Древняя душа

Примерно треть оставалась не в обличии силы. Я дал отмашку и из-под земли полезли мои мальчики. Увидев их, остальные драконы тоже обернулись. Теперь вся армия Валаха, даже ближайшее окружение, в воздухе — как и сам Император.

Что ж, можно начинать!

Риэра

Я шагала к лкесовой роще, ничего вокруг не замечая. Мыслям было тесно в голове. Камешек, зажатый ладонью, стал горячим и влажным. Неужели про этот способ говорил Гаян? Семь камней, чтобы уйти в иные миры через Ось бытия.

Знал ли мой сероглазый о том, что цена нашему счастью — семь загубленных душ? По одному из каждого мира ветки. Как Люцифер только раздобыл представителей всех семи! Ему ничего не стоило их убить. Он никого не пощадит.

Я вспомнила слова Богини. Остановить его. Не дать совершить зло. Не позволить использовать Ось бытия для воплощения ужасающих планов. Мне в голову приходит только один способ это сделать. Но сейчас я должна видеть, чем кончится битва.

Картина, что открылась передо мной, едва дошла до обрыва, сжала душу ледяными когтями.

Драконы парили над долиной. Их крылья закрывали небо. Среди демонов, что пытались ускользнуть от Владык суши, которые хватали их когтями и рвали в клочья с утробным рыком, метались айки. Я пораженно ахнула — неужели и они тоже на стороне Падших? Водный народ предал драконов?! Но почему?

Мерзкие мутанты-пауки тоже бегали по долине и бросались кусочками паутины в пикирующих на них драконов. Когда она попадала тем на крылья или тело, Владыки уходили на высоту, яростно кувыркаясь, чтобы сбросить ее и избавиться от боли, но липкие комки намертво прилипали к плоти.

А потом…

Гур

— Сукины дети! — я сплюнул на землю, глядя на аек, что преспокойненько затопали к Люциферу. Нет чести у предавшего Договор! Во веки покрыт будет позором водный народ!

Горные, что стояли рядом, возмущенно зароптали, посылая смачные проклятия вслед айкам. Знать — те горные, что с длинными ушками, возглавляла каждый наш отряд, тоже злобно зашипела. Ярко-синие глаза их полыхали ненавистью, а полумесяц на лбу и узоры на лице, что говорили о принадлежности к дворянской крови горных, яростно пульсировали.

Когда протрубил рог, мы с радостью бросились навстречу орущим во всю глотку демонам, что бежали по долине, принимая обличия, от которых даже у сторожил стыла в жилах кровь. Схлестнулись силы, смешалось все. Крики, скрежет мечей по доспехам. Кровь лилась рекой. Тут уж гляди в оба, прощелкаешь — прикончат в миг.

Один за другим драконы начали принимать обличия силы. Нехорошо. А потом пришлые выпустили чудовищных тварей, каких еще не видала земля. Тело до пояса привычное, а пониже — паучье. Злобные, они неслись по долине, протыкая нас на ходу острыми когтями на лапах. И откуда ж такие взялись? Едва вопрос родился в башке, как пришел ответ. На меня налетел один из мутантов. Уж было занес черную лапу, чтобы снести мою черепушку, да так и замер. Я вгляделся в него и обомлел — айка ведь то был, Малько, рекрут тот самый, пропащий.

— Мать честная! — вырвалось у меня.

Вот, значит, какая судьбина горькая постигла парня! Мы костерили его, косточки промывали, приговаривая — чтоб икалось ему, негодному, от слов наших. Думали, загулял, да решил и не возвертаться в рекруты, послаще местечко отыскал — у какой-то девахи под бочком. А оно эвон как обернулось!

Оторопев, он смотрел на меня.

— Малько! Да как же это? — я протянул к нему руку, но тот отшатнулся. По лицу потекли крупные слезы. Закрыв его руками, парень унесся прочь, раскидав в стороны пауков-мутантов. Сколько я ни высматривал его, чудище растаяло без следа, будто морок какой!

Неужто это Люцифер его так испохабил? Ходили слухи, что Падший этот ворожбой промышляет, но что на такое способен, не подумал бы никто! Запомнил, поди, злопамятный злыдень, как Малько надерзил ему в ту встречу нашу самую, у Оси бытия, когда Падший лапу-то к ней протянул, а она в сторону изогнулась, как девка от нелюбого парня. Отомстил, значит.

Мысли продолжали виться в голове, как мухи у стойла конского, а руки промеж тем сами мечом орудовали, охаживая демонов да аек-предателей. Много положил я в тот день, знатная была сеча, кровью с головы до пят уделался — много ее пролилось, даже ноги разъезжались от красных луж.

Все бились достойно, и собратья мои, горные, и знатные наши — неслись по полю бранному, в каждой руке по мечу, что порхали, и не уследишь — старинная школа боя, лишь дворян длинноухих таковой обучали. И драконы не отставали. Да вот только судьбинушка нам всем кукиш показала, зад оголила, а личиком-то к демонам обернулась.

Как Владыки все обернулися, Падшие отступили, в душах наших надежду всколыхнув. Но не тут-то было! Разбежавшись в стороны, подлые закопошились в земле. Оказалось, что они ям там нарыли зачем-то. Поскидывали настил деревянный, да начали доставать машины какие-то на колесьях.

Мы недоуменно смотрели на это. Гарпунами взять Владык решили? Умора! Бессмертным драконам эти ваши крючочки — тьфу! Да попробуй еще и попади сначала — они верткие, как мелкая рыбешка в речке.

Но последними посмеялись демоны. Выстроив свои орудия, они шмальнули по драконам. И началось такое!..

Алатар

Я подоспел вовремя, Битва еще только началась. Окинул взглядом поле боя, сделав круг над ним в вышине. Айки за драконов сражаются?! Неужели предали нас? Ничего, поквитаемся с вами, как с Падшими будет покончено! Я с торжествующим криком упал с небес и ринулся в самую гущу, чтобы выловить демона пожирнее, словно птица из стайки загнанных к берегу рыбешек.

Какое же это удовольствие: схватить одного уродца, взмыть с ним вверх, вырвать когтем хребет, заставив захлебнуться воплем и собственной кровью, а потом швырнуть освежеванную тушу под ноги его собратьям, чтобы втоптали в грязь, где всем им место!

Я вновь вгляделся в противника, прицеливаясь к новой жертве, и встретился взглядом с Асатаром, который был также разгорячен битвой. Понимая друга, мы одновременно сложили крылья и нырнули вниз.

Демоны начали отступать. В груди всколыхнулось счастье. Не важно, что потом будет со мной, главное — победа! Мы с братом вновь переглянулись, не понимая, почему пришлые копошатся внизу, выкатывая какие-то орудия из ям. Гарпуны, что ли? Меня разобрал смех. Такая наивность, прелесть просто! В горле заклокотал хохот. А потом стало не до смеха.

Те самые машины, которых мы не сочли нужным опасаться, вздрогнули, изрыгнув огонь. Воздух со свистом прошили какие-то маленькие частички. Они впились в плоть, причинив боль, но на нее ни я, ни мои собратья не обратили внимания — поначалу, пока она не начала расти и не стала непереносимой.

Меня крутило и ломало от нее изнутри, словно кто-то гигантскими руками пытался выжать тело, как мокрую рубаху. Я выгнулся, не понимая, что происходит. Каждая мышца напряглась, вот-вот порвется. Рядом бился в судорогах Асатар. Чуть ниже, под нами — Аматар.

Даже отец, Великий черный дракон, метался из стороны в стороны, хрипя. Как Падший смог причинить драконам такую боль? Почему не регенерируют раны? Это невозможно! Только если…

Мысль обожгла разум, но тут же стало не до нее — в нас полетели крупные стрелы. Воздух наполнился их противным жужжанием, криками Владык суши и хлопаньем крыльев тех, кто пытался подняться выше, чтобы избежать встречи с новой напастью. Но стрелы добрались до всех. Следом полетели огромные гарпуны.

Те, кто пострадал меньше, пытались атаковать орудия Люцифера, но поплатились за это, встретив грудью острые копья, неимоверно длинные, которые демоны взметнули вверх. Гарпуны пронзали небо один за другим. Я уклонялся из последних сил, но был неуклюж, как пьяный толстяк. Мне пробило грудь, в пасти разлилась кровь.

Боль, сжигающая внутренности боль, невозможно было терпеть! Запрокинул голову и попытался исторгнуть ее прочь мощным ревом. Все без толку.

Мои белоснежные крылья, закрывающие небо, рвались в клочья. Перед глазами мелькали попеременно земля и облака. Толчок. Земля. Кровь. Одна кровь кругом. Ею перемазаны переломанные крылья, из которых торчат обломки костей. Никто из нас никогда больше не поднимется в небо. Кто предал нас? Мы все поставили на этот бой и проиграли. Это конец.