Седьмой

Она как-то уж очень знакомо куснула себя за нижнюю губу и зачем-то уточнила:

– А лично ты хочешь, чтобы я делила с тобой ТВОЕГО мужчину?

– Да, хочу! – твердо сказала я и сопроводила слова соответствующими эмоциями.

Рати чему-то усмехнулась, затем полыхнула каким-то сумасшедшим весельем, как-то умудрившись увеличить насыщенность эмоционального фона чуть ли не вдвое, и облизала пересохшие губы:

– Говоришь, правила определяют сильнейшие?

– Да! – улыбнулась я, почувствовав, что победила.

– Тогда Ти’Шарли и ее двору придется принять НАШИ правила…

…То состояние эмоционального подъема, в котором моя первая и единственная подруга пребывала после этого разговора, не прошло и через полтора часа, когда Дэн вернулся от Чистюли – дождавшись, пока он закроет за собой дверь и направится к терминалу ВСД, она плавно поднялась с «ложа» и пошла к нему. А когда он начал сосредоточенно тыкать в сенсоры, обняла со спины. Причем без робости и неуверенности в себе, а с таким же внутренним спокойствием, с каким его могла бы обнять я:

– Можешь на нас рассчитывать. Всегда, везде и во всем!

Сообразив, что объятия не мои, Ромм не стал их разрывать, а плавно развернулся лицом к Ратиане, несколько мгновений испытующе смотрел ей в глаза, а затем добродушно усмехнулся:

– Спелись?

– Ага!

– Умницы! – улыбнулся он и ласково прикоснулся губами к ее лбу. – Мне как раз очень нужна ваша помощь.

– Рассказывай! – почувствовав, что помощь ему действительно нужна, потребовала я и вскочила с кровати.

– Судя по всему, восьмичасовая медитация за бортом «Непоседы» привела Доэль к просветлению… – пошутил он и снова повернулся к терминалу. – С тех пор, как мы втащили ее в шлюз, Чистюля истово пытается если не заслужить хоть какое-то уважение, то хотя бы почувствовать себя полезной. Поэтому не только отвечает на любые вопросы предельно распространенно и, можно сказать, с душой, но и озвучивает ответы на вопросы, до которых я не додумался. Информация, получаемая в таком режиме, заставляет заново переосмысливать ситуацию и вносить коррективы во вроде бы рабочие планы. Ибо под новым углом зрения они выглядят, скажем так, недостаточно убедительными. Чтобы не быть голословным, объясню на примере. Де-юре свиток, полученный из рук адмирала Ти’Гисс, это приглашение на личную аудиенцию. Де-факто этих самых аудиенций будет две. Да еще и с приемом между ними! По утверждению Чистюли, на первой Альери ограничится оценкой наших заслуг перед короной, то есть, наградит, похвалит, внесет изменения в индексы социальной значимости и все такое. А, собственно, к переговорам приступит только после того, как нас испытает на прочность ее окружение.

– О, как! – неприятно удивилась я.

– Если мы не докажем, что достойны общения на высшем уровне, то всю жизнь будем общаться с третьим помощником личного консультанта пятого заместителя главы департамента по уборке космического мусора. Соответственно, добьемся разве что приглашения на столетний юбилей правления внучки нынешней королевы…

– Мы докажем, Дэн! – с бесконечной уверенностью в голосе и эмоциях пообещала Рати. – Изобразим линкор на стоянке гражданских флаеров, и все!

– Правильный подход! – очень многообещающе ухмыльнулся он. – Но сначала мы приведем вашу форму одежды к стандартам Королевства Тэххер.

– В каком смысле? – не поняла я.

– Ваши соотечественницы дуреют от блестящих побрякушек? Их у вас будет навалом! – хохотнул он, после чего вытащил из подъехавшего контейнера небольшой знак, изображающий кусок поверхности обитаемой планеты, окутанный атмосферой, и нож, вбитый центр четко прорисованного континента. Затем повернулся ко мне и прижал его к точке крепления чуть выше квалификационной полосы:

– Это орден «Конкистадоров», вручаемый участникам специальных операций за проявленный героизм. После активации встроенного процессора под ним появится цифра одиннадцать – количество жизней, которые ты забрала во Дворце Единства и Согласия.

– На момент действий во дворце я не имела к вам никакого отношения! – напомнила я и потянулась к ордену, чтобы снять его с комбеза.

– Для того, чтобы оценить ПОСТУПОК, достаточно о нем знать. А мы, «Конкистадоры», имеем доступ к самой разной информации, умеем награждать достойных и… Лани, это НЕ висюлька, а свидетельство нашего уважения к тебе, как к Воительнице и Личности!

«Любая ошибка, слабость или болевая точка…» – с намеком отписалась Рати в ДС, и я перестала упираться – сняла знак, прикоснулась к нему губами и переиначила фразу, которую когда-то сказала королеве Альери:

– Клан превыше всего!

Когда орден снова занял свое место рядом с орденом Доблести и заиграл кроваво-красными единичками, Дэн протянул мне следующую награду. Эта изображала человеческий череп, лежащий на скрещенных абордажных палашах:

– Почетный знак «Победа в безнадежном бою». Вручается личному составу подразделений, совершивших невозможное. Скажем, вступивших в бой с заведомо превосходящими силами противника и доказавших им свое превосходство.

– «Сирена», «Норфолк» и двадцать «Иглов»! – прокомментировала подруга, сопроводив свои слова вспышкой нешуточной гордости за меня и нашего мужчину.

– Именно! – подтвердил Ромм и собственноручно прикрепил знак рядом с орденами. – Поэтому после активации под ним загорится цифра двадцать два.

Когда он повернулся к контейнеру третий раз, я непонимающе нахмурилась, ибо не видела других причин для награждения. Оказалось, что настала очередь Рати.

– Почетный знак «Любимчик Смерти»! – с ехидной улыбкой сообщил нам Дэн. – Такие носят только те, чье мужество вынудило Безносую перенести запланированный визит на более поздний срок!

Видимо, недоумение, появившееся в наших глазах, было очень информативно, так как он вздохнул, поплыл взглядом и секунд через сорок вывесил в центре комнаты трехмерную картинку:

– Некоторые народы Старой Земли изображали Смерть в виде такого вот скелета в черном балахоне и с косой. Коса – это палка с лезвием, удар которого перерезает нить жизни. Носа у черепа под капюшоном, как видите, нет, поэтому эту даму называют еще и Безносой.

– А кубок? – кинув взгляд на знак, спросила я.

– Это пивная кружка, то есть, символ последней фазы переговоров с Любимчиком! – хохотнул он и потянулся к комбинезону Рати.

Она подставила грудь без каких-либо колебаний или сомнений. Зато, когда он закрепил знак, отступил на шаг назад и полюбовался на дело своих рук, озвучила несколько неожиданную мысль:

– Я, как бы, выжила не одна!

– Чистюле я вручу такой же. Перед самым выходом из гипера. Да, кстати, с ней мы договорились. О чем именно, расскажу чуть позже, после того как мы закончим с награждением…

– Это еще не все?! – хором спросили мы.

Эрратец отрицательно помотал головой:

– Нет, осталось самое главное.

Потом перестал издеваться и посерьезнел:

– Шеврон «Конкистадоров» демонстрирует принадлежность к Клану и не более. А тот, кто заслужил право войти в виртуальный экипаж того, старого, капера, носит либо серьгу, либо перстень с крошечной капелькой крови. И выбрать желательно что-то одно!

Мы с Рати посмотрели на украшения, лежащие на его ладони, представили их на себе и, не сговариваясь, потянулись к серьгам.

– В мочку левого уха! – согласившись с нашим выбором, подсказал он. Затем помог их закрепить, критически оглядел результат и удовлетворенно кивнул: – Ну вот, теперь совсем другое дело!

Не успели мы отойти от очередного изменения своего статуса, как Ромм ошарашил снова, озвучив свои договоренности с Доэлью. И, не сделав даже десятисекундной паузы, перешел к тем коррективам, которые он решил внести в наши планы.

Включиться в работу удалось далеко не сразу, но все-таки удалось. Поэтому следующие три с лишним часа мы с Рати слушали объяснения, старательно укладывали в голове те нюансы, которые он подчеркивал, и даже прорабатывали отдельные сценки. А в самом конце он нас убил еще одним заявлением: