Страница 2 из 6
Крылья Гелы чуть встрепенулись, следующий новорождённый станет её подопечным на ближайшие десять лет. «Пи-и-и-п». Где-то загорелась зелёная точка. Где? Куда? Лихорадочно шаря глазами по карте, Гела никак не могла найти зелёный огонёк. Куратор понимающе похлопал её по плечу:
–– Тебя ждут в Саратове, Гела. Областной перинатальный центр. Доброго дня.
Гела облегчённо вздохнула: Россия. Практика обещала быть не скучной.
Облако мягко качнулось и, свернувшись клубочком, чтобы уберечь пассажира от лишней тряски, рвануло в сторону незнакомого Саратова. Улетая, Гела вспомнила, что не попрощалась с одноклассницами. Сделав в облаке дырку, она выглянула наружу. Естественно, подруги уже исчезли из вида.
Откинувшись на мягкую спинку, Гела закрыла глаза. С сегодняшнего дня она начинает самостоятельную жизнь. Ни подруг, ни координаторов курса, готовых в любую минуту протянуть руку помощи. Лишь она и её знания. Конечно, рядом всегда находятся ангелы-хранители соседей по дому, где она будет работать, да и руководство постоянно контролирует практикантов, но вмешиваться будут только в экстренных случаях. И, желательно, чтобы эти случаи не возникли. Те, кто хорошо зарекомендуют себя во время практики, потом смогут первыми выбрать место работы из списка предложений. Лёгкие белые облака сменили налитые влагой тучи и внизу появились очертания города. Жадно вглядываясь в тёмные наслоения домов, деревьев, столбов серого дыма, Гела почувствовала, как крылья за спиной мелко задрожали. Сделав несколько глубоких вдохов, путешественница приготовилась к посадке.
Высадив пассажирку, облако сразу исчезло. Растерянно оглянувшись по сторонам, Гела поправила бейджик. Ну, что, удачного тебе начала практики, ангел высшей категории. За стеной раздался знакомый писк. Точно такой же они слушали в записи на уроках. Значит, именно там, за стеной, ждёт её подопечная. Или подопечный. Вдохнув пропахший хлоркой воздух, Гела поправила крылья и прошла сквозь стену родильного отделения.
Врач в белом халате обследовала ребёнка. Очень хотелось увидеть малышку, но Гела сдержала себя и подлетела сначала к матери. Вроде, ничего. Глаза добрые. Уставшие немного, но это же нормально после родов. Закончив обследование, доктор положила малышку рядом со счастливой мамой и отошла. Достав из коробки оранжевый клеёнчатый квадратик, врач небрежно выводила: Исаева, девочка, вес три триста, рост… Оторвав взгляд от неразборчивого подчерка, Гела уперла руки в бока:
–– Позвольте, – возмущённо зашептала она. – Почему вы оставляете девочку с мамой? Они же ещё такие слабенькие. Мама может уронить ребёнка.
Естественно, никто её не услышал. «А чего ты возмущаешься? – одёрнула она сама себя. – В конце концов, это не их, а твоя обязанность сделать так, чтобы никто никого не уронил».
Чем ты сейчас и займёшься. А заодно, можно спокойно, без посторонних глаз, познакомиться с малышкой. Привет… О! Матерь небесная! Испуганно дёрнувшись, Гела отскочила от новорождённой. Кто этот монстр? Эта пищащая помесь кураги и картошки в мундире? А где губки бантиком? Бровки домиком? А куда делись глазки – озёра бездонные? То, что показывали на занятиях, разительно отличалось от того, что сейчас лежало на руках матери. Красное, скрюченное, покрытое слизью существо. Вместо глаз – опухшие щёлочки. Ребёнок отвратительно пищал, дёргал всеми конечностями и морщил узенький лоб.
–– Какая же она красавица, – восторженно прошептала мама.
–– Да-а-а? – недоверчиво протянула Гела и снова присмотрелась.
Нет, ну если смотреть с другого ракурса… Хотя, нет. Как не смотри, а малышка ничем не напоминала фотографии детей из рекламных проспектов. «Ну ладно, – разочаровано прошептала Гела. – С лица воды не пить. Главное, чтобы человек был хороший».
Девочку назвали Елизаветой. Лизой. Лизунчиком. Лизушей. Закрыв глаза, Гела бесконечно повторяла понравившееся имя. Перекатывала на языке волшебные звуки и находила в нём новые и новые оттенки. Прекрасное имя. Доброе и, в то же время, гордое. Королевское.
Первые дни, как и говорили на уроках, были самые трудные. Мама не умела кормить малышку, не знала, как надевать ей памперсы. Всё это Гела с мамой учились делать вместе.
Наконец, ярким солнечным днём, мама с девочкой выписались из роддома. Спускаясь по ступенькам, Гела придерживала маленький пакетик, перевязанный красной лентой, и понимала, что за эти дни полюбила малышку. Она чувствовала её каждым пёрышком своего крыла, воспринимала не как практическое задание, а как маленького человечка, которого, в её силах, сделать самым счастливым на земле. Как же она ошибалась.
***
Молодой парнишка в серой униформе копошился под столом, подключая проводки. Новенький компьютер сверкал чёрными боками в электрическом свете настольной лампы. Сколько же мама копила, чтобы сейчас сделать Лизе подарок? В прошлом месяце Гела даже нарушила правила и показала маме потерянный соседом кошелёк. В кошельке была вся зарплата. Когда мама вернула потеряшку, сосед был так благодарен, что выдал ей недостающую для покупки компьютера сумму. Стыдно, конечно. Соседский ангел-хранитель даже пригрозил пожаловаться на неё начальству, но тогда пришлось бы отвечать, как получилось, что его подопечный чуть не остался без зарплаты. В общем, стыд-стыдом, а помогать маме надо. Сама бы она такую покупку не потянула.
Наконец, экран вспыхнул, закружилась разноцветная воронка и мама с Гелой одновременно улыбнулись. Они обе ждали, что, получив дорогой подарок, Лиза завизжит от радости, подпрыгнет, как все дети, но девочка не посчитала нужным даже поблагодарить маму. Только недовольно перевела взгляд на техника. Мог бы и побыстрее. Тонкие шторки с развешенными гирляндами едва заметно колыхнулись. Тихо зашуршала алая цифра девять, прикреплённая к ткани булавками. Лизе исполнилось девять лет. Вообще-то, Гела с мамой планировали пригласить её одноклассниц, устроить весёлые посиделки. Но Лиза категорически отказалась. Ещё чего, кормить кого-то, слушать глупые поздравления. Лучше дорогой подарок.
Сев за компьютер, девочка, вообще, забыла о существовании всего, что не касалось игр.
Маленькая комната сияла идеальной чистотой. Светлые уютные шторки с разноцветными Микки-Маусами плотно закрывали окно. Заправленная кровать даже поздно ночью радовала острыми уголками. На коврике у стола спал худой белый кот Хамон. Кота Геле подарили на пятилетний юбилей. Сначала питомец старался наладить с девочкой добрые отношения, но, после того как Лиза попыталась отправить его «в космос», засунув в авоську и раскручивая над головой, вот уже несколько лет держался от хозяйки подальше.
Еле слышное гудение компьютера усыпляло. Наблюдая, как Лиза играет, Гела с трудом сдерживала зевоту. «Мышка» бесшумно скользила по коврику, воспламеняя одного зомби за другим. Внезапно стрелка на экране скользнула в сторону, и девочка зло швырнула «мышку» в экран. Гела испуганно вздрогнула и окончательно проснулась. «Естественно, – раздражённо подумала она, – если бы сама заработала, то и отношение было бы другое». Тихий стук в дверь, казалось, ещё больше вывел девочку из себя. Гела посмотрела на часы. Одиннадцать тридцать. «Мышка» стукнула об экран вроде и не сильно, но в тишине ночи удар прогремел, как выстрел. А маме завтра вставать в шесть утра.
Мама вошла, осторожно прикрыв за собой дверь. Сонно хлопая уставшими глазами, она посмотрела на часы:
–– Ты знаешь, сколько времени? У тебя же завтра контрольная. Немедленно ложись спать.
Не отрывая взгляд от монитора, Лиза закусила губу, но программу всё же закрыла.
–– Контрольная, контрольная, – пробурчала девочка, снимая и швыряя на пол футболку и джинсы, – Оценки же нормальные. Не о чем беспокоиться.
–– Лиза, – кутаясь в старый халат, мама присела на край кровати. – Ты совсем не занимаешься. Пока тебе везло, но в какой-то момент, всё может измениться.
–– Когда изменится, тогда и буду заниматься. Всё, я хочу спать.