В объятья пламени. Лесник

Черт!

Это ж надо было нарваться на людоловов! Отмороженные типы, что могут даже ребенка умыкнуть и продать какому-нибудь инсекту-изврату или еще кому, кто заплатит больше. Облачная школа вместе с мэром Северного уже долгое время кучу сил тратит на борьбу с этими уродами, а им хоть бы хны. И как же хорошо, что эти “жители леса” не тратятся на защиту от магии, обычно.

Такие мысли бродили в голове Ани, когда она особым образом глянула на главного (с большей долей вероятности) и, привычно потянувшись в окружающую среду за эгро, попыталась составить магему подчинения и захватить его сознание. На что получила вполне реальный удар в челюсть, вырубивший ее на какое-то неопределенное время. Но вот мысль, появившаяся сразу, еще во время попытки ментального подчинения, раздражала сознание до самого беспамятства.

А где эгро?

Второй раз Хворостовская очнулась лежа на боку, связанной и с кляпом во рту, но сразу сообразила, что лучше ей притвориться трупом до поры, до времени. Причин было множество, но главными были две.

Во-первых, они уже были в лесном лагере, а значит, идти никуда не надо. Плюс, половине из, примерно, трех десятков бандитов, было откровенно скучно. По лагерю раздавались грубые голоса, шлепки карт, трещание костров и женские всхлипывания из ближайших кустов. Судя по ритмичным, вполне знакомым, звукам и тяжелому дыханию, у парней вопросов по развлечениям не возникает. И если нет желания стать следующей девицей для утех, то надо лежать и дальше.

Во-вторых — она с ужасом осознавала, что не чувствует эгро, внешнюю магическую энергию. Будто и не маг четвертого уровня, а простой обыватель! А девушке, без магии, да еще и будучи связанной, с одним-то бандитом не справиться, не то что с тремя десятками.

От этих мыслей становилось откровенно страшно. От реального попадания на рабский рынок ее ничто не спасало в нынешнем положении. Чтобы немного оценить ситуацию, девушка сосредоточилась на ближайшем к ней разговоре. А вдруг что мелькнет?

— …шкеримся, как дети малые! Вояк в Искаженных Землях уже век не было, с тварями в тридцать четыре ствола справляемся. Еще и полог сокрытия тратим. Босс, мы ж в убыток скоро так работать начнем!

— Успокойся ты уже, Рык. Тебе напомнить, что недавно нас было на порядок больше? А насчет деньжат есть мысли. Да взять ту же магичку! Она на Рынке целое состояние стоит!

— Не надо напоминать, я и так помню тот денек. Но я уже с пацанами перетер и они согласны с моим планом. Босс, что, если на него самого напасть, то…

— А вот этого нам не надо — голос главного ужесточился — Поверь, если на Лесника специально напасть, то там все и поляжем. Ты вспомни Сотку Фени!

— А что Феня? Не слыхал я про них ничего нового. Живут и здравствуют, небось — произнес бандит неуверенно и замялся.

А главный горестно вздохнул и ответил:

— Вспомни тех бравых ребят и… помяни их души ромом. Нет больше ни Фени, ни его сотни. Три месяца как нет. Их пятеро уцелело тогда, и то лишь потому, что их Лесник сам отпустил. Чтобы они рассказали, что и как.

— Да ты гонишь, босс…

— Я как раз с одним из них и говорил, Синим, помнишь его? Так вот, Феня ж на старого Лесника зуб огромный имел, да только того вообще ничем не проймешь, казалось. А тут Фимний раз, и свалился. Что не может сделать пуля, сделает время, а ему, по слухам, около пяти сотен лет было. И вот, стоило старику слечь в объятья пламени, как Инквизиторы глаголят, решил Феня обиды на его сынке выместить. Трех дней не прошло, как отца похоронил, а тут сотня головорезов пришла «наследство» искать. Вот парня и клинануло. Я Синему верю, а он прямо сказал — шансов не было, порешили всех, без жалости. Причем он и не успел всего увидеть, а что видел — помнит через раз. Больно страшно было.

Хворостовская прислушивалась, как могла, но из-за усиливающихся стонов слышала лишь половину. Ее не сильно интересовали разборки бандитов, но говорить они о другом не хотели. Тут стоны как-то резко прекратились. Видимо, закончили свое дело, наконец-то. Сейчас, может, что-нибудь интересного скажут.

После обсуждения какого-то Лесника они немного помолчали, а потом заговорили о другом. Вот только Анна всерьез пожалела о своем желании смены темы, стоило только раздаться первым словам:

— Разбуди эту магичку, что ли, попользуем хоть. Красивая, зараза. Блин, хорошо, камень нацепил, как чувствовал, что маг в гости заглянул.

И только после этих слов Анну будто прострелило осознание. Точно же, сейчас, лежа на боку, она отчетливо чувствовала что-то зажатое между грудей, но не обращала внимания за общим, не очень хорошим, состоянием. А ведь она принципиально украшения не носит, если они не магические, а вот кулончиком пока не обзавелась. Очевидно, что он чужой…

Вот только поздно сообразила, осознала Хворостовская, чувствуя, как ее хватают за горло и, следом, обжигающую пощечину. Да и с руками за спиной сильно не повыпендриваешься против силового воздействия.

— А ну подымайся, сучка! Сколько можно валяться?!

Когда ее уже ставили в позу, она заметила, что Рык замер, не завершив своих приготовлений по окончательному ее обездвиживанию для последующего использования. Анна и не пыталась уже сопротивляться, смысла не было, только силы зря потратишь. И тут даже в лагере стало как-то тихо. А дальше, в полной тишине, раздался спокойный, ледяной голос:

— Я спрашиваю. Кто тут главный? Перетереть претензии надо.

Анна

Хворостовскую кинули на землю, а вся кучка людей стала стягиваться к одному месту. Кто там пришел, ей не было видно.

— Ну, я главный. Ты еще что за хрен? И что мне помешает…

— Слышь, давай без лишнего пафоса. Я Макс, здесь Лесником кличут. А вы, в скудости ума своего, залезли не на свою территорию. Или не слышали, что пара десятков километров вокруг города неприкасаемые?

«А ведь и правда. Несмотря на то, что лесных бандитов было много, к городу они не приближались, разбойничая на водилах и путниках» — С удивлением осознала девушка, пытаясь увидеть говорящего. Голос, что она слышала, был молод и спокоен, несмотря на очень напряженную обстановку. Как-никак, парня окружала вся бандитская кодла.

— Лесник?…

— И что? Один против всех не потянешь…

— А ну всем стоп! — Раздался крик, судя по всему, главного. — Слушай, парень, а где доказательства, что ты именно преемник Фимния? — И, спустя полминуты тишины — Все, вижу. Претензий не имеем, сейчас же свалим.

— Босс!!!

— Я сказал, свалим! И это не обсуждается.

Но мужчину прервал голос местного “Смотрящего”, звучащий, будто он разговаривает с клиентами психбольницы:

— Вы вообще чего сюда сунулись? Знаете же, что к Северному ходу нет, а наказание — смерть. Знаешь, оставлять очередную зловонную кучку мяса желания нет, но и отпустить я вас просто так не могу. Власти местные не поймут, из Кланов которые.

— Послушай, Лесник, они и не узнают ничего…

— Если вы ловите людей буквально рядом с городом, то они непременно узнают. Можешь не оправдываться, видел ваш улов. Более того, знаю, что она маг, а маги в Северном все наперечет.

Наступила тишина. Которая, впрочем, продлилась недолго.

— Та сучка сама виновата, мои парни просто не удержались от легкой добычи. Слушай, Лесник… Макс, давай разойдемся миром. Мы тебе бабу эту отдадим, а ты спокойно нас отпустишь.

— Баба вообще не обсуждается. Вы не имеете ни малейших прав ловить на этой территории. И этого мало… Кстати, ты еще не представился, местный босс.

— Умником меня звать.

— Так вот, Умник. Если ты действительно отличаешься умом, то придумай, чем отплатить мне за лояльность, чтобы той кучке мертвых нарушителей, что уже за тупость померли, не было обидно — Произнес голос неведомого “Лесника”, после чего толпа несколько расступилась, пропуская новое для Анны действующее лицо.

Это был среднего роста парень, человек, ничем не отличающийся от представителей своего пола и расы. Серые глаза, обычная комплекция, закрытая, впрочем, за мешковатой темной одеждой, позволяющей скрыть, что угодно. Единственное, что его могло отличить от среднестатистического парня лет восемнадцати — абсолютно седые волосы. И только позже в глаза бросился его взгляд. Та самая эмоциональная окраска, что легко можно выделить магу-менталисту.