Тевинтерские Ночи

почти не обращали на них внимания, так как их аппетит к

странному искусству уже испортился. Наконец они

добрались до противоположного конца помещения. В стену

были вделаны массивные двери шириной не менее ста

футов. Но там-в стороне, дорожка, показывающая признаки

большего износа, чем где-либо еще в камере, меньшая

дверь, размером с одного человека. Не желая проводить в

этом проклятом пространстве больше времени, чем им было

абсолютно необходимо, они двигались быстро. У двери

была простая ручка, ее замысловатая резьба местами

стерлась до гладкости. Зловоние разложения, рассола здесь

было почти невыносимым. Рамеш судорожно сглотнул. У

него не было иллюзий—что бы ни ждало их по ту сторону

двери, это не было спасением. Леша слегка улыбнулся ему,

но это была вымученная улыбка. -Готова? - Так же, как и

всегда. Держа друг друга за руку, они открыли дверь и

вошли внутрь. Ряд за рядом искривленных гротесков

заполняли пещеру. Каждый из них представлял собой

искаженный ужас из частей тела, собранных, казалось бы,

наугад. Клыкастая пасть змеи покоилась на тонкой шее

галлы, быстро двигаясь на конечностях вартеррала.

Огромный паук сновал вокруг, его многочисленные глаза

были заменены головами дюжины змей, с каждого из

которых капал яд из открытых клыков. А в центре-

огромный бассейн, наполненный вязкой серой жидкостью.

От него исходил запах рассола. Над ним висел массивный

кристалл лириума. Он светился болезненным светом,

окрашенным желтым и зеленым. Потоки энергии текли из

него в бассейн, заставляя его бурлить чего бы она ни

коснулась. Двигаясь осторожно и бесшумно, они вошли в

комнату. Они поползли вперед, стараясь, чтобы их никто не

заметил. Добравшись до края, они остановились, укрывшись

за большим валуном из гладкого оникса—одним из

нескольких, выстроившихся в верхней части зала,

бросающихся в глаза своей однородностью и

регулярностью. Они смотрели, как к бассейну на

негнущихся ногах приближается гарлок. Он пробил

поверхность серого ихора, который мгновенно

отреагировал, обтекая тварь. Через несколько мгновений он

был полностью погружен. Из темноты поднялся кокон,

переливающийся и пульсирующий зеленым светом.

Раздался шипящий звук, вспышка света, и кокон разлетелся

вдребезги. И все же то, что вышло наружу, не было

гарлоком. У него была голова гарлока, но эта голова

покоилась на теле огромного змея. - Дыхание Создателя, -

прошептал Рамеш. Вся комната была зверинцем ужаса,

каждое существо было хуже предыдущего. Это была

настоящая армия. Но не порождений тьмы— чего-то

похуже. Он сделал знак Леше. Пора было уходить-

предупредить Стражей. Они повернулись, целеустремленно

двигаясь к выходу. Но Леша, рана которой еще не совсем

зажила, споткнулась, и посох выскользнул из ее пальцев,

когда она попыталась собраться с силами. Реакция была

мгновенной—поднялась какофония звуков, голосов, и он

скорее почувствовал, чем услышал, массивную давку

позади себя. А потом комнату наполнил визг, громче и

глубже любого другого. Это был не просто шум—это была

физическая сила, исходящая из горла, большего которого он

никогда не видел. А потом камень, за которым они

прятались, сдвинулся с места. Он дернулся и скользнул в

сторону. Валун за валуном, каждый такой же, скользнул

мимо, и открылась вся длина существа. Оно выглядел не

меньше, чем огромные сороконожки. Каждый сегмент был

размером с лошадь, каждая нога-с небольшое дерево. Оно

сдвинулось быстрее, чем Рамеш мог себе представить, и

камера задрожала от его движения. Оно окружила его и

Лешу, отрезая путь к отступлению. Рамеш взмахнул

кинжалами на один из сегментов. Белая субстанция

выплеснулась наружу и упала на камень, где тут же начала

пузыриться и шипеть. Сами кинжалы были немногим

лучше—лезвие, вонзившееся в существо, быстро плавилось,

превращаясь в бесполезный шлак. Существо встало на

дыбы, сотни ног судорожно задергались в воздухе, и Рамеш

крепко сжал свой меч. Рядом с ним гудела магия, готовая

вырваться на свободу. У Рамеша не было никаких

иллюзий—это был враг вне его пределов. Но он заставит

его заплатить высокую цену за свою жизнь. Она

обрушилась на него, и он приготовился к удару,

сокрушительному весу. Но он так и не пришёл. Вместо

этого существо дернулось судорожно в воздухе и выгнулось

дугой над парой Стражей, вместо этого врезавшись в землю

рядом с ними. Нижняя половина раскачивалась, посылая

серию небольших толчков через пещеру и заставляя

обломки падать с потолка выше. Существо дернулось,

метнулось из стороны в сторону, словно сцепившись в

схватке, и начало поворачиваться. Оно боролось само с

собой, его движения были отрывистыми и неровными, а в

действиях чувствовалось нежелание. Наконец, какой бы

внутренний конфликт оно ни вело, он был разрешен, и дело

приняло серьезный оборот. Массивная масса сдвинулась,

сегменты отступили, и конец существа-голова, или то, что

казалось наиболее похожим на нее—опустился. А вместе с

ним пришел и самый большой ужас этого дня. Там, где

должна была быть голова существа, вместо этого была

человеческая фигура. Она сидела верхом на этом

существе—нет, не верхом. Рамеш с отвращением понял, что

эта фигура была частью этого. Хитиновая оболочка

перетекала в плоть, линии между ними расплывались. Его

тело слилось с чудовищем, стало единым целым. И лицо —

тогда Рамеш с ужасающей ясностью понял, что случилось с

человеком, ради которого он рисковал всем. Что означали

предостережения Фридль и почему она покончила с собой,

вместо того чтобы вернуться в это ужасное место. Перед

ним, скрюченный и сломленный, стоял Страж Джовис.

***

Это был он выше пояса, но раздутый, гротескный, и его

плоть перетекала в плоть массивного существа. Его глаза

смотрели безучастно, ничего не видя. Рот, слишком

широкий и безгубый, растянулся и беспокойно задвигался,

словно только сейчас вспомнив человеческую речь. “Рам. . .

еш? - Голос доносился медленно, словно через огромную

пропасть памяти, и обладал почти инсектицидным

жужжанием, которое разрывало изодранные нервы Рамеша.

Голова слегка повернулась, и глаза сместились-глядя на

Рамеша, сквозь него. Они сосредоточились-и в них Рамеш

узнал своего друга. Непрошеные слезы подступили к его

глазам, затуманивая зрение; Рамеш даже не пытался их

вытереть. Воспоминания о прошлом, о лучших временах,

проведенных за много миль от этого места, этого

разрушенного кошмара давили на него тяжестью сожалений

и невысказанных чувств. Рамеш побледнел, но стоял твердо,

встречая чудовищный взгляд. Он медленно моргнул.

Позади себя Рамеш услышал, как Леша сглотнула. Это...

Страж Рамеш. Да? - Теперь голос звучал яснее. Более

человечно. “Да, Джовис. Да. Это я. Создатель, что они с

тобой сделали? - Существо Джовис переместил свою

громаду, повернувшись так, что теперь все его тело было

обращено к Рамешу. - Мы выпили. Для нас это работает по-

другому. Мы не можем просто прикоснуться к нему, он

нужен нам внутри. Принять промежуток времени. Они