Страница 8 из 12
Как я понимаю, премьерным показом это не ограничится. Видимо, есть договорённость с амерами насчёт распространения документального крео.
После показа нам с Маргарет пришлось представляться подошедшему знакомиться лично товарищу Литвинову с его супругой.
Тут, я, со всем своим внутренним (хотя чем дальше, тем больше скрываемым) самомнением и снобизмом из 2018-го, был несколько удивлён. Оказывается, супруга Литвинова — как она представилась — «Айви Вальтеровна», англичанка. Ну, там с революционными какими-то корнями, как без них?:-)
Приятная в общении парочка, очень приятная. Мило побеседовали в ходе совместного обеда. Возможно, кмк, они увидели в нас с Маргарет некое отзеркаливание собственного межнационального брака? Кто знает..
Хотя и снова — кмк, что-то такое в глазах посла мелькнуло, когда он узнал, кем официально числится в Белом Доме Миддлтон. Вот ясно вижу, что он подумал — что товарищи чекисты что-то такое задумывают, из ряда шпионско-агентско-влиятельных игр. Думает, скорей всего — зачем всё портят, с амерами «ведь нормально общались»?:-)
Ха, знал бы правду, а не только мою легенду насчёт расчётных вычислителей, так бы не думал..
Или… всё же, он прав, я не я? И всё происходящее с участием меня и Маргарет — не только мимоходная махинация «дяди Рузвельта», а ну очень «Большая игра»? Взаимная? И, может практический опыт Литвинова более весом в данном вопросе, чем все мои интернетные знания из будущего?
Ещё одно знакомство с исторической личностью состоялось..
«Неожиданно» встретил в посольстве Поташника. У него командировка. Как ни странно, я был очень рад чекисту-гебешнику. Пообщались. Он рассказал, что двое из отдела тоже лечатся от последствий немецких авиаударов химией. «Рабочую лошадь Шуры-Буры и Ляпунова» — второй комп из 2018-го недавно увезли в Молотов, в открывшийся НИИВТ. Много чего обсудили. Честно ему признался, что живётся в США мне очень и очень комфортно и что свободы у меня здесь намного больше, чем в СССР. Ему не привыкать от меня «гнусные намёки» слышать:-) Я их даже не с «тайной мыслью» — «может, поймёт, чего мне в Союзе не хватает» произнёс, а прямо выразил желание — ..вот когда в СССР вернусь, хорошо бы так тоже!
Чтобы у него и мыслишек ненужных тоже не возникало о том, что я собрался в «ряды ренегатов-невозвращенцев» записаться:-)
Ещё он, очевидно, «поизучал в первом приближении» во время нашего разговора молчаливо державшуюся рядом мою мамзель. Вот что про неё подумал? ХЗ..
— Кто этот человек? — поинтересовалась позже мало что понявшая из нашего с Поташником общения Маргарет.
— Важный чин из ГУГБ… - я расшифровал ей значение аббревиатуры — ..мой непосредственный начальник в СССР. Здесь, официально в составе делегации по взаимодействию спецслужб наших стран. И на меня лично посмотрел и оценил, «что да как» у меня. Неплохой, в целом, человек, хоть и высокопоставленный сотрудник… довольно жуткого ведомства. Моя жизнь, дорогая, всё равно проходит под присмотром… - не сдержав вздоха, высказал ей я и, решившись, неожиданно для себя выдал прямо: — ты должна понимать, что нас может ждать, если решишься связать свою судьбу с моей.
Она, кивнув, ничего не сказала, лишь крепче стиснула мою руку своей и прижалась боком.
Надеюсь, она понимает, на что идёт. Пока молоды, всегда хочется верить в лучшее..
Вторая половина февраля 1943. Нью-Йорк. Особняк в викторианском стиле на 14-й улице (Манхэттен). Миддлтон Маргарет Ивонн (дочь), Миддлтон(в девичестве — Де Карло) Мари (мать)
— Пегги… - вкрадчиво, но настойчиво произнесла Мари, обращаясь привычной с самых малых лет одной из уменьшительных производных форм имени дочери к той самой — .. я твоя мать и хочу знать всё! В письмах, несомненно, ты многое упустила. Я вижу, как ты сегодня одета и могу только гадать, сколько всё это стоит. У тебя, очевидно водятся немалые деньги и мне очень удивительно видеть, что тебя подвозит ко времени и месту нашей назначенной встречи машина, в которой сидят два неулыбчивых господина. С кем ты связалась, дочь? — забыв собственное решение «аккуратно выспросить» слегка повысила голос и попыталась надавить на Маргарет родительница, в одиночку воспитавшая и давшая старт карьере талантливой дочери.
Мари, у которой не очень-то удачно сложилась собственная карьера актрисы, ещё год назад была весьма рада первым пробам дочери в Голливуде и подписанному той контракту. Но последующие события, лишь скупо и очевидно, с огромными пропусками, изложенные Маргарет в письмах, обеспокоили её. Встретиться лично с дочерью ей удалось только сейчас..
Напротив ожидания матери, она не услышала никаких резких ответных слов. Дочь весьма довольно мягко улыбнулась.
«Ивонн де Карло», уже сама абстрагировавшаяся от своего собственного сценического псевдонима, сконструированного частично из фамилии предков, действительно не разделяла беспокойства матери. В её голове стояла фраза, услышанная от возлюбленного при пробуждении пару дней ранее:
«Какое прекрасное пробуждение… знакомство с тобой — самое лучшее, что случилось со мной, с тех пор как я попал сюда..»
Тогда то у неё и исчезли последние страхи и сомнения. И сейчас, надо лишь оставив за кадром то, что знают немногие, получше подготовить мать к знанию о том, кого дочь выбрала в спутника жизни.
Маргарет, несмотря на молодость, была сообразительной и весьма себе на уме девушкой, которая знала, когда и как лучше заговорить, а когда и о чём желательно умолчать..
Мать, увидевшая лишь мечтательную улыбку на лице дочери и, сделавшая некую верную догадку, продолжила допытываться, снова повторив личный выпад:
— С кем ты связалась? Почему, Пегги, ты не хочешь говорить, чей этот дорогой, но такой пустой дом… ключи от которого ты так хозяйски вертишь на пальце, как будто он твой?
Маргарет покраснела и перешла в некоторое контрнаступление:
— Почему — «не хочу»? Этот особняк приобрёл мой… будущий муж, я надеюсь.
— Вот как… - получившая некое признание мать, неожиданно переключилась на другое: