Кто папа?

– Конечно.

Мой новый начальник уходит, зато его старший брат намеренно медленно идет ко мне. Я слышу его шаги, но продолжаю машинально перебирать ручки в подставке.

– Марина, верно? – раздается совсем рядом низкий голос.

– Здравствуйте, Вадим Дмитриевич, – произношу как можно увереннее. Вот только остатки моего самообладания улетучиваются, стоит ему наклониться поближе.

– Рада новой должности? – спрашивает он, опаляя кожу горячим дыханием.

– Я не просила об этом…

– Значит, не просила, – задумчиво протягивает мужчина. – Учти, я не позволяю крутить шашни в офисе, – добавляет Вадим. – Уяснила?

Судорожно киваю, стараясь не дышать. Стоит боссу отодвинуться, как я немного расслабляюсь. От Громова-старшего исходит аура опасности. Тяжелое, вязкое чувство возникает в груди от его темного взгляда. Он смотрит на меня, как хищник на добычу. И это пугает.

Опасный мужчина.

– Вот и хорошо, – бросает напоследок и уходит к себе.

С вещами заканчиваю минут через двадцать, после чего иду к Артуру.

– Вызывали? – спрашиваю, входя после стука.

– Проходи, садись, – говорит деловым тоном начальник. – Итак. Во-первых, вечером дождешься меня – отвезу тебя в клинику.

– Но…

– Не перебивай меня, – строго возражает мужчина. – Я не люблю этого. Михаил Иванович сказал, твои анализы будут уже готовы. – Покорно киваю в ответ. – Во-вторых, мой брат поручил мне проработку одного перспективного направления. Так что дел у тебя прибавится, но, надеюсь, тебе будет интересно. Готова расширить свои горизонты? – Он озорно подмигивает мне, полностью разрушая образ строгого начальника.

– Готова, – улыбаюсь в ответ.

– Тогда список поручений будет у тебя на почте через пару минут.

– Поняла.

– Ну все, можешь идти.

Кабинет я покидаю с глупой улыбкой на лице. Артур странно на меня влияет – с ним мне становится спокойно, а его ненавязчивая забота не напрягает. Вскоре на почте и правда появляется список поручений, и я погружаюсь в работу, которая, к слову сказать, куда интереснее того, что мне доверяли бухгалтера.

– Как насчет пообедать? – Отрываю взгляд от монитора – Ира. Судя по виду, она настроена решительно.

– Я не хочу…

– Мариша, понимаю, тебе плохо, но нельзя же морить себя голодом, – упрямится подруга.

– Я по вечерам ем. Честно. Просто днем не могу.

– Ясно. Когда к врачу идешь?

– На днях, – туманно отвечаю я. – Давай вечером созвонимся, ладно?

– Ладно, – вздыхает она и уходит.

Меня снова мутит. А еще я нервничаю перед приемом. Мне никак не дают покоя слова доктора, что с ребенком может быть что-то не так. Пусть не понимаю, как это вышло, но я ведь мечтала о ребенке. Правда, после того, как выйду замуж за любимого мужчину, конечно, но, видимо, не всем мечтам суждено сбыться.

Поэтому мысль о том, что мой малыш окажется ущербным или больным, заставляет нервничать еще больше. Я ведь уже представляю своего кроху, когда он появится на свет – маленькие ручки и ножки, глаза, крошечный носик… Конечно, с рождением малыша появятся и трудности. Но я уверена, что оно того стоит!

Звук открываемой двери вырывает из мыслей.

– Ты уже пообедала? – спрашивает Артур, держа какие-то папки в руках.

– Ага, – киваю, решив не посвящать его в проблемы моего питания.

– Отлично. Тогда вот документы: нужно часть отнести в бухгалтерию, а часть – на отправку почтой.

– Хорошо.

Забрав документы, иду к бывшим коллегам. Стоит мне зайти в кабинет, как тут же встречаюсь взглядом с главбухом.

– Добрый день, Инесса Игоревна, – стараюсь быть вежливой я. – Артур Дмитриевич просил передать вам на подпись.

Та кривится недовольно, но папки все же забирает.

– Ну и как оно – раздвигать ноги перед начальством? – едко спрашивает Карина – одна из бухгалтеров.

– Не знаю – не пробовала, – сдержанно отвечаю, пока бывшая начальница неторопливо просматривает бумаги, усмехаясь при этом.

– Такая тихоня, – подключается Антонина, – а поди ж ты – первая перебралась поближе к Громову. Видать, хорошо задницей крутила на корпоративе.

Я терпеливо молчу. Понимаю, что глупо пытаться что-то объяснить. Их слова пропитаны завистью и желчью. Так ради чего стараться? Все равно не поверят. Наконец получаю документы обратно и покидаю комнату под прицелом презрительных взглядов.

– Уже готово? – удивляется Артур, когда возвращаю ему папки.

– Да, все в порядке.

– Отлично. Я, кстати, освободился, так что можем ехать.

– Но еще рабочий день…

– Кто твой начальник? – перебивает меня Громов.

– Вы.

– Вот и слушайся меня. Идем.

Спорить не хочу – ведь уже извелась от мыслей про результаты анализов. И по закону подлости на парковке, метрах в пятнадцати, снова вижу Вадима Дмитриевича. Он как раз выходит из своего внедорожника, когда замечает меня. Его взгляд, острый как бритва, заставляет замереть на месте. Я даже почти не дышу – лишь нервно сглатываю.

– Марин, ты чего? – хмурится Артур, заметив мою реакцию. Он осторожно подталкивает меня к автомобилю. – Садись давай. А то в пробку попадем.

С большим трудом отрываю взгляд от генерального и ныряю в машину, надеясь спрятаться от тяжелого взгляда.

– Там был Вадим Дмитриевич, – говорю, чуть погодя. – Мне кажется, ему не понравится, что мы уехали пораньше.

– У него есть своя секретарша, – беззаботно улыбается мужчина. – Пристегнись, и поедем уже.

Всю дорогу я пытаюсь понять, за что же старший Громов так меня ненавидит. Неужели только из-за того, что сбежала тогда на корпоративе? Эти его взгляды, появления везде… Все это кажется подозрительным и ненормальным. Пока работала в бухгалтерии, неоднократно слышала, как коллеги обсуждали генерального. А точнее, с кем тот уезжал по вечерам из офиса. И если верить их россказням, то вкус у старшего Громова вполне определенный – шикарные женщины, которые не просто следят за собой, а тщательно ухаживают за своей красотой. Модельные формы, красивая упаковка… Единственное объяснение его поведению – не хочет, чтобы брат встречался с такой, как я, простой девчонкой без гроша за душой. Если бы он только знал, что у меня совершенно другие приоритеты, не переживал бы за Артура.

– Приехали, – говорит Артур, останавливаясь. – Давай я припаркуюсь, а ты пока иди к врачу.

– Одна? – смущенно спрашиваю я.

– Думаю, тебе будет комфортнее решить свои… хм… вопросы без меня.

В очередной раз меня поражает тактичность этого мужчины. Я не перестаю удивляться тому, насколько же разные братья. Если один пугает меня до чертиков, то второй кажется надежным и добрым.

– Спасибо, – говорю прежде, чем выйти на улицу.

До кабинета иду чуть не бегом – мое томительное ожидание вот-вот закончится. Но перед самой дверью замираю, набираясь храбрости. Потому что знаю, что сейчас услышу приговор. Часть меня надеется, что все обойдется, а часть – боится, что все произошедшее будет неспроста. И тогда я окажусь перед сложным выбором. Ведь что ни говори, а растить ребенка одной и растить одной больного ребенка – разные вещи. Если в первом случае я уверена, что справлюсь, даже если будет непросто, то во втором… Боюсь даже думать об этом. Глубокий вдох и… наконец стучу в дверь.

– Здравствуйте, Марина, – говорит врач, открывая. – Проходите, пожалуйста.

– Здравствуйте, Михаил Иванович. – Сажусь на стул и нервно тереблю ремешок сумки. – Что с моими анализами? Не тяните, пожалуйста.

– Боюсь, порадовать мне вас нечем, – вздыхает профессор, и от его слов у меня что-то обрывается в груди…

– Объясните, – прошу едва слышно, потому что в горле резко пересыхает. Хотя в глазах уже печет от подступающих слез.

– Вчера я говорил, что у меня была догадка о том, как случилась ваша беременность, – неторопливо отвечает врач. – Это не очень просто в объяснении, но я попробую. Вы, скорее всего, знаете, что для эмбриона нужно две составляющих – мужская и женская. От каждого по двадцать три хромосомы, и в итоге – сорок шесть.