Страница 6 из 7
Луна
Снаружи луна.
Я увидел эту немудрящую громадину,
когда только что сходил отлить.
Надо было дольше на нее смотреть.
Я скверный воздыхатель луны.
Вижу ее целиком и сразу и на этом всё
для нас с луной.
Сладкое время
Как сладко время
когда слишком поздно
и не нужно тащиться
за ее качкими бедрами
аж в самое свое
умирающее воображение.
Пища хороша на вкус
Пища хороша на вкус
но я лучше не стану есть
Касаться красивой юной женщины
великая честь
в этой юдоли слез
прости меня если тут я спасую
или оставлю на следующий раз
Созерцание дает покой разгоряченному сердцу
ну или так гласит реклама
но я лезу
на стенку
сплетен и бездыханности
Мало того
я не желаю быть другом всем и каждому
у меня нет столько времени
я пощусь
у меня тайный пост
чтобы лицо похудело
и Б-г бы полюбил меня
как любил Он до того
как у меня был интерес
к подобным штукам
Балдеж
Какой балдеж
верить в Б-га
Непременно попробуй когда-нибудь
Попробуй сейчас
и выяснишь
хочет Б-г
или нет чтоб
ты в Него верил
1 мы не убеждены что есть какое-то улучшение
Корзинка
Тебе надо ходить
с места на место,
возвращая стихи,
написанные тебе,
какие можно подписать твоим именем.
Не обсуждай такого
ни с кем.
Собирай. Собирай.
Когда корзинка полна,
появится кто-то,
кому можно ее подать.
Она расправит широкую свою юбку
и сядет
на черный камень,
а твоя корзинка закачается,
как пылинка в свете солнца,
по приволью
ее колен.
1 кажется вы стоите там где я должен был стоять
2 Монреаль 2003
Подле темных вод
Подле темных вод
скитался я
в Вавилоне жизнь
прошла моя
и святую песнь
я позабыл
в Вавилоне нет
у меня сил
и не видно мне
подле темных вод
где стоит капкан
кто меня там ждет
он разбил мне рот
сердце мне разбил
чтоб из темных рек
больше я не пил
я узрел внутри
им покрыв лицо
свой преступный дух
и свое кольцо
и не видно мне
знать не с руки
кто меня там ждет
ставит кто силки
подле темных вод
страх меня не спас
в Вавилоне мне
место есть сейчас
поразил меня
в сердце самое
молвил: «Сердце то –
оно не твое».
а кольцо мое
отдал он ветрам
окружил меня
всем после сам
подле темных вод
в раненой заре
в Вавилоне жизнь
перепала мне
ветвь увядшая
мне дарила песнь
но ему поют
и ветвь, и весь лес
смолкнет истина
благо канет в сон
стоит мне забыть
мой Вавилон
и не видно мне
всё сплошной обман
кто меня там ждет
ставит кто капкан
подле темных вод
со всех сторон
подле темных вод
где Вавилон
Сама любовь
Л. В[15].
Окно мое наполнил свет
От солнца, что вдали
И так вот в комнатку ко мне
Лучи Любви вошли
И мне в потоках света пыль
Попалась на глаза
Из нее Имя мне творит
Кто Безымянен сам
Любовь струилась надо всем
Скажу я вновь и вновь
Но в дверь открытую затем
Ушла Сама Любовь
Пылинки в солнечном огне
Кружились второпях
Я кувыркался с ними там
В бесформенных роях
Но вот вернулся я, а здесь
Все тот же тихий свет
Но меж Имен и Без-Имен
Просвета больше нет
Любовь струится надо всем
Твержу я вновь и вновь
Но в дверь открытую затем
Уйдет Сама Любовь
Бросай любить
Сказал: Любить я буду, —
А ты: Свой пыл умерь, —
И вот уж не у дел я,
Числюсь среди потерь.
В подвал меня услала –
Не мрамор подметать.
И не давала верить –
Зато дала понять:
Не мне любить, а лишь меня
Любви обуревать,
Чтоб никогда не принимать
От ненависти кладь.
Когда же жажда по тебе
Из голода воспрянет:
– Бросай любить, – прошепчешь ты, —
Сама любить я стану.
Самая глубь любви
Сэнди, 1945–1998
1.
Сегодня утром ты со мной
Как с мясом, обошлась
Но лишь мужчине знать дано
Как пряна эта грязь
Ты и во сне известна мне
У нас родство в крови
Кто, как не ты, меня возьмет
В самую глубь любви
Ты утром вся раскрылась
Мне, как лилия теплу
Пускай я просто снеговик
Но я тебя люблю
И даже тая под дождем
Свой дряхлый лик явил
Всем, что он есть и чем он был
В самой глуби любви
Я знал, ты будешь изменять
Ко лжи душа лежит
И станешь жарко выступать
За занавесью лжи
Скабрезных тем аристократ
Чей так вульгарен вид
Я стар, и оттого – стократ
В самой глуби любви
Еще плыву щека к щеке
Вино течет мне в рот
Пою я «Дружбу прежних дней»[16]
И сердце не замрет
С Диззи и Данте я играл
Поди их удиви
Но раз-другой они меня
Впускали в глубь любви
По коже осень проскользнет
Словно соринка в глаз
Тому огню не нужно жить
Он умирал не раз
В туманной книге всех страстей
Секрет неуязвим
Пока ждут время или кровь
В самой глуби любви
Горазд любить иль враждовать
А посередке – хил
Гантели поздно в руки брать
Уже не хватит сил
Тобой же Буги-стрит горда
Твой стан красой повит
15
Стихотворение посвящено Леону Визелтиэру (р. 1952) – аме-
риканскому критику и редактору, в 1983–2014 гг. – литературному редактору журнала «The New Republic».
16
Оборот из стихотворения шотландского Роберта Бёрнза «Старая дружба» (Auld Lang Syne, 1788), положенного на традиционную мелодию; пер. С. Маршака.