Страница 6 из 87
Несколько часов стояния под палящим солнцем вымотали меня. Следы ударов от кнута, так никем и не обработанные, воспалились и покраснели, сделав меня похожей на бело-красную зебру. Умыться, в отличие от остальных девушек, мне так и не дали. Но хотя бы позволили напиться. И то хорошо.
Я стояла у всех на виду. Но меня при этом никто не замечал.
До того момента, как напротив меня остановился...
***
Нет, этого человека я заметила и раньше. Прежде чем он остановился напротив меня. Еще когда торговец снял наручник с моей руки и приковал к тонкому брусу, вместе с другими девушками.
Черт, стою привязанная, как животное на торгах.
Бесит.
Он шел по рабскому ряду и периодически разглядывал выставленных девушек. Его черные одежды, казалось, впитывали палящий свет местного светила, и двигался он неторопливо и неспешно.
Около него вертелся еще один человек, выряженный в настолько яркие одежды, что это резало глаз – красный верх, синий низ, белый кушак посередине, желтый тюрбан с пером и куча оружия на поясе и за спиной.
Какой-то ходячий арсенал.
Ряженый периодически показывал то в одну сторону, то в другую, и его спутник неторопливо поворачивал туда голову. Казалось он и вовсе скучает, как на просмотре ремейка на ремейк, когда картинка давно уже известна, а сюжетные ходы затасканы до дыр.
Ряженый убежал от него куда-то вперед, сделал круг возле небольшого помоста чуть в стороне от меня, отвесил какой-то комплимент стоявшим там девицам – они в ответ заливисто рассмеялись.
Торговец – явно родственник Ендика, – тоже увидел появившуюся парочку. И принялся громогласно расхваливать свой товар. От его воплей малыш завозился в слинге и недовольно запищал.
Я посмотрела на ребенка и немного покачала его, тихо шепча что-то успокоительное.
А когда подняла взгляд, то встретилась с жгучим взглядом ярко-зеленых глаз на узком лице. Этот одетый в черное человек стоял напротив меня и, закусив пухлую нижнюю губу, внимательно разглядывал. Таким голодным взглядом, что меня пробрала дрожь.
Мужик, я тебе не мясо, которое можно купить и зажарить! Иди в кафе, или как оно тут называется, и поешь уже, – не сказала я, но подумала.
Ребенок раскричался сильнее, и пришлось заняться им. Может описался или еще что.
От низкого голоса мурашки пробежали по коже. Одетый в черное коротко спросил что-то у торговца, но прежде чем тот успел ответить, рядом возник ряженый.
Заговорил резко, отрывисто, ухватился за рукав спутника, указывая в сторону помоста, и собираясь куда-то его тащить. Между ними началась перепалка, а ребенок тем временем все настойчивее требовал внимания к себе.
– Мне надо отойти! – заявила я торговцу.
– Но… тебя же хотят купить! – указал торговец на одетого в черное.
– Так не продавай ему. И если ты сейчас же не отстегнешь меня, и не отправишь за ширму, то вонять будет на весь рынок. – Ребенок, похоже, и вправду собрался сделать свои дела прямо тут.
Торговец зыркнул на меня, но все же откинул полог палатки и впустил внутрь.
Едва полог опустился, как снаружи донесся рев. Эй, мужик, полегче. А то палатка улетит. В ответ залопотал торговец, быстро-быстро тараторя что-то явно отвлекающее.
Снова короткая отрывистая фраза. И следом за ней – заискивающий говор торговца.
Через щель между занавесками я увидела, как над ладонью человека в черном появился шарик. Сначала синий, потом белый, а после ответа торговца – красный. Нет уж, пусть успокоится и найдет себе кого-нибудь из местных. Укрощать строптивых я не собираюсь, тем более что для таких как он – все женщины лишь галочка в списке.
А то и в отчетной ведомости. Планового посещения гарема.
Быть еще одной штатной единицей подобного сообщества я не хочу. Увольте заранее.
Черный мало-помалу успокоился, зато в разговор вступил ряженый, и теперь азартно общался именно он.
Ребенок снова запищал, требуя внимания. Я едва успела его отставить, как он сделал свои дела. Пошарив по палатке, я нашла какую-то тряпицу и обтерла своего сына.
– Надо тебе имя дать, да? – глядя в доверчивые глаза, спросила я.
Малыш улыбнулся и радостно засмеялся. Замахал ручками, задрыгал ножками.
– А кто у меня тут такой хороший? А кто это тут такой красивый? – общалась я с ребенком.
Торг снаружи был все азартнее, пока наконец не достиг пика и не затих.
Я закрыла глаза, молясь про себя – о мужестве принять то, что невозможно изменить, о силе изменить то, что можно, и мудрости – отличить одно от другого. Ведь мне еще надо как-то найти способ вернуться домой.
Этот мир дикий, некомфортный и явно опасный. Одна магия чего стоит.
Полог палатки откинулся.
Черный, ряженый и торговец явно пришли к согласию. Ряженый щелкнул пальцами, а затем поднял ладонь в типичном жесте подзывания – несоклько раз согнул и разогнул кисть по направлению к себе.
Словно собаку дрессирует. Вцепившись в руку, на которой еще остался браслет наручников, торговец потащил меня наружу.
Пришлось выйти.
Черный окинул меня взглядом от макушки до пальцев на ногах, гипнотизируя зеленью глаз, и чуть кивнул. По его жесту из-за его спины появились несколько людей, которых я раньше и не замечала.
Слуга, охрана.
Слуга подал кусок ткани. Черный развернул его, и накинул на меня – закрывая полностью.
Я попыталась отшатнуться, но меня придержали охранники. Сквозь тонкую ткань я видела, как ряженый передал черному какой-то свиток. И что-то спросил. Черный не ответил, а только снова посмотрел на меня.
Знать бы, что ему нужно? И кто он такой?
Но вопросы здесь явно не полагалось задавать.
Охрана взяла меня в коробочку, и пришлось идти следом за бодро помаршировавшему с рынка черным. Моим, по-видимому, владельцем.
Ну что ж, какое-то пристанище и “легализация” в этом мире у меня появится. Только бы не ради каких-нибудь некромантских ритуалов меня приобрели. А то в мире магии возможно и такое.