Страница 5 из 22
Родительская мыза тоже выглядела празднично и нарядно. Снежок убелил крытый соломой жилой дом, пышными шапками лежал на крышах коровника и дворовых построек. Везде пахло свежестью и хвоей.
Виталик с восторгом смотрел на коров:
– Ой, мама, их так много!
– Да, много! Твои бабушка и дедушка богатые люди, – кичилась Ляля перед сыном, забыв, как много труда вложено в это «богатство», и о том, как сама сбежала из дома много лет тому, не захотев богатство это приумножать.
В канун Рождества, которое в Эстонии отмечают по католическому обряду, мать сказала Ляле, что пригласила к ним в гости соседа, овдовевшего два года тому и воспитывающего дочь в одиночку. Девочка, по возрасту, чуть старше Виталика. Ляля пожала плечами: ну пригласила, так пригласила. Будет с кем и отцу за столом поговорить, и для Виталика компания подходящая.
Сказочный Сочельник опустился на город, накрыв его миром и благодатью. Тихо играли в углу комнаты дети, негромко о чем-то разговаривали мужчины, положив голову маме на плечо, чему-то улыбалась Ляля.
***
Сосед зачастил в гости. Он приходил с дочерью, садился к столу, прихлёбывал горячий чай и рассказывал Ляле о том, как счастливо они жили с женой. Какая хозяйственная была его женушка, как ему одиноко, после того, как в позапрошлую зиму женщина погибла под колёсами грузовика, водитель которого просто не справился с управлением на скользкой дороге. Как нужна мать его девочке. Как Ляля, внешне, напоминает ему покойную жену.
Ляле льстило и внимание мужчины, и его комплименты. Она согласилась наведаться к соседу. Увидела чистый, обихоженный дом, в котором вовсе не чувствовалось отсутствие женской руки. Было понятно, что с хозяйственными хлопотами мужчина прекрасно справляется сам.
Родители Ляли не возражали против этих «гостеваний», и, когда сосед пригласил Лялю вместе встретить Новый Год, мама подтолкнула её в спину:
– Иди. Чего раздумываешь? Мужчина приличный. Бояться тебе нечего. А за Виталиком и его девочкой мы присмотрим.
После обеда, в канун Нового Года, сосед привел свою дочь в дом родителей Ляли, а саму её, поздравив всех с наступающим, забрал с собой.
Вместе с соседом Ляля хлопотала в кухне убранного к празднику дома. Впрочем, приготовления не занимали ни много времени, ни особого труда. Так, колбаску-рыбку нарезать, да тарелки-рюмки на стол поставить. Да засунуть в духовку жарко натопленной печи гуся, приготовленного мамой накануне, чтобы разогреть перед подачей на стол.
В эту новогоднюю ночь сосед и Ляля стали близки.
После жарких объятий с малознакомым мужчиной, Ляля разнервничалась, расплакалась, стала оправдываться и рассказывать соседу, что изменила мужу впервые. Что у неё, конечно, были мужчины (всего-то два – приуменьшила количество Ляля), но после свадьбы – ни-ни! Она была верной женой! А её муж, оказывается, ею только пользовался, а любил другую. Сосед обнимал Лялю за обнаженные плечи, прижимал к себе, успокаивал, говорил, что не нужно было ей выходить замуж за русского. Что нужно было найти для себя хорошего эстонского парня. Что уж они-то, хорошие эстонские парни, и любить, и уважать, и понимать женщину умеют.
За последующие две недели всё было решено: Ляля едет в Город у Моря и сидит там тише воды – ниже травы. А сосед, тем временем, подыщет для неё обмен. Никому ничего не говоря, не откладывая в долгий ящик, пусть Ляля подает документы на развод. Сосед посмотрел паспорт Ляли, удивлёно вскинул брови:
– А почему нет в паспорте печати о рождении ребенка?
– Обменяла недавно, не успела заехать в ЗАГС, чтобы поставить. Вернусь, сразу сделаю.
Сосед отрицательно помотал головой:
– Не вздумай! Так даже лучше!
Ляля пожала плечами: ну нет, так нет. Но все же женщину гложила еще одна мысль, еще один вопрос, получить ответ на который она хотела, не пускаясь вслепую в авантюру с обменом и разводом. Сидя за обеденным столом с родителями и соседом, незадолго до отъезда, Ляля спросила:
– А что будет со мной? Что будет после того, как я разведусь с мужем и переберусь в Выхму?
Сосед удивлено вскинул брови:
– Как это что? Выйдешь за меня замуж! Дому нужна хозяйка, моей дочери мать, а мне – жена.
И ни слова о чувствах.
Лялю не смутил даже порядок расстановки приоритетов. Она взглянула на отца – тот довольно кивнул. На мать – она улыбалась. Ляля поняла, что отвертеться от своего «предложения», данного в присутствии родителей, мужчина не сможет, и тоже кивнула:
– Хорошо. Я согласна.
Сосед потрепал Лялю по щеке:
– А я и не сомневался, – добавил, насупив брови:
– И забывай уже это дурацкое «прозище» – Ляля. У тебя прекрасное эстонское имя – Вилма! Вот его и нужно ценить и уважать!
***
Приехав в Город у Моря во второй половине января, немного отдышавшись от встречи с родителями, Ляля засомневалась, а правильно ли она поступает, собираясь бросить мужа и удрать в родные края. Услышав в голосе дочери какие-то сомнения, мать сразу же, в телефонном разговоре, прикрикнула на неё:
– И не раздумывай! Полжизни по чужим краям, по чужим домам «стыкаешься»! Приедет твой Митька и что? Вышвырнет тебя с ребенком на улицу! А сосед наш – мужчина солидный. Ты ему с первого дня знакомства по-сердцу пришлась! Делай все, как он велел!
Ляля задумалась снова. А ведь правильно мама все говорит. Ей в следующем году уже тридцать. А что она к этим тридцати годам имеет? Сын, да муж, от которого не заешь чего завтра ждать? Что её ждет в Городе у Моря? Постоянный страх, что муж её бросит? Постоянное ожидание, когда Митенька придет из рейса и, побыв дома пару недель, снова умотает в море? Постоянные «оглядки» на мнение свекрови? Да в гробу она видела такую жизнь! Правильно сосед сказал: нужно держаться «своих» и жить рядом с ними. Дом у соседа хороший, да и Ляля «придет» не с пустыми руками, упрекать её никто ни в чём не будет. Самое время начать всё «с чистого листа».
Сосед приехал в Город у Моря в конце апреля. Привез с собой какого-то мужчину, вид которого не только Ляле не понравился, но и испугал её. Мужчина, осмотрев Лялину комнату, оценив весь дом в целом, поинтересовавшись, кто живет в остальных комнатах и, получив от Ляли невразумительный ответ (она и сама толком не успела узнать ничего о своих соседях за прошедшие месяцы), кивнул головой:
– Подходит, – и посмотрел на Лялю с какой-то угрозой во взгляде: – Не вздумай хвостом крутить! А то, знаю я вас, начнется: передумала-раздумала.
Ляля залопотала:
– Ничего я не передумаю. А Вы какую жилплощадь мне предлагаете? Я ведь и не знаю, пока, ничего.
– Нормальную жилплощадь предлагаю. Вот, муж твой видел. Его устроило все.
Ляля разулыбалась. Её любовника уже перевели в ранг «мужа». Квартиру в Выхме он видел, одобрил. От Мити она получила радиограмму, из которой узнала, что муж, пока еще муж Митя, уходит на перегон и в течение следующих трёх месяцев связь с ним будет проблематичной. Так что можно не бояться, что кто-то что-то заподозрит и помешает её планам. Вот только свекров проведает. Ну так, на всякий случай. Хотя, там сейчас не до Ляли. Свекровь проводит все дни у постели своего мужа, которому все хуже и хуже день ото дня. Значит сюда не «припрется». А если и «припрется», то делишки свои Ляля проворачивает тихо, как мышка. Никто и не узнал, что за прошедшее время она уже успела подать на развод. Завтра нужно идти в ЗАГС, получить свидетельство. А обменом пусть продолжает будущий муж заниматься.
***
Ляля так и не узнала, что в конце июня умер её свекор. Не узнала потому, что за неделю до этого, загрузив в контейнер все, что было в комнате, она, даже не оглянувшись напоследок, крепко держа за руку Виталика, навсегда покинула гостеприимный дом напротив Артучилища. Дом, так и не ставший ей родным.
***
Митя слушал нескончаемый поток упрёков и обвинений и свой адрес, а Ляля все продолжала убеждать его, что это именно он! Он и Леночка, к которой он «собрался уйти» сразу по возвращении в Город у Моря, виноваты в том, что ей «пришлось» поступить именно так.