Страница 191 из 398
Гермиона заливисто засмеялась, уставившись сверкающими глазами в потолок и крепче прижимая его к себе.
— Я!
— Чья киска на вкус как мёд и течёт как река, когда я лижу её?
— Моя.
— Ты прекрасно играешь, — заметил он, покусывая её шею. — Посмотрим, что ты ответишь на это… Кто хочет, чтобы я привязал её ноги к столбикам кровати и наполнил её задницу водой?
Её глаза широко раскрылись, но она тихо ответила:
— Я.
— Так я и думал. Кто будет хорошей девочкой и подержит воду внутри, пока я буду шлёпать её паддлом?
«Святая Цирцея!»
— Я.
— Кто обожает мой ремень?
— Я.
— Кто сказал, что любит меня, когда был под кайфом от зелья и засыпал в моей постели? Кто тот единственный человек, который когда-либо говорил, что скучает по мне?
— О боже, Северус! Я?! — несмотря на то, что сердце Гермионы бешено стучало, ей стало чертовски грустно от его последней фразы.
— Чья улыбка помогает мне забыть, какой неправильной и унылой была моя жизнь?
Гермиона обняла его так крепко, как только могла.
— Пожалуйста, остановись! Иначе я снова заплачу!
Северус замедлился и ласково поцеловал её в шею.
— Кто пытается заботиться обо мне, даже когда я её отталкиваю?
— Я! И я не прекращу своих попыток!
Он мягко рассмеялся, обдав её горячим дыханием.
— Я знаю. Кто смотрит на меня так, будто я единственный мужчина в мире?
— Я!
— Кто та единственная девушка, за которую я переживаю? Ради кого я готов убить любого?
Гермиона часто заморгала, пытаясь остановить неприятное пощипывание в глазах.
— Ради меня?
Он отстранился и пристально посмотрел ей в глаза, прижавшись бёдрами к лобку.
— Ты ничего не хочешь мне сказать, Гермиона?
Гермиона судорожно ломала голову, пытаясь понять, что же она должна сказать.
— Сказать тебе?..
— Я всё слышал. То, в чём ты призналась мне той ночью, — если бы её глаза стали ещё больше, то выпали бы из орбит. Северус постарался не рассмеяться, но на её лице читался откровенный ужас. Он поцеловал её ещё раз, а затем провёл губами по шее к маленькому ушку и продолжил: — Кто слышал, как ты повторяешь это снова и снова, пока не мог уснуть рядом с тобой?
«О боже! Боже! Нет! Я вот-вот разрыдаюсь!»
— Северус… — её голос так сильно дрожал, что пришлось сглотнуть, чтобы сдержать слёзы.
— Кто думает о том, чтобы сказать в ответ то же самое, но не знает, сможет ли подарить тебе счастливое будущее?
Обвив руками его шею, Гермиона коснулась губами уха и взволнованно зашептала:
— Я боялась, что это тебя отпугнёт! Серьёзно! Северус, я люблю тебя! Пожалуйста, не отвечай мне прямо сейчас! И если тебя это не пугает, я хотела бы повторять эти слова каждый день!
— Меня это не пугает, — сказал он с лёгкой ухмылкой.
Она поцеловала его в ухо.
— В таком случае, ещё раз — я тебя люблю! В первый день постараюсь не переусердствовать.
Он кивнул.
— Я уже давно готов был это услышать.
Гермиона улыбнулась, откидывая в сторону длинные чёрные волосы Снейпа, чтобы дотянуться до его шеи. Найдя языком своё излюбленное местечко, она подразнила его зубами, прежде чем поставить там любовную метку. Он застонал ей на ухо и начал двигаться быстрее.
— Я хочу жёстко трахнуть тебя, Гермиона. Переворачивайся. Я знаю, как тебе нравится высоко поднимать для меня свою аппетитную попку.
Он осторожно вышел из неё, а она проворно развернулась, встав в указанную позу: сильно прогнув спину и подставляя свою киску.
— Мерлин, да! Вот и моя девочка! — он пристроился сзади и снова вошёл внутрь покрытого смазкой отверстия. — Как ты себя чувствуешь? — пробормотал Северус, притягивая её к себе за бёдра.
Его член казался ей идеальным.
— Ах-х-х!..
Искренняя улыбка осветила его лицо.
— Я только начал, малышка. Побереги силы. Обещаю, ты целый день будешь издавать подобные звуки.
Ритмичные движения постепенно ускорились; через пять минут Гермиона уже не могла молчать. От её ягодиц исходил томительный жар, а его яйца отскакивали от её промежности, как колокольчики. Сладострастные стоны превратились в протяжные завывания, которые прекращались только тогда, когда ей нужно было глотнуть воздуха.
Северус пожалел, что не кончил раньше, так как теперь ему хотелось трахать её часами, но после двух недель рукоблудия он сомневался, что долго продержится. Он видел в ней восхищающее его совершенство. Даже то, как его пальцы грубо впивались в её мягкие бёдра, дарило удивительные ощущения.
— Боже, я так скучал по этому звуку! Прислушайся… Ты собираешься намочить для меня кровать, не так ли?
— Да, сэр!
В её голосе звучало отчаяние. Фрикции становились всё быстрее — его член попадал во все чувствительные точки, побуждая её несдержанно кричать. «Если она скоро кончит, я смогу замедлиться, а значит, продержусь ещё немного».
— Я чувствую, как ты начинаешь напрягаться… Ты уже на самом краю… Не сдерживайся!
Просунув под неё руку, он стал нещадно теребить клитор до тех пор, пока не почувствовал, как влагалище сокращается вокруг члена.
— Северус!
Он позволил ей вытолкнуть из себя пенис. Зато таким образом смог наблюдать за оргазмом, наклонившись между её ног и продолжая массировать клитор. Прозрачная жидкость вытекала из неё, как из прорвавшейся трубы. В начале интимного секрета было особенно много, при этом с каждой секундой она издавала гортанные стоны. Остальное подтекало медленнее, стекая с его руки и впитываясь в одеяло. Как только Грейнджер стала успокаиваться, он снова вошёл в неё.
— А-а-а! — она со всей силы вцепилась руками в покрывало. — Северус!
Она выглядела потрясённой. Снейп догадывался, что она способна на большее, и оказался прав. Меньше чем через минуту хлюпающие звуки вернулись.
— Ещё раз! — прорычал он. — Кровать недостаточно мокрая!
Гермиона устало заскулила, безвольно откидывая голову назад. Он оскалился и звонко шлёпнул ладонью по заднице, прежде чем снова схватить её за бёдра.
— Вот так, девочка… Покажи, как сильно тебе это нравится…
Низ живота снова напрягся, давление внизу опять начало скручиваться в тугой узел. Ей показалось, что нужно сбегать в туалет, но она знала, что не сможет помочиться (как обычно не могла в течение примерно десяти минут после секса). Давление продолжало расти, а вокруг его члена скапливалось всё больше жидкости.
— Ты переполнена, дорогая, — заметил он, трахая её ещё жёстче. — Значит, с минуты на минуту…
Его комментарий подстегнул её ещё сильнее. Её ноги уже дрожали от предвкушения (или усталости… сложно было сказать наверняка).
У Северуса перехватило дыхание, он больше не мог говорить. «После такого бешеного секса мне понадобится замена тазобедренного сустава». Он трахал её так быстро, как только мог; в ответ вагинальные мышцы начали сжиматься. Когда она протяжно завыла, сок потёк по его члену, капая с яиц. «Всё равно что трахать горячий садовый шланг». Её киска старалась сделать всё возможное, сжимая его до смерти. Северус заскрежетал зубами и изо всех сил вцепился в её бёдра, борясь с собственной кульминацией.
Она судорожно дышала, когда прекратились последние сокращения, чувствуя себя выжатым лимоном.
— Пожалуйста, дай мне отдохнуть.
Северус улыбнулся и замедлился.
— Ты слышишь? Твоё тело явно соскучилось по мне.
— Очень! — выдохнула она.
— Ложись на спину, я хочу смотреть тебе в глаза.
Её губы растянулись в усталой улыбке; она плюхнулась на спину и раздвинула для него ноги. Гермиона упёрлась стопами в его грудь, когда Снейп склонился над ней. Взяв в каждую руку по подушке, он откинулся назад и, кивнув на её бёдра, отрывисто приказал:
— Приподними.
Используя его грудную клетку вместо точки опоры, она подняла заднюю часть тела и позволила ему подложить под ягодицы подушки.
— Ты сам будешь на них спать, — заранее предупредила она.