Страница 26 из 54
Блин… Мы так можем час до дома добираться!
Я смотрю на Еву. Она обхватила себя руками, ее бьет крупная дрожь, хотя она изо всех сил пытается ее унять.
Моя девочка промокла и промерзла до костей. Вечер очень холодный для конца сентября, да еще и ливень.
Надо срочно что-то предпринять. И я знаю что.
Я еду из спортклуба, у меня на заднем сиденье сумка со спортивной одеждой. Да, моя футболка и штаны провоняли потом… Но это лучше, чем насквозь промокшие джинсы и куртка Евы.
Я поворачиваюсь к ней и говорю:
— Раздевайся.
— Что?!
Глаза Евы округляются. Она даже перестает дрожать.
— Ты насквозь мокрая! Надо избавиться от одежды
— Ты серьезно?
— Абсолютно. На тебе она все равно не высохнет. Так и до воспаления легких недалеко.
— Думаешь, без одежды мне будет теплее?
Ее зубы снова начинают стучать.
Я тянусь рукой на заднее сиденье, достаю сумку и ставлю себе на колени. Расстегиваю “молнию” и извлекаю футболку. Нюхаю.
Да, запах есть. Но зато она сухая. Высохла на мне, пока я молотил грушу после качалки.
— Наденешь это, — говорю я. — У меня тут еще есть штаны. И я дам тебе пиджак.
Ева смотрит на меня недоверчиво.
— Раздевайся! — снова командую я.
Она отрицательно мотает головой.
— Не надо. Мне нормально. Я почти согрелась.
Ага, согрелась. Губы синие, лицо белое, а подбородок трясется.
— Хватит болтать. Раздевайся скорее.
— Нет!
— Не хочешь по-хорошему, я тебя сам раздену, — угрожающе произношу я.
Глава 32
Ева
Я тянусь к замку, собираясь выскочить из машины. Раздается громкий щелчок. Артур заблокировал двери…
— Выпусти меня!
— Нет.
— Ты охренел? — возмущенно воплю я.
Нет, это вообще за гранью! Я не хочу находиться в его машине! А, тем, более я не собираюсь тут раздеваться!
— Там холодно. Ветер ледяной. А ты мокрая, — спокойно, чуть ли не по слогам произносит Артур.
Разговаривает со мной таким тоном, как будто я неразумный ребенок. И при этом требует снять одежду. Да еще и угрожает раздеть меня силой!
— И что? — бурчу я. — Мне плевать на ветер.
— Заболеешь.
— Тебе-то что за печаль? Паси своих индюшек.
Артур устало вздыхает.
— А твоя нянька. Забыла? Снимай куртку.
Он демонстрирует мне свою футболку, извлеченную из сумки. А потом еще и пиджак снимает. Сухой пиджак…
А у меня зубы стучат, как бы я их не стискивала. Ливень, и правда, был ледяным. И ветер очень холодный. Мои джинсы, футболка и легкая курточка промокли до нитки.
— Ладно, — говорю я.
И снимаю куртку.
Оказывается, от мокрой одежды избавляться гораздо сложнее, чем от сухой. Да еще и в тесном пространстве машины. Руки с трудом вылезают из рукавов, приходится изгибаться под неудобным углом…
Артур мне помогает. Тянет куртку на себя, рукава выворачиваются и я, наконец, остаюсь в одной футболке. Которая тоже абсолютно мокрая. Да что там футболка, у меня и белье промокло! Лило как из ведра.
— Сними свою футболку и надень мою сухую, — командует Артур.
Он смотрит вперед. Машины, наконец, тронулись, ему приходится следить за дорогой и перестраиваться.
Я медлю. Мне как-то некомфортно раздеваться в его присутствии. Еще и лифчик на мне сегодня очень откровенный. Тонкий, кружевной.
Его не видно под футболкой и я не собиралась его никому демонстрировать. Просто люблю красивое белье. Ношу его для себя. Моя маленькая слабость…
— Я не смотрю! — рявкает Артур. — Чего ты медлишь?
— Если не смотришь, откуда знаешь, что я медлю?
Он закатывает глаза и рычит.
— Раздевайся уже! Чего я там не видел?
— Не сомневаюсь, ты перевидел сотни грудей, — бурчу я. — И перетрогал.
Собственное бурчание меня успокаивает. Раздеваться в тишине было бы неловко…
— Ага, — ворчливо отзывается Артур. — Тысячи.
— Но мои ты не видел! — продолжаю я.
— Они особенные? Не как у всех?
— Абсолютно. У меня все не как у людей.
— Их хотя бы две? — спрашивает Артур.
Как обычно, с совершенно невозмутимым видом. Как будто всерьез сомневается в количестве моих грудей…
И я начинаю хохотать.
Нет, ну это, правда, очень смешно! Помнится, был какой-то старый фильм со Шварценеггером, где у инопланетянки было три груди… Представляю, если бы у меня было так же!
Я уже в футболке Артура. Моя, вслед за курткой, полетела на пол за сиденьем.
— Лифчик сняла? — спрашивает Артур.
— Нет.
— Снимай. Иначе эта футболка сейчас тоже будет мокрой.
Мне уже все равно. Я под футболкой расстегиваю лифчик, вытаскиваю его из рукава и победно размахиваю перед носом Артура.
— Ловко, — уважительно произносит он.
— Видишь, чашечки две. У меня две сиськи!
— Жаль. Я уж решил, что ты по-настоящему особенная…
Я продолжаю хихикать.
Просто не могу остановиться. Может, это такая реакция на стресс. На дождь, холод и раздевание при Артуре.
— Джинсы снимай, — командует он.
Я расстегиваю “молнию” и приподнимаюсь над сиденьем, пытаясь избавиться от абсолютно мокрых штанов. Хорошо, что футболка Артура длинная! Максимум, что он увидит, когда я остнусь без джинсов — мои бедра.
Это не страшно. Я же ходила перед ним в шортах. Так что смущаться нечего. Но я все равно смущаюсь… И смеюсь. Чтобы это скрыть.
— Они приклеились, — кряхчу я. — Никак не снимаются.
— Нечего носить такие узкие джинсы! Ты как вообще в них влезаешь? С мылом?
— С маслом! Сливочным.
Я снова приземляюсь попой на сиденье.
В машине тепло. Может, даже, жарко. А я никак не могу согреться. Потому что у меня мокрые волосы, и на мне мокрые штаны.
Я извиваюсь, как червяк. Мне удается стянуть джинсы с половины попы, но дальше никак. Они застряли намертво.
Так же, как мы в этой пробке.
— Да блин! — ругаюсь я. — Больше никогда не буду носить скинни с высокой талией!
Внезапно спинка моего сиденья падает назад. Я теперь не сижу, а лежу. И Артур тянется к моим джинсам…
Артур
Это было тяжелое испытание.
Не знаю, как я вообще выжил.
Начав стягивать мокрые джинсы с Евы, я увлекся. А она еще брыкалась и барахталась! Лежа на спине.
— Тихо, — прикрикнул я. — Ты мне мешаешь.
И перевернул ее на живот. Так будет удобнее. Ведь снять джинсы мешает именно она.
Прекрасная выпуклая попа моей козочки.
Сейчас она передо мной, и я пытаюсь стянуть с нее прилипшие джинсы.
— Что ты делаешь? — вопит Ева.
— А на что похоже?
— На разврат.
— Даже не надейся! — говорю я.
Стараясь вложить в голос всю доступную мне строгость и холодность.
— Я не…
Она снова хихикает. Это хорошо. Пусть лучше ситуация будет смешной, чем невыносимо горячей.
— У тебя руки такие…
— Какие?
— Жаркие.
Знала бы ты, как пышет пламенем все остальное! И прикосновение к холодной попе совершенно не охлаждает.
Я чувствую гладкую кожу, похожую на самый тонкий шелк. Вижу безупречную ореховую форму. Не могу удержаться и провожу ладонью…
— Ты что делаешь? — снова спрашивает Ева.
— Что надо! — рычу я.
Подцепляю джинсы за край и потихоньку стягиваю их вниз, обнажая все больше идеальной попы и сногсшибательных стройных бедер.
В следующую секунду я подпрыгиваю. Потому что раздается резкий сигнал. Потом еще один. Машины гудят, водители злятся — я снова задерживаю движение.
— Дальше я сама, — произносит Ева.
Перекатывается на спину и продолжает начатое мной.
Я трогаюсь, а она, наконец, победно швыряет джинсы назад и натягивает мои штаны.
Уф.
Блин.
У меня руки трясутся. И я чуть не въезжаю в зад черного “Хаммера”.
Дыши, Артур Леонидович. Не забывай дышать.
И постарайся как можно быстрее стереть из памяти то, что только что видел и делал…