Прощай, Лоэнгрин!

— О! — только и выдала Тереза, расплываясь в гордой улыбке, будто радовалась и за себя и за нестареющего Джорджио. — Как верно!

— Прошу, я расположу Вас в третьей примерочной, там есть все необходимое для отдыха. Ваш спутник, полагаю, будет ожидать здесь.

Отсутствие вопросительной интонации намертво прилепили Кратфинса на то место, где он стоял все это время, и парень не стал возражать.

Он молча наблюдал за каруселью роскошных платьев и туфель, которые поглощала примерочная № 4, вплоть до того момента, как не услышал негромкий возглас ужаса.

Сработали отточенные инстинкты и Томас влетел за занавеси готовый дорого продать свою жизнь. С мисс Франклин вполне могло статься, что и приятная леди и штатный призрак Джим, уже валяются в луже крови. Но на этот раз вся загвоздка была в самой мисс Франклин. Она стояла перед зеркалом, готовая примерить красное шелковое коктейльное платье, находясь только в нижнем белье, девушка не скрывала, что справа на ребрах расплылась большая гематома. Такие появляются при переломах со смещением и только приходилось поражаться тому, что Аврора, лишь морщилась и каким-то чудом не теряла сознанием от боли, когда кашляла.

— Вам нужна медицинская помощь! — воскликнула Тереза, она вопросительно глянула на Кратфинса, когда странная девушка только отмахнулась от предложения.

— Не беспокойтесь. Я как раз на завтра к доктору записана на прием. Просто неудачная тренировка. Продолжим, Тереза, у меня весьма ограничено время. Нужно подобрать все, начиная от чулок и заканчивая перчатками и серьгами.

— Как угодно. Я позвоню на Олд Бонд-стрит. Подборка украшений прибудет в течении десяти минут, — глаза Терезы блеснули. — Джим!

Щелчок пальцами и парень снова воплотился будто из воздуха, неся тяжелый серебряный поднос, сервированный для чаепития.

Я поделилась с Кратфинсом мадленками, сидя перед охранникам в роскошных трусах, пока Тереза порхала по примерочной с красными, как кровь нарядами. Как ни странно, но я не чувствовала вкуса еды. За последние пару дней, голодовка дала о себе знать и сахар в крови серьезно упал, судя по количеству красных мошек, которые то и дело порхали у меня перед глазами.

Еще, периодически, возникала логичная мысль, а что я тут вообще, забыла? Какое, к хренам собачьим, платье?! Зачем продлевать балаган и агонию? Может, стоило рухнуть на глазах у Сомерсбри в обморок и перечеркнуть его планы на мою тушку?

Какие полезные и нужные вопросы!

Что поддерживало во мне жизнь помимо страха и ненависти?

«Ой, да у меня снова минутка правды!»

Я странно хохотнула сама себе, сидя со стеклянными глазами и крепко обхватив фарфоровую чашку с чаем.

Да.

Я ведь любила по-жестче! Вот он апогей! Куда еще жестче? Вот и кости уже треснули. Именно такая жизнь тебе по душе, милочка, с некоторыми очевидными оговорками. Именно, чувство опасности заменяет порой импульс, который заставляет сердце сокращаться и гнать кровь по венам.

Мой выбор пал на платье, длиной чуть ниже колена, с гибким корсетом и красиво драпированной юбкой, которая не сковывала бы мои движения. Туфли на головокружительных шпильках с серебряными набойками, бриллиантовые серьги пуссеты, белоснежное широкое пальто и в том им длинные замшевые перчатки, материал которых на ощупь был как сливочное масло.

Аврора кинула взгляд на настенные часы. 17.36.

Он, как и был уговор, прилетит вечерним рейсом.

Мрачное настроение и отчаяние, прорезало теплом на долю секунды. Сомерсбри ничего не упомянул про отца, а значит, надежда еще оставалась.

Хелипорт в Батерси принял по расписанию вертолет Jet Ranger X. Пожилой пилот заполнил документы на имя Мариуса Воутрина. Мужчина сверил дату вылета, запланированную на следующий день и расплатился наличными за парковку вертолета за одни сутки. Одет он был неприметно и практично.

Выйдя из Хелипорта, Винсент Кросс недовольно осмотрелся. От реки потянуло прохладой. Вода Темза казалась тяжелой, с бронзово-серым отливом. До автобусной остановки нужно было пройти почти полмили. Сорить деньгами Винсент никогда не любил, а добираться до железнодорожной станции в Эссексе. Мужчина сверился с часами.

У него было чуть меньше суток, чтобы уточнить все детали и убедиться, что настал тот день, когда личность Финис была раскрыта.

Для этого Авроре не нужно было звонить в Баварию или отправлять открытки. Ее появление в бутике Армани в Лондоне, в кабинке № 4 заставили сработать датчик распознавания лиц, который был установлен Кроссом больше десяти лет назад. Датчик запустил замеру видеонаблюдения, подключенную по закрытому каналу связи к электронной почте некой Лиззи Миштовс в Варшаве. И получив недвусмысленную картинку, где родная дочь с кровоподтеками сидит в компании головореза в чем мать родила и глушит чай с пирожными, подвело черту под спокойной жизнью Винсента.

На этот случай был разработан план по эвакуации семейства. Но учитывая тот факт, что семейство включало в себя только одного близкого родственника, задача облегчалась. Сью должна будет появиться на парковке близ вокзала в Эссексе, за рулем Макларена, где ее будет ждать человек, который вывезет ее в безопасное место, под чужим именем и с поддельными документами.

Лицо Винсента мрачнело с каждой секундой. Он сел на автобус. Впереди еще минимум три пересадки, на метро. В рюкзаке за плечами, за специальной подкладкой, которую невозможно просветить рентгеном или металлодетектером, тяжелел самозарядный Дезер Игл, калибра 12.7.

Тот факт, что Аврора позволила себя раскрыть ни чуть не удивил Кросса. Девчонка делала большие успехи на поприще наемников. Она была слишком хороша, чтобы ее расперло от самоуверенности.

Винсент поправил рюкзак и подошел к дверям автобуса, чтобы выйти на нужной остановке.

Он прекрасно понимал, что вскоре может стать вопрос о том, чтобы информация не была разглашена. Подготовка Авроры относительно физических пыток сомнения не вызывала, но если завтра на парковке Макларен так и не появится, это будет означать только одно — полный провал. К пыткам кого-либо из семьи девчонка не была готова, а значит, кому-то придется умереть.

— Все сроки вышли, Габриэль. Я не пытаюсь давить, но когда ты выделил нас для ведения твоего бизнеса, то гарантировал определенную безопасность и до недавнего времени так и было. Не могу ничего сказать, ты предпринял беспрцендентные меры. И вдруг счезает член совета! Думаю, что могу говорить от лица всех присутствующих — планы Вигго были для нас такой же неожиданность, как и для тебя.

Убаюкивающий голос Вольфа Аундера одурманивающим туманом облетал массивный овальный стол, где собрался совет. Габриэль по традиции сидел во главе, как обычно облаченный в безупречный костюм, с зачесанными назад светлыми волосами, немного бледный и задумчивый.

Его ни на секунду не обманул мягкий говор одного из самых уважаемых и умных людей, которые когда-либо переступали порог этого дома. Вольф никогда не делал поспешный выводов и отличался преданностью. Под его началом находились несколько крупных корпораций в западной Европе. Аундер одним из первых отошел от грязных денег с разрешения Габриэля, когда компаниям больше не нужны были «инвестиции» сомнительного происхождения. Мнению Вольфа Габриэль доверял больше всего и тот факт, что он первым взял слово, было плохим предзнаменованием. Аундер, обычно, отмалчивался.

— Мы должны убедиться, что исчезновение Виго не твоих рук дело! При всем уважении, но ты потерял контроль, что указывает на невозможность управлять столь огромной сетью компаний, — вмешался Малик Зурви.

Он в отличии от своих коллег выглядел молодо, держал тело в форме, был гордым, отчаянным и безжалостным.

— Ходят слухи, что ФБР активно интересуются тобой. Да, Отерней первым качнул первую костяшку этого домино. Это другой вопрос, с Виго должен разбираться совет, но не ты, единолично. В противном случае, я складываю с себя полномочия. Быть козлом отпущения нет никакого желания.