Страница 20 из 32
Глава 17
«Да-а-а… Где-то мы, товарищи недодумали!» — пришла мне в голову та самая «умная» мысля, которая приходит опосля. Аккурат в тот момент пришла, когда мы пытались на корявом английском объяснить «привратнику» в мэрии, кто мы и зачем мы мэру ихнему нужны. Привратник был незнакомый «на лицо» — в прошлое посещение как-то не видно его было. Объяснялись мы всё громче, и хорошо, что появился сам мэр — у Пашки сгоряча уже начали проскальзывать обороты типа «скотина тупая».
Мэр нам, похоже, обрадовался. Выдал тираду, от которой «вратарь» сперва вытянулся в струнку, а потом унесся куда-то. Правда, ненадолго: мы рукопожатиями не успели обменяться, как он вернулся быстрым шагом, сопровождая встревоженную даму лет пятидесяти, стройную до сухопарости и, между нами, страшную, как преподавательница Джея из «Людей в черном». Тетка, правда, брала умом. Включилась в общение сразу.
— Молодые люди — можно к вам так обращаться? Вы не возражаете?
Мы, по вполне понятным причинам не возражали — Серега со своими двадцатью тремя годами был не против, а чего нам тогда?
— Итак! У нас родилось — вполне обоснованное кстати — бизнес-предложение к вам. Сейчас всё объясню. Нас уже года четыре всерьез беспокоят наши очень деятельные и непоседливые соседи. И, если раньше они ограничивались сухопутными маршрутами, то теперь они приступили к разбоям на море.
Тетка-переводчица роскошно справлялась со своими обязанностями. Словарный запас, интонации. Чудо просто. Профессионал.
— В связи с вашим появлением, очень своевременным, и… Извините, у вас нет контрактов пока?
«Отвечайте, капитан Блад!» — за Сергеем не залежалось.
— В данный момент нет. И — извините, я догадываюсь, к чему вы клоните… В данный момент у нас некоторый некомплект экипажа…
— Это — вопрос решаемый…
Постучав, в кабинет вошли пять человек. Всем явно за сорокет. Почему я не удивился, увидев среди них Отто?
— Ага, вот и они. Прошу! Отто проявил себя как неплохой хедхантер.
Немцы по очереди представились. Что ж, на мой взгляд, основные «дыры» закрывались вмах: два артиллериста, штурман и старпом. Палубная команда, ну и мне подмену бы… Серега был явно того же мнения.
— Господин мэр… В экипаже должно быть сорок человек… Нас, если всё так хорошо, получается семеро. Или Отто привел не всех?
— Серж, эти четверо — с одного корабля. Как я понимаю, остальные — досмотровая команда?
— Не совсем. Необходим еще штурман, кок, врач…
Мэр перевел взгляд на Отто. Тот что-то утвердительно пролаял — другим словом этот рапорт назвать было нельзя. Переводчица тут же перевела.
— Он сказал, что нет проблем. Отставные моряки есть.
— Что ж… Тогда — что вы хотите конкретно? И, самое главное — вы стоимость фрахта, так сказать, нашего корабля — представляете?
Переговоры, переговоры, переговоры… Два дня согласований, «смотрин» кандидатов, утрясаний и согласований. Оплата выхода, «боевые», имущественные траты, доли трофеев — всё предусмотреть надо, «договариваясь на берегу», чтобы потом проблем не возникало! Призванные местные кадры слегка удивили. Во-первых, спокойствием по отношению к тому, что командир корабля намного ниже по званию, чем старпом — предпенсионного возраста дядька с выдубленной морскими ветрами рожей, с небольшим пузцом и громким командным голосом. И достаточно вменяемый — одной беседы через переводчика ему хватило на осознание факта, что меня и Пашку без надобности «строить» не надо. Пашка, кстати, от обилия народа как-то скис. У меня — движки, стармех считай, Серега вообще аж цельный адмирал. А он, получается, не пришей рукав куда ни попадя. В итоге он засел за мои конспекты и ПТЭ всего, что входило в моё заведование, а в свободное от самообразования время таскался за мной хвостиком, задавая вопросы и осмысливая ответы.
Во-вторых, дойчи моментом впряглись в «тяготы и лишения» — это в их-то возрасте! И, вроде как, с эдаким удовольствием! Старший прогавкал нечто — остальные забегали! И — похорошело сразу. Особенно в бытовом плане… Великое дело — штатное расписание! Правда. По свистку, но — питание. Медобслуживание, прочие бытовые радости — всё невесть откуда взялось. За неделю сформировался экипаж, и «прощайте, скалистые горы!». Не родина позвала, и не в дальний поход, но тем не менее в открытое море мы вышли.
Вернулись мы через девять местных дней небольшой группой кораблей. Как наш анабасис назвать, даже не знаю. Боевой выход с элементами пиратства, патрулирования и гонки на выживание. Приконвоировали три небольших целеньких суденышка и одно — побольше и покоцанное, с которым возни и было больше всего. Хорошо, Серегина вахта была тогда. Он и заметил непонятки какие-то гидроаккустические. Сути я не знаю, но двоих немцев из группы досмотра мы потеряли, а сторожевику чуть не прилетело из палубной зэсэухи с этого судна. Я-то в это время у себя вахту стоял, а вот Пашка был, так сказать, свидетелем всему — околачивался на мостике. Рассказчик из него, конечно, тот еще. Но Серега — красавчик! И покойные немцы, конечно, тоже, светлая им память.
По Пашкиным рассказам выходило следующее. После безуспешных попыток остановить и досмотреть средних размеров сухогруз под неизвестным Пашке флагом Серега пальнул предупредительным. Капитан этого недоразумения, плавающий под флагом какого-то местного (новоземельного) шейха или султана — хер его разберет — сразу внял и, забыв о претензиях и правах, лег в дрейф… Немчики туда и отправились. На свою погибель, двое полезли в трюма, а трое отправились на мостик. «И тут началось. Прикинь, по рации паника. Серега в экран — а там на носу уже в нас целят! Он ка-а-ак ебанул туда — дым, всё всмятку, и тут же Йося, ну старший, докладывает. Что всё, эмирцы эти сдаются… Я не понял ничё, а уже — всё!» Это цытатка из Пашкиного рассказа. Я невольно ему позавидовал. Так вот, если доживу до внуков, залезут они мне на коленки и потребуют чего-нибудь героического рассказать про себя — что я им расскажу? Что подвиги другие совершали, а я, так сказать, им это совершение обеспечивал? Как им объяснить, что герой-летчик (танкист, моряк, пехотинец — нужное вставить) в одну харю хрен чего сделает! Его одеть — обуть — накормить — выучить сперва надо… А дальше — кто Покрышкину самолет чинил и заправлял? Кто Маринеско торпеды делал? Во-о-от… Ладно. Придумаю им что-нибудь, дожить ещё надо сперва хотя бы до невесты.
Причаливали все «вчетвером» в стороне от основного порта. С Владивостокским не сравнить, даже говорить нечего, но тем не менее — встали поодаль от «гражданских», не там, откуда уходили. Первым делом спустили на берег покойных «досмотрщиков» и их тут же увезли куда-то. Потом сгрузили немногих пленных: капитанов и штурманов, в основном. Немцы в этом плане вообще молодцы, никаких сантиментов или толерастии! Пират — вперед купаться, и не ебет ни наличие семьи, ни обстоятельства, так что до Нойехафена из матросов добрались только трое мотористов — «рулем крутить» нашлось кому, тем более что штормов не было и строем шли…
После пиратов организованно сошли «прикомандированные» немчики. Я, полюбовавшись на встречающих и отметив группу неизвестных в песчаном камуфляже, спустился к себе. Охрана охраной, а верблюда надо привязывать. Минутная задержка мне, а незнающему с час разбираться, отчего и почему… От включения «противоугонок» меня оторвал вызов по внутренней связи.
— Родь, там у трапа скандал. Я на мостике у пультов. Поднимись с оружием и рацию включи. А то Пашка провафлил это дело…
— Яволь!
Разгрузку на тело, автомат в руку — и наверх. Открывая дверь на палубу. Услышал:
— Матрос! Ещё раз! Прошу «добро на борт»!
— Ждите!
Я как можно вальяжнее подошел к трапу:
— Что за бардак, матрос?
Пашка тут же включился в игру.
— Не могу знать! Неизвестный ломится на охраняемый объект!
— Два наряда за пререкания вместо открытия огня!
Плачущим голосом Пашка выдавил «Есть!» и шмыгнул носом. Артист! Я перевел взгляд на настырного мужчину в годах с старлеевскими погонами на плечах.