плыли как раз напротив неё.

Когда вода опустилась мне до пояса, я обнаружила, что из одежды на мне - совсем не кардиган с джинсами. Да ещё и футболка куда-то пропала. И нижнее бельё!.. Зато вокруг пояса была намотана непонятная сетка, и чем ближе я подходила к берегу, тем тяжелее эта сетка становилась.

Но где одежда-то?!

Я прикрыла голую грудь и остановилась. Мужчина тоже остановился и ещё раз провел ладонью по лицу, убирая мокрые волосы с глаз.

- Где моя одежда? - потребовала я.

- Не знаю, - ответил мужчина. - Я выудил вас именно в таком виде, голышом. Надо быть поосторожнее с сетью, хозяйка. Идите к берегу, я не смотрю, - и он побрел дальше, разгоняя перед собой тину и водоросли.

Хозяйка?.. Сеть?..

Я с недоумением посмотрела на сетку, обмотавшуюся вокруг меня, как знаменитое озерное чудовище Несси, и поняла, что случилось. Я упала в воду и запуталась в сетях. А мне показалось, что меня тянут на дно какие-то чудовища.

Следом за мужчиной я побрела к берегу, пытаясь на ходу избавиться от сетей, но тут женщина в чепце прикрикнула на меня (с таким же странным акцентом):

- Сети не бросай! Сюда тащи! Они денег стоят!

У женщины было неприятное лицо с глубокими морщинами от крыльев носа к углам рта. На подбородке красовалась крупная бородавка, а взгляд был таким, словно дамочка жалела, что я выплыла.

- Вам надо - вы и тащите, - огрызнулась я, наконец-то избавляясь от сетей и бросая их на мелоководье. - Я на вас жалобу напишу. Здесь браконьерство запрещено, вообще-то. Я могла утонуть из-за ваших сетей.

Мужчина, уже выбравшийся из воды, оглянулся на меня, и в его взгляде я заметила настороженное удивление.

- А вы почему смотрите?! - возмутилась я, прикрываясь ладонями. - Отвернитесь немедленно!

Он отвернулся, и я выбралась на берег, стуча зубами.

- Дайте какую-нибудь одежду, - сказала я женщине, которая, цедя сквозь зубы проклятия, задрала юбку до колен и полезла в воду, чтобы достать сети.

- Иди, да возьми! - сварливо ответила она. - Дорогу домой забыла, что ли?

- Вы издеваетесь?! - закипела я. - Дайте платок, - и я содрала с плеч женщины шерстяной платок в заплатках.

Платок был небольшим, но лучше, чем ничего. Я сначала попыталась прикрыть грудь и плечи, но потом обмотала его вокруг бедер.

Женщина в чепце запоздало ахнула, потом пригляделась ко мне, будто увидела впервые, нахмурилась, досадливо махнула на меня рукой и полезла в воду, вытаскивая сети.

- Возьмите мой камзол, хозяйка, - сказал мужчина и накинул мне на плечи черный камзол

- тоже подделку под старину. Покрой семнадцатого века, а пуговицы - как в восемнадцатом. Дутые, серебряные.