Второй шанс-V

— Нет уж, я не вижу в себе ни актёра, ни режиссёра, хочу свою жизнь связать с литературой.

— Предлагаю за это выпить!

Мы чокнулись бутылками, и в этот момент услышали:

— Так-так, и что это мы тут, спиртное распиваем в общественном месте?

Только милицейского патруля нам и не хватало. Впрочем, Боря быстро сориентировался:

— Товарищи милиционеры, да какое это спиртное? Это же пиво! Слабоалкогольный напиток! Законом разрешено.

— Не запрещено, — поправил его лейтенант. — Хм, а что-то ваши лица мне знакомы. Петров, не помнишь, по сводкам эти личности нигде не проходили?

— Так это ж Харатьян! — воскликнул старшина. — Точно, он, фильм «Розыгрыш» с ним вчера только по телевизору показывали.

— Действительно, похож…

— А это молодой, но уже достаточно известный актёр Борис Щербаков, — улыбнулся Димка. — Боря, сколько у тебя уже фильмов?

— Да уж под два десятка.

— Хм… А документы у вас есть, молодые люди?

У Харатьяна и Щербакова не было, а я всегда по привычке носил при себе паспорт. Изучая его, лейтенант сдвинул на затылок фуражку и почесал пятернёй лоб.

— Надо же, это ведь Максим Варченко! Тот самый, что книжки пишет, — пояснил он товарищу.

— А ещё песни сочиняет и боксирует, — поддержал тот.

— Даже не верится, что столько знаменитостей в одном месте встретили, да ещё и балующихся пивком. А по какому поводу, кстати?

Узнав, что мы таким образом отмечаем присвоение нашей картине прокатного удостоверения, милиционеры нас искренне поздравили и пожелали приятного отдыха, не забыв добавить, чтобы мы после себя не оставляли мусор.

Слово «мусор» из уст милиционера показалось мне смешным, но я героически сдержался, покивав с серьёзной миной, мол, конечно, всё уберём, а бутылки, может быть, даже сдадим. Хотя сдавать мы их, конечно, не собирались, тем более что подбежали двое пацанов и стоически дожидались, пока мы допьём пиво и отдадим им стеклотару.

— Ну как? — встретил меня дуэт мамы и Инги по возвращении на съёмную квартиру.

— Думаете, я зря вот этот торт по дороге домой купил? Можете поздравлять, картина прошла комиссию.

— Ой, какой ты молодец! — обрадовался за меня мама, как будто в этом была только моя заслуга. — А чего от тебя пивом попахивает?

— Так мы это… С актёрами отметили наш успех. По паре бутылочек «Жигулёвского».

Оказалось, что в моё отсутствие заезжал Григорий Осипович, отдал оба комплекта ключей от дачи. Евлевич сказал, что обстановку, включая чёрно-белый телевизор, оставляет, как и договаривались, это входит в условия договора.

— А что, может, завтра смотаемся на дачу? — предложил я, поворачиваясь к маме. — Тем более ты её ещё не видела.

— Ой, можно, я тоже поеду! — подпрыгнула Инга.

Ну совсем как девчонка.

— Конечно, и ты тоже, — улыбнулся я. — Ну так что?

На семейном совете решено было съездить, благо ни у кого вроде бы на завтра других дел не намечалось.

После пива и вяленой рыбы почему-то проснулся аппетит. Ужинал в комнате в окружении своих женщин, которые решили за компанию почаёвничать с тортиком, за просмотром программы «Время». Заметил, что новости подаются уже немного веселее и чуть более живо, чем раньше. А под занавес программы показали репортаж с первого для музыкального фестиваля в Сопоте, из амфитеатра «Лесная опера», где выступали исполнители. Если честно, со всеми этими треволнениями относительно картины я успел позабыть о фестивале, и вот теперь Первая программа ЦТ сама мне об этом напомнила.

В сюжете помимо прочего давали интервью советские участники «Интервидения-79», Алла Борисовна пообещала удивить зрителей и жюри новой песней, написанной специально для неё молодым и талантливым композитором Максимом Варченко. Я невольно надулся от гордости, как лягушка, а мама с Ингой принялись наперебой меня нахваливать. Я всё же малость «сдулся» и предложил не торопить события. Ещё неизвестно, как Пугачёва выступит на фестивале.

Наутро двинули на автовокзал, с которого и добрались рейсовым автобусом до места. Сторож нас с Ингой помнил, председатель дачного кооператива Сергей Петрович с забавной фамилией Жмых оказался на своей дачке, не так далеко от нашей, кстати, так что зашли к нему, отметились. Этот сухощавый пенсионер с цепким взглядом был в курсе смены владельца, видел уже меня и Ингу, теперь вот познакомился и с мамой.

— Собрание членов дачного кооператива вашу кандидатуру согласовало заочно, документы ваши предоставили, Надежда Михайловна, так что проблем в этом плане не предвидится, — заверил он маму. — Надолго приехали?

Мы его заверили, что прибыли с ночёвкой, а завтра поутру отбудем в Москву. Как раз Евлевичи освободят квартиру, и мы туда все втроём и въедем. Мама планировала пожить там пару дней, навести, если нужно, порядок, а потом вернуться в Пензу. Тогда квартира останется в нашем полной с Ингой распоряжении. Ничего страшного, что будет пока жить без прописки, надеюсь, руководство ЖСК это не сильно потревожит. Тем более за нами не кто-нибудь, а сам Козырев, обожающий любимую племянницу.

— Вот это я понимаю, вот это дача, — выдохнула мама, когда я показал ей и территорию, и сам дом. — Да я бы здесь не то что всё лето – а круглый год жила.

— Так в чём проблема? Увольняйся со своей скучной работы и живи.

— Ты что, Максимка, с ума сошёл? Как же я так уволюсь? Статью за тунеядство ещё никто не отменял.

М-да, в это время если ты здоров – то должен быть где-то официально трудоустроен.

— Может, тебя Жмых кем-нибудь пристроит на минимальную ставку… Хотя он сам-то председатель товарищества на общественных началах. Ну смотри, если что – дача в твоём распоряжении. Постоянный присмотр не помешает. Будет кому нас с Ингой встречать разносолами со своего огорода.

— Да они тут только, я смотрю, яблоки с вишней да смородину с малиной выращивают. А я бы вон там теплицу поставила, под огурцы с помидорами.

— Мам, а ты что, во всём этом разбираешься? У нас же вроде дачи отродясь не было…