Невинность с секретом

Предначертанную?!

Я бы с радостью упала в обморок, но, увы, эта милость мне недоступна.

Тот голос, что говорил со мной в море света, он.

— Я знаю, что ты здесь.

От неожиданности и охватившего меня ужаса я едва не умираю снова. На миг ярко освещённая комната темнеет, но всё опять возвращается. И кровать, и возлежащий на ней мужчина… Вот только сейчас он смотрит перед собой.

Не на меня.

Не видит меня.

Но знает, что я рядом. Чувствует это.

— Как? — Вопрос вырывается прежде, чем я успеваю себя остановить.

— Моя кровь, — ровно поясняет он. — Ты выпила её, помнишь?

— Проверка на девственность? — вырывается смешок. Но я тут же мрачнею: — Да!

— Она зовёт тебя ко мне, — продолжает он смотреть перед собой, не подозревая, где именно я стою. И меня это чуточку успокаивает. — А я ощущаю тебя.

— Всегда? — Меня охватывает беспокойство.

Если капля драконьей крови во мне действует как поисковый маячок, худо дело!

— Только когда ты думаешь обо мне, — качает он головой. — Или смотришь на меня. Особенно ярко, когда желаешь меня. Тогда я могу почувствовать твои прикосновения.

Я задыхаюсь от понимания. Тот, самый первый сон, когда я ласкала напряжённый член мужчины, был для него столь же явен, как и наша последующая встреча. Тагел ощущал мои прикосновения, а я видела свои руки. И вдыхала аромат мужчины. А ведь всем известно, что во сне нет запахов.

Чем сильнее я его желаю, тем ближе мы становимся?

Отступая шаг за шагом, я шепчу:

— Я не хочу. Нет, это не правда! Я же ненавижу тебя.

— Настолько, что сумела сбежать, — спокойно соглашается он. — Торн считает, что ты не можешь быть истинной. Но я уверен. — Он приподнимается и, будто нащупав меня в пространстве, буравит золотом взгляда. — .Ты моя!

— Нет, — продолжаю отступать я, хотя давно должна упереться спиной в стену. Но для бестелесного разума не существует преград. — Ты ошибаешься. Я тебя не хочу. Ты монстр, заживо сжигающий людей. Или скажешь, не собирался убить лорда Зозада?!

— Собирался, — кивает он так обыденно, будто я спросила, намеревался ли он выпить чашку кофе. — Тебя это волнует?

— Нет, конечно, — раздражённо иронизирую я. — Обожаю смотреть, как люди корчатся в огне!

Одёргиваю себя. Вряд ли это существо знает, что такое сарказм. Заявляю со всей страстностью:

— Не смей его трогать, Тагел!

Он молчит, смотрит перед собой. В свете золотистых лучей рассвета, что проникают в окна и затмевают магические свечи, кожа иен Огаута кажется бледнее, чем раньше.

— Проклятие из шкатулки… — Голос мой почему-то дрожит. — …Оно действительно подействовало?

— Да.

Сердце ёкает, но я заставляю себя замолчать. Неужели я стану справляться у чудища о здоровье? Что может быть более идиотским? Хочу уйти, но между нами, будто стальной канат, протянута связь, которой мне не преодолеть. С губ всё же срывается:

— Как ты?

— Хочу тебя, — отвечает он.

Злость снова завладевает мной, гася сочувствие и беспокойство в корне. Всё не так! Это не мои ощущения! Как вместе с телом мне достались эмоции настоящей Лексии, так с каплей драконьей крови внедрилась эмпатия к дракону.

— Оставь меня в покое, — чеканя слова, прошу его. — Я не твоя истинная.

— Ты вернёшься ко мне.

— Нет.

— Увидим.

Кажется, мы произнесли это одновременно.

Глава 25

Мысли о драконе не выходят у меня из головы и утром, когда я посещаю придворных дам с визитом вежливости, и днём, когда прогуливаюсь с самыми разумными из них. Даже вечером, когда ожидаю аудиенции Его Величества, я беспокоюсь, больно ли Тагелу от поразившего его проклятия.

Безумие какое-то!

Махнув веером так резко, будто желаю отогнать от себя навязчивые мысли, я взволнованно смотрю на синеглазую брюнетку:

— Простите, я задумалась и пропустила ваши последние слова.

— Ничего важного в них не было, — колокольчиком смеётся та.

Но при всей обаятельности и внешней хрупкости, эта женщина обладает стальным стержнем и твёрдыми принципами. Именно поэтому мой выбор подруги при дворе пал на леди Габель Итлеси.

Вторым аргументом в пользу более тесного общения стала информация о том, что Габель замужем за первым советником короля, человеком жёстким и неподкупным. По слухам, конечно. Но я вижу его жену и допускаю такую возможность. Наш капитан — тот ещё непримиримый говнюк, ненавидимый как начальством, так и подчинёнными! — вдруг резво поскакал по карьерной лестнице после удачной женитьбы.

Его жена, Галина, внешне похожая на миловидную Габель, тоже вела себя скромно и старалась быть незаметной, но только идиот не понимал, благодаря чьим мудрым советам капитан вкупе с ненавистью неожиданно обрёл уважение коллег. Если упёртому быку придать правильное направление, можно получить богатый урожай!

— Вы необыкновенно добры, моя дорогая, — воркует Габель, попутно показывая мне, как правильно держать веер, чтобы он не выбил соседу глаз. — Рискнуть расположением Его Величества и попросить заступничества для лорда из другого королевства… Ах, я вами восхищаюсь!

Она цепко осматривает меня, сканируя реакцию. Я сдерживаю улыбку и сдержанно отвечаю:

— Как можно ожидать неминуемой смерти человеку и не попытаться предотвратить беду?

— О, так поступает большинство лордов и леди, — отмахивается она. — Люди постоянно умирают, моя дорогая. Придворные видят в смерти другого лорда возможность стать ближе к кормушке. — Она замирает на миг и, округлив глаза, прижимает веер к лицу. — Простите за бестактность, леди Лексия. Конечно, после трагедии вы склонны принимать близко к сердцу подобные известия. Ах! Мне так жаль!

— Благодарю за сочувствие, — склоняю голову и прячу взгляд. Хорошо бы выдавить слезу, но несмотря на боль настоящей леди Лексии, не получается это сделать. При моей профессии учишься все силы бросать на то, чтобы предотвращать смерть, а не на бесполезное сострадание. — Вы очень добры ко мне.

Двери в приёмную короля распахиваются, и богато разодетый лакей с достоинством кланяется мне:

— Его Величество ожидает.

Пожимаю затянутую в перчатку ладонь Габель и поднимаюсь. С улыбкой прохожу в королевскую приёмную и приседаю в неловком реверансе. Лицина мучилась со мной до самой утренней трапезы, но толка чуть. Возможно, из Ревон учитель вышел бы лучше, но я не рискнула обратиться с подобной просьбой к служанке, которая была знакома с леди Лексией до моего появления в этом мире.

Заботясь о безопасности, надо учитывать все нюансы.

— Леди Лексия, — сурово начинает король, и у меня неприятно сосёт под ложечкой: что-то не так, — ты просила защиты для лорда Зозада. Прошу изложить причины твоего заступничества. Немедленно!

Я вздрагиваю и пытливо осматриваюсь. Только сейчас замечаю у окна Леастера. Скрестив руки на груди, принц поджимает губы, словно недоволен… Но отчего так ярко блестят его глаза? Будто Его Высочество рад, но тщательно скрывает это.

Мой взгляд скользит по заваленному свитками большому дубовому столу и цепляется за труп грязно-белой птицы на полу.

Это же почтовый голубь! Грязь похожа на сажу. Что здесь произошло? Король в ярости, принц счастлив, а мужчина в тёмном камзоле смотрит на меня, даже не моргая. Будто ждёт, что я выхвачу из декольте пистолет и пристрелю Его Величество.

Это и есть супруг синеглазой Габель, лорд Итлеси, который устроил мне аудиенцию.

В этот миг ощущаю себя так же, как когда-то в кабинете майора отдела внутренних расследований. В тот раз за мной никакой вины не было, и все это знали, включая самого начальника отдела, но вёл майор себя так, будто я оборотень в погонах.

Сейчас совершенно точно происходит нечто паршивое! Для меня в первую очередь.

— В замке иен Огаута, — говорю я осторожнее, чем прикасалась бы к проводам вот-вот готовой взорваться мины, — я слышала о том, что дракон собирается жестоко покарать мятежного лорда Зозада. Боясь, что несчастного постигнет участь моих родителей, я и решилась на эту просьбу, Ваше Величество. Прошу простить, если она показалась вам неуместной или оскорбительной.