Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 5 из 12

Адриан

Адриан допивает кофе.

И идет летать.

Нет, не сам, конечно, крыльев у Адриана нет.

На самолете.

Целует Люси, уходит.

Нет, Люси это не жена, Люси – это сестра Адрианова.

Еще дядюшка есть, он богатый.

Называется раньте.

Дядюшка спохватывается, стой, Адриан, куда пошел, а день рождения Люси, а гости, а…

Адриан отмахивается.

Его самолет ждет.

Дядюшка головой качает, ну что ты с этим самолетом, как в последний раз…

Вздрагивает.

Да.

В последний раз.

Адриан садится за штурвал плохонького кукурузника, разгоняется.

Шасси отрываются от земли – сладкий миг, когда замирает тряска, и впереди только бескрайнее небо.

Внутри всё больно сжимается, будто хочет выжать из человека все внутренности.

Земля маленькая-маленькая далеко внизу.

Самолет врывается в пелену тумана, – ничего не видно.

Облака.

Белые холмы облаков, насколько хватает глаз…

…Вечереет.

Адриан опускает самолет на поле – в последний раз.

Только сейчас понимает, как дрожат руки, как все тело колотит мелкая дрожь.

Идет домой.

Спать.

Проходит мимо гостей в холле, рассеянно здоровается с кем-то – и спать.

Спать.

Утро.

Адриан просыпается.

Вспоминает, какой сегодня день.

Нет, не в смысле – пятница там или пятое число – а какой… какой…

Ну да.

Идет туда, где должен быть аэродром.

Смотрит на пустое поле.

– Вы куда?

Это охранник. Интересно, что он тут охраняет.

– Полетать…

– Воздушный шар?

– Не… на самолете.

Охранник фыркает:

– Смеетесь, самолет еще не изобрели… вон, чертежи посмотрите…

Адриан смотрит чертежи.

По крайней мере, есть чертежи.

Пока есть.

Адриан смотрит на чертежи, в чертежах чего-то не хватает, чего-то, чего-то, чего-то, понять бы еще, – чего.

Уже не поймет.

Не поймет…

Сегодня Адриан будет ездить.

На автомобиле.

У Адриана автомобиль.

Дядя ворчит, все люди, как люди, а ты ишь чего, ездишь и ездишь…

Адриан мотает головой:

– Да это гоночный спорт называется…

– Ка-акой гоночный, плетется с черепашьей скоростью…

Адриан пожимает плечами, ну, лет двадцать назад шустро машины носились…

Адриан садится за руль.

Едет по городу.

Люди глазеют, еще бы не глазеть – автомобиль едет.

Мальчишки перед машиной бегут.

Адриан хочет их прогнать, потом отмахивается, пусть скачут.

…вечереет.

Адриан выходит из машины, в изнеможении вытирает лоб.

Идет домой.

Дядя ворчит, парни в твои годы с девушками гуляют, хоть бы сходил куда, а этот всё по машинам своим…

Адриан молчит.

Утро.

Адриан пьет кофе.

Идет к гаражам.

– Ты куда?

Это кто-то из знакомых.

– Покататься.

– Велосипед?

– Не-е-е… автомобиль.

Знакомый фыркает:

– Смеешься, его еще не изобрели…

Адриан смотрит на чертежи…

…убирает чертежи в стол.

Идет домой.

Дядя заходит в комнату.

– Франсуа жеребца породистого продает… думаю, тебе подошел бы…

Адриан мотает головой.

Молчит.

Дядя хмурится.

– Ну что ты, ну я-то тут при чем… я вот тоже… все на подводную лодку хотел, все думал, успеется, успеется… потом прихожу как-то в порт, говорю, а мне бы подлодку зафрахтовать, а мне – еще не изобрели…

Адриан думает, почему говорят еще, а не уже.

Не знает.

Адриан клеит воздушного змея.

Про воздушных змеев ничего не понятно, когда их изобрели, так что клей – не хочу.

Вот Адриан и клеит.

Большого змея.

Воздушного.

Поднимается на крышу смотровой башни по винтовой лестнице.

Вверх.

Вверх.

Расправляет крылья…

Человек в сером окликает Адриана, бежит за ним по лестнице.

– Стойте… стойте!

Кричит что-то – еще не изобрели…

Адриан поворачивается, орет, что значит – не изобрели, где написано, что змея не изобрели…

– Да не змея… вас еще не изобрели…

– М-меня?

– Пойдемте… пойдемте.

Адриан идет. От волнения поправляет стеклянные глаза, потирает свежую ржавчину на лице, переставляет заевшую пружину, – человек в сером торопит Адриана, успеете, успеете, а пружину вашу вообще выкинуть надо, новую ставить…

– А… а мы куда?

Человек в сером пожимает плечами, не знает.

Адриан подходит к серой пелене, человек в сером бросает туда часы, велосипед, еще что-то, кивает Адриану – прошу.

Адриан смотрит в серую пелену.

Прислушивается.

Слышит рокот самолета.

Там.

В темноте.

Делает шаг.

Один.

Другой.

Третий.

Кто-то подхватывает Адриана, показывает публике:

– Позвольте представить мое новое творение – механический человек…

Бесхозные лондоны

– Вот вы мне скажите, сколько у нас лондонов?

Вздрагиваю. Не ожидал такого вопроса.

Лихорадочно припоминаю, ничего не припоминается, какие-то зачеты, какие-то экзамены, всё вылетело из головы, да оно туда и не влетало, честно говоря…

– М-м-м…

– Так сколько?

Сдаюсь:

– Много.

– А если подумать?

– По числу людей… которые здесь жили.

– Ой ли?

Понимаю, что ляпнул что-то не то, очень сильно не то…

– А, нет. Еще те, кто в городе когда-либо был, они тоже каждый свой Лондон оставили.

– Ну, молодец, хоть это знаете. Так вот и получается в целом циферка вот такая красивая…

Смотрю на красивую циферку. Киваю.

– Вот, а в том месяце лондоны мы посчитали, так оно что получилось-то… циферка больше получилась. Знаешь, насколько?

– Ну… может, за это время еще кто в город приехал…

– Ага, сто миллионов человек так вот взяли и приехали.

Вздрагиваю.

– Вот и разберитесь, откуда еще города взялись.

Киваю:

– Есть разобраться.

Выхожу в Лондон – в свой Лондон, Лондон у меня скромный получился, в центре родительский дом, большой дом, и лавочка рождественская, и Харродс. А на отшибе квартирушка, которую снимаю, и контора наша.…

– Я нашел.

– Нашли?

– Ага…

– И что же вы нашли, хотел бы я знать?

– Вот… посмотрите…

Разворачиваю свои записи, гордый собой, в кои-то веки до чего-то додумался.

– Вот, смотрите… сколько человек про Лондон читали? Слышали?

– Да только ленивый не читал…

– Вот именно. А как по-вашему, представляли эти люди себе Лондон?

– Думаете… они?

– Уверен.

Пересчитываю лондоны.

Работа такая.

Лондоны считать дело хлопотное, они же на месте не стоят, порхают туда-сюда. Вот это Лондон премьер-министра, покачивается под велосипедом, извивается улицами. Вот Лондон маленького клерка – вид из окна конторы и уютный паб на углу. Вот Лондон человека, который только что приехал – где-то в центре призрачный Парламент (приезжий его еще не видел), а вокруг бешеный лабиринт скачущих туда-сюда улиц, в которых надо как-то не заблудиться, да уже заблудился, и не выберется отсюда больше никогда, а-а-а-а-а…

Уже знаю, как определить, откуда человек – или всю жизнь в Лондоне прожил или только приехал – у кого по центру Биг Бен с парламентом, тот заезжий, у кого что-то другое, тот давно здесь живет…

– …не сходится.

– А?

– Не сходится. Вы посмотрите-ка, всё равно в десять раз больше цифра получается.