Страница 19 из 63
- Что? Нет, простите, не хотела Вас обидеть. Просто у меня в голове сумбур, а я к такому не привыкла, - смутилась Катерина, осознав, что этот странный мужчина её очень волнует. Она рядом с ним терялась, как на первом свидании когда-то с Игорем.
- Итак, отвечаю на Ваши вопросы: Вас я не мог не принять. Вы элементарно упали в обморок из-за проблем со здоровьем. И Ваше счастье, что случилось это в моём присутствии! Советую завтра, на приеме у Вашего врача, вытащить металл из организма. Сексуальной жизнью с мужем Вы не живете, другого мужчины у Вас нет. Так зачем вам инородное тело внутри?
От этих слов, сказанных вот так, в лоб, пусть и медиком, но мужчиной, Катерина покраснела. А месье Стефан, продолжал, как ни в чем, ни бывало:
- Работаю я не только с пожилыми пациентами. Но с детьми реже - ими занимается другой врач, мой ученик. Его профиль вот как раз дети. Мой же профиль, именно "пожилые люди", как Вы их называете. Хотя 80 лет - это ещё не старость, поверьте! - он улыбнулся так, словно говорил с ребёнком и объяснял прописные истины, - А в вашей поликлинике и бесплатно потому, что пожилые пациенты не могут оплатить мои, поверьте, очень не дешевые услуги. Как, впрочем, и ехать ко мне в клинику за город. Общественный транспорт туда не ходит. Но все, кто ко мне приезжает и доезжает до меня, - уточнил он неожиданно, - без помощи не остаются. Впрочем, сразу оговорюсь, не все получают помощь, даже уже оказавшись в моей клинике. Как, впрочем, не все и платят за неё.
Он говорил об этом спокойно, хотя, по сути, он сейчас хвастался своей властью над больными людьми.
- Это у Вас такая благотворительность, получается? То есть, это Вы единолично решаете, кому помогать, а кому отказать? А как же врачебная этика? Вы ведь врач? - усмехнулась она, неожиданно разозлившись на этого шикарного мужчину, который совершенно точно знает себе цену и совершенно этого не скрывает. Даже бравирует этим, - хочу приму, не хочу не приму? Так, что ли?
А ещё он, совершенно точно, может заполучить себе любую красавицу, а он сейчас сидит здесь с ней, тёткой уже не первой свежести, и смущает её своим шикарным видом и своими комплиментами. Зачем? Захотелось поиграть? А она тоже хороша! Сидит тут сейчас, растекается перед ним лужицей и смущается, как школьница.
- А почему Вас, моя лесная фея, так смущает понятие благотворительности? Если разобрать само слово на составляющие, то в нем как раз нет ничего обидного: благо творить. Различным абстрактным фондам я не верю, чтобы переводить туда деньги для лечения всё тех же абстрактных больных. Я предпочитаю помогать сам, лично. Так что же в этом плохого? - он сидел, откинувшись на спинку стула и смеясь, на этот раз, одними глазами, и рассматривая Катерину. Видя, что она говорить не собирается, Стефан продолжил:
- Я не устраиваю рекламных акций с лечебными процедурами на публике, не даю интервью с одой и хвалой себе, любимому. Всё это только лишняя трата моего времени. Времени, которое я предпочитаю потратить на пациентов. Повторюсь, я помогаю всем, кто до меня доходит, правда, иногда это может странно выглядеть, - он улыбнулся одними губами и закончил:
- "Помощь получает всяк просящий ея". А плата взимается с каждого индивидуально. И поверьте, не все болезни я имею право лечить, как бы это странно сейчас ни звучало. Кому-то они даны, как расплата за содеянное.
Катерина медленно выдохнула, сделал глоток вина, которое, к слову, оказалось очень приятным, и поняла, что их разговор свернул куда-то не туда. Вместо того, чтобы выяснять то, что она хотела, она сидит и почему-то обвиняет человека, который вылечил ей спину.
- Месье Стефан, простите, я сама не понимаю, что говорю. Я ничего не имею против Вашей благотворительности. Просто это всё так странно. Странно и необычно.
- Я понимаю, - он улыбнулся, - и можно просто Стефан и на "ты". Согласна?
- Да, хорошо.
- Вот за это давай и выпьем! - Стефан поднял свой бокал, опять блеснув своим шикарным перстнем.
Катерина опять заставила себя оторваться от его руки с перстнем, мысленно обругав себя за то, что неприлично засматриваться на чужие украшения, отсалютовала ему своим бокалом и, сделав глоток, поставила бокал. Вино, конечно, было приятным, но напиваться она не собиралась. Тут на трезвую бы голову всё осмыслить! И только она собралась задавать свои вопросы, как им принесли рыбу.
- Кати, я обещал, что отвечу на все твои вопросы, я помню. Но умоляю тебя, давай сначала поедим. Я очень голоден, а потому не могу себя контролировать. У нас с тобой был длинный и странный день. У каждого, правда, по своим причинам, - он усмехнулся, - но то, что он совершенно точно станет для нас судьбоносным - в этом я уверен!
Катерина, соглашаясь, кивнула, и потянулась за приборами к корзинке. Так уж вышло, что потянулись за приборами они со Стефаном одновременно и, конечно, именно в корзинке их руки и столкнулись. Точнее, она дотронулась до его кольца, она это остро почувствовала. Это было простое касание пальцами, но Катерине показалось, что она сунула пальцы в розетку, получив разряд тока. Ей даже показалось, что она увидела искры от их соприкосновения и, резко отдернув руку, она удивленно посмотрела на свои пальцы.
- Извини, я предупредил, что не контролирую себя, - услышала она, сидя ещё на своём месте. И вот вдруг она уже сидит у Стефана на коленях и жадно его целует. Или это он её целует, а она лишь отвечает ему? Желание накрыло её с головой, опалив низ живота. И только остро почувствовав внутри себя боль от горячего металла, Катерина очнулась и отстранилась от губ Стефана. Она с удивлением оглянулась и поняла, что сидит на коленях у Стефана. Услышав его стон, она повернулась к нему.