Страница 8 из 17
Члены совета непонимающе вскидывали брови, шептались с соседями, ища разъяснений друг у друга.
– Что же мы должны увидеть, господин Свиридов? – выразил общее недоумение декан. – Если вы хотели убедить…
Он смолк на полуслове. Вода в клетке отозвалась на его голос глухим ворчанием. Один за другим на поверхность всплыли несколько пузырей размером с кулак и сразу полопались, источая смесь запаха тухлой воды и смрада. Холмик чуть сдвинулся вбок, пустив мелкую рябь по поверхности.
Люди за столами застыли. Кто-то выронил из пальцев перо и теперь вслепую водил рукой по столу, пытаясь его нащупать.
– Господа ученые, – проговорил Свиридов мягким, приглушенным голосом. Сейчас, с пляшущими по залу тенями, это прозвучало так, будто он намерен поведать древнюю легенду, призванную будоражить воображение потомков. – Перед вами представитель пока еще условного вида болотных кикимор. Данный конкретный экземпляр полностью соответствует поверьям о нем жителей северной части нашей страны. Мы не будем вновь рассматривать критерии, позволяющие установить факт косвенной наблюдаемости существования объекта. Они теряют всякий смысл, когда мы можем наблюдать объект непосредственно.
Поскольку моя работа является фундаментальной для дальнейшего развития этой области науки, нельзя не затронуть и некоторых фундаментальных понятий. А именно: по каким критериям определяется физическая сущность объекта, на каком основании мы можем делать вывод, что физический объект является таковым.
А критерий прост: это непосредственно наблюдаемое взаимодействие с другими объектами, чья физическая сущность не вызывает сомнений.
Мы видим это на примере взаимодействия с водой: объект вытесняет объем воды, равный объему его тела. Если данный факт у кого-то вызывает сомнения, позже мы попробуем извлечь объект на воздух, и вы увидите, как упадет уровень воды в резервуаре. – Он повернулся к старику: – Егор Макарыч, это можно устроить?
Тот скользнул взглядом по заросшему мхом холмику, раздумчиво причмокнул губами:
– Ежели патрульные подсобят – выудим! Тяжелая, гадина!..
Экзаменаторы как завороженные пялились на притихшее существо в зеленой жиже. Хоть на лицах и читалось неверие, вряд ли кто из них горел желанием увидеть этот сгусток мха вне воды. Господин Свиридов продолжил так же негромко, заставляя нервно вслушиваться в каждое слово:
– Также мы уже наблюдали нарушение состояния покоя поверхности воды при любом движении объекта. Этот факт, полагаю, не нуждается в дополнительном подтверждении.
Следующий пример взаимодействия – способность некоторых материалов природного происхождения ограничивать свободу передвижения объекта.
– Только некоторых? – раздался скептический вопрос. – Стало быть, каменная стена не ограничит свободу его передвижения?
– Природа взаимодействия со многими твердыми телами нами пока не изучена. Стена не ограничит, это правда. Но если существует хоть один материал, способный удержать объект взаперти, разве это уже не будет примером наблюдаемого взаимодействия? Егор Макарыч, в двух словах, что из себя представляет наша клетка?
– Да клетка немудреная, – отозвался служащий острога, – походная, обыкновенная для любой кикиморы. Пруты из веток можжевельника – кикимора, как известно, не может прикоснуться к можжевельнику. Нижняя часть клетки из рябиновых досок. Получается так, что вода заливается в рябиновый круг, а уж это крепкая преграда почти для всякого беса. Дно тоже уложено ветками можжевельника. Ежели кто думал, что кикимора лежит на дне – не тут-то было! В воде висит. Или плавает, тут уж вам виднее.
– Подразумевая невозможность для объекта выбраться, на ум приходит прямая аналогия со зверем в клетке или рыбой в аквариуме, не правда ли?
– Я к мифологии имею отношение самое поверхностное, – признался профессор Орлик, – но я слышал, большинство представителей нечистой силы наделены способностью к оборотничеству. Когда человеком, когда животным, а когда и неодушевленным предметом. Вы и это можете нам продемонстрировать? И как такая способность вяжется с вашей теорией о телесном происхождении? Разве в мире физических вещей есть примеры подобных явлений? Разве лягушка может обернуться камнем?
Его громкий сухой голос подействовал на многих отрезвляюще. Профессора словно освободились от морока, зашевелились. Если кто-то и поддался было соблазну поверить глазам, теперь вновь посматривал на клетку критически.
Господин Свиридов кивнул понимающе:
– К сожалению, касательно конкретно болотной кикиморы, у нас нет данных о ее умении перевоплощаться. Вся практика работы острогов также не зафиксировала ни одного случая. Что же до перевоплощений в общем, то, опять же, нам просто неизвестна природа этих явлений. Пусть мы не привыкли видеть, как лягушка оборачивается камнем, но разве камень, как результат перевоплощения, перестает быть физическим предметом? Уверяю вас, если уронить такой камень на чью-то голову, происшествие не останется незамеченным!
Я больше скажу, основную часть времени нечисть вообще остается незримой для человеческого глаза. Но каждый наш гимназист знает, что любого представителя нечистой силы можно разглядеть при свете от липового факела. Что также является примером физического взаимодействия.
Такие навыки как оборотничество, исчезновение и прочие им подобные я бы условно назвал магией нечистой силы. Но лишь условно. Нужно понимать, что это не магия, какой мы привыкли ее представлять, это лишь природные механизмы, о которых мы пока не знаем ничего.
Вот эти-то вопросы, как и тысячи других, мы и планируем изучать, предлагая добавить к науке естествознание новый раздел. И надеемся в будущем на вашу помощь и помощь ученых по всей стране.
А сейчас я бы хотел продемонстрировать, наверное, самый наглядный пример взаимодействия. После него, я думаю, даже самые скептически настроенные из вас будут вынуждены поверить в происходящее. Более того, любой желающий получит возможность сам испробовать силу и реалистичность данного взаимодействия.
Как я писал в диссертации, существуют некоторые природные материалы, от соприкосновения с которыми нечисть испытывает невыносимую боль. Такую боль, какую человек не может вообразить. Я имею в виду вообразить не уровень боли по какой-нибудь условной вертикальной шкале, а ее природу. Мы вновь сталкиваемся с недостатком сведений. Это другая боль, нежели привык ощущать человек, вот все, что я могу утверждать. Егор Макарыч, разрешение одолжить личное оружие в наше распоряжение при вас?
– Имеем, – кивнул старик. Он сунул руку под тугой ворот, принялся там шарить, задрав подбородок к потолку и тщательно пожевывая верхнюю губу. На свет показался свернутый клочок бумаги, весь в мокрых от пота пятнах. Старик торжественно продемонстрировал клочок членам совета, те даже не взглянули.
Старательно упрятав разрешение за пазуху, старик протянул магистранту дубинку ремешком вперед. Едва та приблизилась к прутьям клетки, произошло такое, отчего кровь в жилах профессоров похолодела. Кикимора будто почуяла исходящую от орудия угрозу: вода в клетке забурлила, крупные пузыри начали лопаться с таким зловонием, что даже многое повидавший служащий острога зарылся носом в сгиб локтя. Под сводами зала раздалось отчетливое, почти змеиное шипение.
Профессора в страхе заозирались. Звук исходил не от клетки, его издавали каменные стены, создавалось ощущение, что в темных нишах прячутся полчища змей. Шипение заполнило зал, как газ заполняет воздушный шар, выдавливалось в коридор и возвращалось отголосками эха.
Из-за дверей выглянули два встревоженных молодых лица. Профессорам они показались не старше их студентов. Видно, что совсем недавно окончили острожный университет. Форма на служащих отличалась от формы старика только цветом погон, патрульной роте полагалось носить ярко-красные, заметные в лесу. На головах красовались зеленые фуражки с металлическими кокардами, подбородки выбриты, как и у сторожа, – одно из обязательных требований к внешнему виду служащего острога, объяснить которое никто из профессоров был не в состоянии.