Хроника людоеда

Находясь в тюрьме Орлеана, Арнульф, узнав, что его покровительница императрица Феофано умерла, наследник еще не коронован, а его воспитателю епископу Пьяченцы Филагату нет до дрязг в Галии никакого дела, решил писать в Рим беспомощному Иоанну XV, окруженному ватагой врагов из числа римской знати.

Уже в июне сего 991 года в Реймсе король созвал Синод, коий низложил клятвопреступника Арнульфа, а на пустующую кафедру Реймса по рекомендации короля был возведен Герберт Орильякский.

Хотя в наших очах дело приняло иной оборот и преступность деяний Арнульфа стала очевидна, сии основания едва ли убедят Ватикан. Но и сам Герберт Орильякский весьма хитрый интриган. Довелось нам слышать, как он наставлял короля Гуго Капета против нас:

«Вы не знаете этих римлян. Сравнивая с другими римлян, я привожу три способа выращивать салат: способ галов – сажать семена и удобрять землю; способ Господа – солнце и вода; способ римлян – вырвать страницу из книги о выращивании культур и зарыть ее в землю, предварительно убив садовника и полив посевы его кровью. Вспомните, слова вашего покойного родителя: никогда не доверяй римлянам и венецианцам, ибо они подлее евреев!»

Ко всему о Герберте говорят, что обучен он колдовским наукам и якшается с самим Сатаной, что он и у алхимиков в Испании проходил обучение.

Увещевания кардинала Сколари не привели ни к чему. Как не пытался Его Высокопреосвященство убедить короля не ссорится с папой, король остался непреклонен. Не имея результатов, мы возвращаемся в Рим.

21 Мы возвратились в Рим

Папа слышать ничего не желает ни о каких причинах низложения Арнульфа! Как я и мой господин кардинал полагали, ни чего из явленных нами аргументов в пользу правоты короля, ни сможет убедить Рим. Иоанн XV заявил на это:

«Только папа имеет от Бога власть смещать и назначать епископов! Если Капет и имел основания прогнать с кафедры архиепископа Арнульфа, то прежде ему следовало обратиться к нам и ожидать нашего решения».

О, как в тот момент я смог понять причины самоуправства короля франков, решившего ни о чем не спрашивать курию, ибо сама римская курия является предметом ужаса для всех, кто с нею сталкивался. Они торгуют правосудием, затягивают под тысячью пустых предлогов окончательное решение и забывают о своем обещании, как только у тяжущихся заканчиваются деньги. Они понимают, как камень; судят, как бревно; воспламеняются как огонь; они хитры, как лисица, горды, как вол; прожорливы, как минотавр.

Вот пример. В 989 году жалоба на бесчинства епископа Готфрида де Тре пришла от маркиза Монферратского. Епископ тот, известный своей жестокостью, сам напал на земли маркиза и подверг разграблению не только дома местных жителей, но и церкви. Когда рыцари епископа устыдились грабить церкви, тот заявил им: «Богу будет достаточно и того, что мы не тронем костей святых!» В битве с маркизом епископ был взят в плен и тут же подал жалобу в Рим. Жалоба Его Преосвященства была подкреплена не малой суммой денег, в отличие от жалобы маркиза, кою подкрепляли лишь просьбы «быть справедливым судьей». Иоанн XV послал маркизу грозное послание. Маркиз ответил не менее грозным посланием, сопроводив его мечом епископа с запекшейся кровью и латы, кои все были в крови убитых им людей. Это, весьма необычное послание, сопровождала фраза из Писания: «Посмотри, сына ли твоего эта одежда?» Но каким бы храбрым рыцарем не был маркиз, ни ему тягаться с могущественной Римской церковью и вероломной курией. Результат был ожидаем: маркиз не только освободил епископа, но и даровал ему крепость, коя и была причиной их раздора.

Иоанн XV ныне разгневан поведением короля Гуго Капета. Его Святейшество отнял перстень нунция у Сколари и вручил его кардиналу Альчуньоли, возложив на него миссию везти переговоры с Гуго Капетом. Впоследствии Альчуньоли сказал моему господину:

«Очевидно, я тоже кажусь Его Святейшеству способным возить дрова из поля в лес и воду носить в море».

22 Проповедь мужа великого жития и нравов отца Аннибале Фирретти в назидание потомкам

Сегодня епископ Аннибале Фирретти потряс умы и души наши проповедью о великих ужасах, являемых пред очами грешных демонами. Мы непрерывно осеняли себя крестным знамением, ибо не имеется в мире ничего более страшного, чем стать жертвой их. С тех самых пор, как прародители наши вкусили от запретного плода, человечество существует под властью бесов и всякий из нас может сделаться жертвой их жестоких нападок. Ничего не будет столь же полезно потомкам из того, что я могу для вас сделать, чем переложить на сей пергамент благословенные словеса епископа Фирретти, кои слушал я в церкви Святой Цицилии, возведенной еще папой Урбаном I в год Господний 228. Пусть сии полезные слова не канут в забвение, но охранят от великих опасностей всех, кто станет изучать сию Хронику.

«О, сыны! О, верные! Знайте же, что Дьявол использует не только наши грехи, чтобы завладеть нами, но и нашу невнимательность. Дитя хочет пить! И что вы, малодушные, делаете? Вы даете ему воды, не осенив посудину крестным знамением. Дьявол ныряет в сию посудину и вот, он уже у дитя во чреве: воркует там как горлица, подбирая новые пакости, ибо весьма всем доволен. О, малодушные! Страшитесь Дьявола повсюду нас поджидающего!

Папа Григорий I знал монахиню, коя не осенив знамением пучок салата, съела его и так в нее попало целых 8.888 демонов. Сии супостаты доводили Невесту Христову до бесстыдства: зудили в постыдном месте и заставляли пускать зловонные ветры во все время литургий. Знайте, что всякое дитя до крещения в руках Дьявола. У некрещеного он сидит прямо в сердце, как червь в яблоке, в детородных частях, как кормчий на корабле, между губ, как стрелок с копьем.

Святой Григорий Турский рассказывает о священнике по имени Панникий. Однажды Панникий был на пиру и узнал в мухе, жужжащей над его кубком с вином, и хотевшей, видимо туда нагадить, самого Сатану! Но не страшитесь, верные! Святой муж Панникий, весьма опытный в духовных делах, тут же смекнул, в чем замысел Дьявола и крестным знамением положил конец его пакостям.

Святой Оддон, аббат Клюни, поведал нам об ужасных нападках на него бесов, кои без малейшего уважения к его сану и летам, обзывали его «поганой волосатой мышью»; таскали его за бороду, пучили живот, бурлили в брюхе; причиняли тошноту и головокружения; чинили, чтобы руки у него затекали так, чтобы он не мог перекреститься; усыпляли на клиросе, а по ночам храпели, чтобы монахи соблазнялись, думая, что это их аббат так храпит, хотя муж сей все ночи не переставал молиться. Бесы всему силились быть помехой, что даже говорили его голосом пакости, чесали в горле, дабы учинить перхоту во время литургий; во рту бурлили слюну, заставляя плевать на священный пол церкви; залезали к нему в постель, зажимали нос и рот, не давая ни вздохнуть, ни выдохнуть; чесали в носу, дабы аббат чихом будил весь монастырь; побуждали мочиться в неподходящий момент; залезали в зад, дабы человек Божий чесался там во время проповедей; кусали его в образе блох. Если Оддон, чтобы преодолеть искушение сна, оставлял руки поверх покрывала, бесы вталкивали их под него и всовывали орган в руки. Иногда за столом они будили в нем обжорство, что аббат смущал братию поедая все подряд. Много мучений перенес сей муж.

Поэтому святые советуют нам креститься с утра до вечера: закрещивать лицо, грудь, рисовать знамение на ладони левой руки большим пальцем правой руки и закрещивать все тело, и вообще все вокруг себя, до чего только могут добраться руки. Святой папа Григорий I осенял рот свой знамением во время зевоты, ибо так можно вдохнуть в себя с зевотой бесов. К святому Гутлаку бесы наползали через замочную скважину, кою святой обходил вниманием, когда осенял все предметы и стены в келье. О, верные! Как же сурово они издевались над ним! Они трижды распинали Гутлака прямо в кровати; закрывали веки, чем заставляли спать до полудня; они таскали его по келье за нос и вызывали вихре в брюхе.