Страница 48 из 70
- Ты полон скрытых талантов! – рассмеялась королева и перевернулась на бок: - И, как всегда, прав: сегодня мне потребуется другое настроение. Поэтому давай еще немного поваляемся, потом минут десять полетаем, вернемся домой и поспим хотя бы пару часов…
Поспать удалось не так уж и много – всего до половины восьмого. Открыв глаза по сигналам таймеров, мы вскочили, быстренько привели себя в порядок, так же быстренько позавтракали и улетели во дворец. Без пяти восемь вошли в окно малой спальни, закрыли его за собой и пятьдесят с лишним минут отрывались, как могли. А когда умаялись, то оглядели разгромленную кровать, смятые, влажные и скрученные в жгуты одеяла и простыни, разбросанные по всей комнате подушки, и сочли, что теперь можно и расслабиться. В общем, Ари включила приятную музыку, взяла с прикроватной подставки бокал с вином, но, увы, уронила его на ковер. А я, сказав, что такую неприятность мы как-нибудь переживем, ткнул пальцем в чуть потертый сенсор системы кондиционирования, прочитал сообщение, упавшее в ДС, и посмотрел на королеву:
- Ну что, продолжаем?
- Конечно! – не задумавшись ни на мгновение, ответила она. И облизала губы: - Только я сверху, ладно?
…Ровно в девять – минута в минуту, черт подери! – дверь спальни распахнулась, и до нас донесся очень недовольный рык:
- Дорогая, ну, и как это называется?!
Я оторвался от груди, которую с упоением целовал, «успокаивающе» стиснул левой ладонью ягодицу королевы, немного сдвинулся вправо, посмотрел на рослого тэххерца, затянутого в мундир местных ВКС, и недоуменно уставился на «любимую женщину»:
- Милая, а это что за клоун?
- Не обращай внимания, это мой консорт… - хрипло выдохнула она, подалась вперед и снова вжала мое лицо в свою грудь, причем так порывисто и страстно, что у меня слегка помутилось в голове. А потом почти простонала: - Не останавливайся, я вся горю!
Я кивнул и снова припал губами к кроваво-красному сосочку, смял ладонью полушарие другой груди и услышал самый настоящий рык:
- Альери, ты что творишь?!
Ну да, у консорта были все основания для недовольства: спальня выглядела так, как будто с восьми вечера и до этого момента мы с Ари любили друг друга на всех более-менее подходящих поверхностях, причем не прерываясь ни на минуту! Соответствующие запахи, пятна «пота» на одеялах, подушках и простынях только усиливали это ощущение. А жутко ненавидимая королевой поза, в которой она на мне восседала, однозначно свидетельствовала о том, что женщина пребывает на седьмом небе от счастья и готова на все, лишь бы я не останавливался!
- Пошел вон! – «с трудом заставив себя оторваться» от восхитительно красивой и упругой груди, рявкнул я. – Закончим прощаться – тебя позовут!
- Ари, у тебя процедура!!! – взвыл он. – Слышишь?!
- Эй, концерт, или как тебя там, ты начинаешь меня злить! Если я сейчас встану, то ты навсегда разучишься говорить! – пригрозил я. А королева, застонав, чертовски страстно и чувственно прогнулась в пояснице и сжала мою ладонь, ласкающую ягодицу. А когда я стиснул аппетитную округлость и начал целовать шею, вдруг махнула предплечьем так, словно отгоняла надоедливую муху, и на миг «вынырнула» из дурмана страсти:
- Тебе же сказали: закончим прощаться – тебя позовут! А процедура никуда не убежит…
Мужчина, злой до невозможности, вылетел из спальни быстрее, чем пробка из бутылки шампанского. И с грохотом закрыл за собой дверь. Ари «разозлившись», тут же заблокировала доступ в спальню для всех, кроме нас, слезла с меня, обессилено упала рядом и криво усмехнулась:
- Ты себе не представляешь, сколько труда мне потребовалось, чтобы не повернуться и не посмотреть ему в глаза!
- Представляю… - вздохнул я и последовал ее примеру. – В твоем взгляде до сих пор плещется ненависть!
- Неправда, в нем есть еще и восхищение! – уточнила она и нервно хихикнула: - Ты был одновременно невероятно нежен и невероятно груб. Поэтому меня трясет от удовольствия, а Ти’Тонга – от всепоглощающего бешенства!
- Я бы выразился не так: тебя трясет от удовольствия из-за того, что его трясет от бешенства! – хохотнул я, прошелся по комнате, подобрал с пола трусы, штаны и рубашку, оделся и вернулся на кровать.
- Нет в тебе никакой романтики! – проворчала она, накинула на плечи легкий халатик, завязала на талии поясок, легла, подкатилась ко мне и повернула голову в сторону одной из замаскированных потолочных камер: - Ани, дай картинку!
В центре комнаты тут же развернулось окно ДАС, и мы увидели гостиную, по которой, как тигр в клетке, метался Торевер Нолас Ти’Тонг. Смотреть на «шаг вперед к поборникам традиций» мне было откровенно неприятно – уж очень многое рассказала о нем Ари во время своей ночной «исповеди». Однако я все-таки задавил желание свернуть этому гаденышу шею, и постепенно оценил и его внешность, и длину квалификационной полоски.
Ну, что я могу сказать? «Вживую» он выглядел не менее внушительно, чем в записях – сантиметров на семь-восемь ниже меня, с пропорциональной, как у всех тэххерцев, фигурой и настолько аристократичными и «ярким» лицом, что в любом из государств ГС смог бы претендовать на роль очень высокооплачиваемой модели. А еще он мог бы с успехом заниматься политикой, ибо со своим волевым, мужественным, но чертовски смазливым лицом с легкостью завоевал бы сердца всей женской половины электората. Да и лгать с высоких трибун с такой внешностью получалось бы убедительнее.
Квалификационная полоска тоже внушала уважение – к своим семидесяти шести годам он умудрился пройти невероятное количество всевозможных обучающих курсов, добиться известности в науке, отметиться на поэтическом поприще и послужить в ВКС. Поэтому его полоска была раза в три «плотнее», чем у Лани, а значение индекса социальной значимости вообще зашкалило за пятьсот единиц. Впрочем, боевых заслуг у этой личности не было никаких – даже звание адмирала и должность командующего Серебряным Флотом он получил не за искусство управления эскадрами и кораблями, участие в реальных сражениях или выслугу лет, а «автоматом», как консорт правящей королевы.
Пока я разглядывал «соперника» и пытался не думать о его человеческих качествах, Ари занималась приблизительно тем же. Только с другим «оттенком» интереса: она тоже давила в себе ненависть, но отвлекалась, отслеживая знакомые реакции, и дожидаясь появления известных лишь ей нюансов его поведения.
Первый «звонок» прозвенел через сорок одну минуту после нашего «расставания», когда Ти’Тонг в сердцах пнул кресло, а на следующем круге еще раз врезал по нему ногой. Еще через восемь он сорвал тяжелую штору «под древность» и заставил королеву напрячься. А на пятьдесят шестой, начав замедлять свои метания, вызвал злой смешок:
- Все, пора – если не усилить его бешенство в течение пяти-семи минут, он остынет и начнет соображать, причем очень четко и очень быстро. А этого нам сейчас не требуется!
Я встал с кровати, быстренько натянул обувь и подошел к двери. Королева рванула следом. Только сначала обрызгала себя «духами» «от Аннеке», чтобы пахнуть неутоленным желанием. А когда остановилась перед створкой, тихо попросила:
- Сыграй, как следует, ладно? Иначе он не взбесится…
- Сыграю! – пообещал я, изобразил расстроенное лицо, выпростал из брюк уголок рубашки, взял Альери за запястье и кивнул, показывая, что готов. Дверь тут же уехала в стену, я нехотя сделал шаг в гостиную, «оставляя и душу, и сердце» в спальне. Морально «умер», когда из моих пальцев выскользнула рука «любимой женщины». И… «не смог уйти» – метнулся обратно и впился губами в ее губы. Без дураков, от души. Мало того, дотянувшись до ягодиц и почувствовав под ладонью халат, задрал его к чертовой матери, подхватил «любимую женщину» на руки и прижал к себе!
Целовал и ласкал, не соврать, минуты три-четыре и так добросовестно, что оторвавшись, мысленно хмыкнул: вот теперь губы Ари припухли именно так, как требовалось! Потом все-таки опустил королеву на пол, на прощание с чувством впился губами в каждую грудь, нехотя сделал шаг назад и хрипло пообещал: