Капкан для простушки

Мне понадобилось еще время, чтобы все обдумать. Уехать из города, а тем более из страны – это был действенный вариант. Есть возможность, что Раф меня не достанет. Но это значило наверняка – расстаться. Это значило принять сложный выбор, с последствиями. Я решила не горячиться и еще раз поговорить с Рафаилом. Разве что по совету Натальи попутно готовила визу в Лондон, в срочном порядке. Но пока я ждала его прихода – он не спешил. Каждый вечер у него находились отговорки. И я уже было подумала, что перестала быть ему интересной. Но даже если и не так в данный момент – это все равно случится, несколькими месяцами позднее, когда перестану согревать его постель и привлекать как женщина. То есть, у меня не оставалось вариантов. Только один.

И уже вечером, накануне процедуры, я сидела в аэропорту, глядя на телефон, который разрывался от звонков Рафаила. И уговаривала себя не давать слабину. Позвонила Вите и попросила ее присмотреть за квартирой, подарила ей все свои вещи. Позвонила Гавру и попросила его присмотреть за Витой. И только потом набрала номер любимого мужчины.

– Твою мать, сколько я должен звонить!? – начал он. – Ты где?

В этот момент диктор объявил очередную посадку на рейс.

– Маш? – услышала я удивленный и взволнованный голос. – Только не говори мне, что ты в аэропорту. Какого черта?!

– Ты можешь хоть раз меня спокойно выслушать?

– Я слушаю, – сдержанно ответил он. – Какой аэропорт?

На заднем плане прозвучал рев мотора.

– Это не важно. Извини, но я не согласна с твоим решением…

– И поэтому ты решила свалить? Ты серьезно думаешь, что у тебя это получится? Я тебя из-под земли достану…

– Нет, хватит! – выкрикнула ему. – Я не хочу с тобой ругаться и спорить. Согласна, что поступаю немного неправильно и эгоистично. Но я вдруг поняла, чего хочу на самом деле из того, что могу получить от жизни. И потом, Раф, у меня ведь больше никого не осталось, понимаешь?

– Маш, давай мы встретимся и все обсудим. Какой аэропорт?

Нет, он не хотел меня слушать. Всего лишь вернуть на место свою игрушку.

– Скажи, ты позволишь мне оставить ребенка?

– Мы это обсудим.

– Нет, скажи сейчас.

Он шумно и резко выдохнул – злится.

– Нет, не позволю… не могу. И мы это уже обсуждали. Черт, перестань опять меня бесить!

Он не удивил, только сильнее расстроил. Поэтому последние слова полились, как вода, и такая же соленая, как мои слезы.

– Это не правильный ответ, Раф. Так что – спасибо тебе за все и прости меня. Надеюсь, что мы больше никогда не увидимся, потому что я вряд ли переживу эту встречу.

– Маша… – со злостью позвал он.

– И да, вот еще что – я люблю тебя, Рафаил. Всего хорошего.

Он снова позвал меня, почти выкрикнул имя, но я уже отбила звонок и поспешила отключить телефон. Он переживет. Смирится, привыкнет и найдет мне замену. Переживу и я, потому что мне есть ради кого это делать. Боже, я была самой несчастной и счастливой одновременно! Только вот, по прибытию в Лондон расстроилась окончательно.

Приходилась часто напоминать, что я здесь делаю, почти ночью. Чужая страна, чужой город, чужой язык, чужие люди – мне все было чуждо. Стало чуть лучше, когда меня встретила девушка, которая хорошо знала русский язык. Ее прислала Эмма, чтобы сопроводить к ней домой, коим оказалась целая загородная вилла. Сначала мне даже показалось, что я прибыла на встречу к английской королеве.