Страница 12 из 36
К основополагающим руководящим документам отнесены прежде всего материалы руководства советского военного ведомства (Реввоенсовет Республики/СССР, народный комиссар обороны и его заместители), а также чрезвычайных органов руководства страной и вооруженными силами в период Великой Отечественной войны (Государственный Комитет Обороны, Ставка Верховного Главнокомандования).
Для определения механизмов и движущих сил принятия тех или иных решений по национальной проблематике в военном строительстве также использовались архивные материалы гражданских партийных органов, сосредоточенные в РГАСПИ. Среди них личные фонды вождей Коммунистической партии и Красной армии, в разные годы имевших отношение к строительству вооруженных сил, а именно: фонды И.В. Сталина (Ф. 558), К.Е. Ворошилова (Ф. 74), Л.М. Кагановича (Ф. 81) и др. Особенно полезны для исследования документы фонда Ворошилова, который сталкивался с национальным вопросом в армии сначала в должности командующего войсками Северо-Кавказского военного округа, а затем – в должности наркомвоенмора (с 1934 г. – наркома обороны).
Впервые в отечественной историографии в целях изучения национальной политики Советского государства в период Великой Отечественной войны проведен анализ значительного массива постановлений ГКО[138], приказов и директив наркома обороны[139], директив заместителя наркома обороны – начальника Главного управления укомплектования и формирования войск Красной армии (Главупраформа)[140] с объявлениями очередных и внеочередных (мобилизационных) призывов военнообязанных запаса и призывной молодежи и определением порядка их проведения. Наличие (равно как и их отсутствие) в содержании этих документов ограничений по признаку национальности позволили определить тенденции развития призывной политики государства и сделать вывод о том, что в течение 1941–1943 гг. был издан и действовал до конца войны комплекс совершенно секретных постановлений ГКО и директив НКО, регламентировавших особый порядок призыва, комплектования и несения военной службы для представителей значительного числа народов СССР.
Приказы наркома обороны об очередных и внеочередных (мобилизационных) призывах часто содержали конкретные требования к этническим характеристикам призываемых и определяли возможность использования того или иного народа в строевых или нестроевых частях. Отдельные приказы и директивы НКО объявляли этнические чистки рядов РККА. Такова, например, директива НКО № 200/ш от 24 июня 1938 г., требовавшая уволить из состава частей приграничных военных округов комначсостав следующих национальностей: немцы, поляки, латыши, эстонцы, корейцы, финны, литовцы, турки, румыны, венгры, болгары и при наличии компрометирующих материалов передать командиров этих национальностей органам НКВД. В годы Великой Отечественной войны разъяснения этнических параметров призывов и мобилизаций часто содержались в приказах заместителя наркома обороны – начальника Главупраформа Красной армии.
В годы Великой Отечественной войны исключительной была роль Государственного Комитета Обороны СССР – высшего чрезвычайного органа власти, решения которого имели силу закона. В контексте данной работы наиболее важны постановления первого периода войны, связанные с учреждением национальных соединений, определением их штатных параметров и условий формирования (постановления № 383сс, 894сс, 1141сс, 1142сс[141], 2100сс, 4322сс, 5026сс, 5460сс[142] и ряд других). Так, постановлением ГКО № 894сс от 13 ноября 1941 г. «О национальных войсковых соединениях» было объявлено формирование сразу 20 национальных кавалерийских дивизий и 15 отдельных стрелковых бригад из представителей народов Средней Азии, Северного Кавказа и Приуралья. Это решение определило судьбу большинства национальных формирований, созданных в годы Великой Отечественной войны.
Большую помощь в исследовании национальных формирований в период Великой Отечественной войны оказал опубликованный в 2015 г. в рамках фундаментальной документальной серии «Великая Отечественная война. 1941–1945. Документы и материалы» большой тематический сборник документов, специально посвященный национальным формированиям Красной армии в годы войны[143]. Это фактически первое в отечественной историографии подобное издание, охватывающее проблему в целом. В книге опубликовано 115 объемных документов, большинство из которых впервые введено в научный оборот. Сборник разделен на несколько тематических разделов, каждому из которых предшествует авторское предисловие, а сами документы добротно прокомментированы. Многие материалы относятся к центральным управлениям Наркомата обороны СССР (Главному политуправлению РККА, Главному управлению формирования и укомплектования войск КА и др.), фонды которых в ЦАМО по настоящее время не полностью рассекречены. Следует подчеркнуть, что документы опубликованы без изъятий, часто содержат «непарадную» сторону истории нацформирований: сведения о проблемах формирования, укомплектования командным и политическим составом, дисциплине и обучении красноармейцев нерусской национальности.
Ко второй группе делопроизводственной документации отнесены деловая переписка и информационно-отчетные документы (официальные обращения, отношения, донесения, сводки, сообщения, справки, доклады, отчеты) различных заинтересованных управлений военного ведомства, связанных с комплектованием, боевой и политической подготовкой, боевым применением национальных и обычных (номерных) частей Красной армии.
Особое значение в исследовании имел проведенный впервые в отечественной историографии комплексный анализ материалов организационно-мобилизационных органов РККА, наиболее отчетливо отразивших реализацию национальной политики Советского государства в армии. В исследовании периода Гражданской войны важны были весьма объемные фонды органа, занимавшегося всеми вопросами строительства вооруженных сил – Всероссийского Главного штаба (РГВА. Ф. 11); его преемника с февраля 1921 г. – Штаба РККА (РГВА. Ф. 7), а также инспекционного органа – Высшей военной инспекции (РГВА. Ф. 10). Масса разнообразного учетного и справочного материала, отражающего национальный вопрос в РККА, содержится в фонде Управления делами Реввоенсовета Республики (РГВА. Ф. 4). Поскольку документальная база по теме за этот период относительно невелика, к исследованию привлечены хранящиеся в ГАРФ материалы Наркомата по делам национальностей, который в первые годы своего существования активно вмешивался во все сферы общественной жизни, где так или иначе были представлены интересы народов России, в том числе и в вопросы военного строительства (ГАРФ. Ф. Р-1318)[144].
В исследовании межвоенного периода первостепенное значение имели фонды Главного управления (ГУ) РККА (1924–1934 гг., 1939–1940 гг.) и Административно-мобилизационного управления (АМУ) (1934–1939 гг.). ГУ/АМУ РККА – это высший административно-организационный орган, выделенный из состава Штаба РККА в ходе военной реформы в первой половине 1920-х гг. В его компетенции находились вопросы организации войск, комплектования, боевой и мобилизационной подготовки – словом, все проблемы строительства вооруженных сил, в том числе и национальных частей. ГУ/АМУ РККА воплощали в жизнь политические решения высших государственных органов власти в части мобилизационного планирования, воинского учета и комплектования армии представителями различных народов СССР. Материалы ГУ/АМУ РККА рассредоточены в нескольких местах (РГВА. Ф. 54, 40442; ЦАМО. Ф. 7). В этих фондах подчерпнуты материалы по ежегодным призывам граждан в ряды Красной армии, документы о подготовке и проведении призывов среди представителей нерусской национальности, переписка с центральными и республиканскими органами власти по поводу призывов в той или иной местности, перечни призываемых и непризываемых народов СССР, анализ правоприменительной практики в отношении нерусских народов, отражающие состояние национального вопроса в военном строительстве[145].
138
Постановления ГКО № 452сс от 10 августа, 459сс от 11 августа, 488сс от 15 августа, 506сс от 18 августа, 585сс от 28 августа; 763сс от 11 октября; 807сс от 16 октября, 836сс от 25 октября 1941 г. (РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 1. Д. 6. Л. 151– 153; Д. 7. Л. 16, 70; Д. 8. Л. 34; Д. 9. Л. 127–129; Д. 12. Л. 78, 162, 197–198); № 2100сс от 26 июля 1942 г. (Горьков Ю.А. Указ. соч. С. 514–516); № 4322 от 13 октября 1943 г., № 5026 от 25 января 1944 г. (Русский архив. Т. 17(6). С. 263); № 5460 от 23 марта 1944 г. и др.
139
Приказы НКО № 090 от 22 июля 1941 г. (ЦАМО. Ф. 56. Оп. 12234. Д. 133а. Л. 182); № 0585 от 30 июля 1942 г.; № 0974 от 21 декабря 1942 г.; № 78 от 14 февраля 1943 г. (ЦАМО. Ф. 2. Оп. 920266. Д. 6. Л. 191); № 023 от 4 февраля 1944 г. (Русский архив: Великая Отечественная: приказы НКО СССР: 1937–1941 гг. Т. 13 (2–1). М., 1994. С. 258–261) и др.; директивы НКО № орг/2/539001 – орг/2/539013 от 11 августа 1941 г. и др.
140
Директива заместителя НКО № М/1/2926 от 27 июля 1942 г.; № М/1/1493 от 9 октября 1943 г. (ЦАМО. Ф. 209. Оп. 999. Д. 332. Л. 142); № М/1/1498 от 16 октября 1943 г. (ЦАМО. Ф. 209. Оп. 989. Д. 29. Л. 190–191); № М/1/1746 от 18 ноября 1944 г. (ЦАМО. Ф. 8259. Оп. 116526. Д. 3. Л. 54); № орг/7/780356 от 15 января 1942 г. (ЦАМО. Ф. 33. Оп. 11456. Д. 93. Л. 39, 60) и др.
141
РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 1. Д. 5. Л. 182; Д. 16. Л. 120–121; Д. 220. Л. 225; Оп. 2. Д. 25. Л. 103–104.
142
Горьков Ю.А. Государственный Комитет Обороны постановляет (1941-1945): Цифры, документы. М., 2002. С. 514–516; Русский архив. Т. 17 (6). С. 263.
143
Великая Отечественная война: 1941–1945: Документы и материалы. Т. III. Национальные формирования Красной армии. М., 2015.
144
ГАРФ. Ф. Р-1318. Оп. 1. Д. 2.
145
РГВА. Ф. 54. Оп. 1. Д. 52, 97а, 103, 1037, 1039, 1047, 1053, 1088, 1101, 1236, 1238; Оп. 3. Д. 28, 39, 41, 54, 78, 79, 81, 121 и др.