Страница 58 из 135
От всех разговоров, в голове девушки образовалась густая, наваристая каша. Если раньше Варя хоть как-то разделяла для себя плохое и хорошее, представляла, куда идти дальше, то теперь вся ситуация, и Ольга, и Лика, и, больше всех, Айк словно снесли ей все ориентиры, смотали дороги в клубок, перепутали дорожные знаки и эмоции. Варя больше не понимала, где её путь и что вокруг правильно, а что нет, не могла проанализировать, что она чувствует и осознать, чего хочет. И от этого желала только одного: нырнуть в глубину себя, где ещё осталась хоть капля покоя. Не размышлять, не думать о последствиях, просто лечь на дно и раствориться в уюте ментального ила и мерного покачивания в глубоководных пластах невыраженных чувств. Как тогда на балу, в объятьях Айка, под румбу.
⠀⠀
И Варя была уверена, что Айк это почувствовал. Не нарушая спонтанного молчания, мужчина расплатился за ужин, взял Варю под руку и увёл из ресторана. Так же молча посадил в машину и сел за руль. Девушка даже не стала спрашивать, куда они едут на этот раз: ей снова было все равно. Но теперь отсутствие слов не напрягало, а наоборот, словно окутывало ощущением безмолвной защиты и поддержки. Варя отметила про себя: «Всё это бесконечно, безнадёжно странно. Я будто еду на шкуре огромного серого волка, готового съесть меня в любой момент. Но вместо страха испытываю странное удовольствие, вместо опасности - чувствую защиту. И вместо паники и желания сбежать - остаюсь».
⠀⠀
Айк поставил какую-то современную музыку, которая с одной стороны успокаивала своей лирической частью, как lounge, с другой, четким битом подстраивала под себя сердцебиение, как dub. И молча вёл машину по улицам ночной Москвы.
⠀⠀
А Варя провалилась в медитативное созерцание, загипнотизированная сочетанием необычной музыки, тепла машины, движением и зимней темнотой улиц города в мелькающих световых украшениях. БМВ разрезал вечернюю тьму, выхватывая фарами куски чужой жизни: то пешеходов на переходе, то корпусы других машин из очереди, ожидающей сигнала светофора, то повороты в желтой подсветке фонарей.
⠀⠀
Здания и улицы плыли перед мысленным взором Вари, как объекты кинохроники, и казались такими же нереальными, как и всё вокруг, и она сама.
⠀⠀
А ещё Варя с удивлением отметила про себя, что, живя в этом городе с рождения, в вечной спешке из пункта А в пункт Б, никогда не обращала внимания, насколько Москва красива. Точнее не так. В школе она, как и все ученики, писала сочинения о том, чем Москва известна, о её истории, читала вслух приторно-хвалебные оды на день города, ходила с классом на экскурсии. Но всё это воспринималось, как часть обязательной социальной программы, что-то вроде игры «кто похвалит меня лучше всех, тот получит сладкую пятерку». А сейчас Варя поймала себя на том, что с абсолютным отсутствием ожиданий, впервые смотрит на Москву осознанно: так, будто видит её впервые. И замечает то, на что внимания не хватало раньше - на красоту.
⠀⠀
«Как беспечный богач», сказал Айк. Кажется, теперь она начинала понимать, что он имел в виду. Город, что было с ней от рождения, воспринимался, как само собой разумеющееся: не было нужды его исследовать или рассматривать, надо было бежать в нем, чтобы успеть: в детсад, в кружок, в школу, в институт. А город был просто декорацией, тем самым «дано» в задаче. И только отодвинувшись от себя, отстранившись от повседневности, она смогла взглянуть на него со стороны и оценить по-настоящему.
⠀⠀
«Никогда бы не подумала, что слова одного человека могут сразу так прицельно проникать в другого, словно отвечая на незаданные вопросы. Глубоко и незаметно. Так, как если бы до всего додумалась я сама», - лениво, но с некоторой долей удивления текли мысли Вари под плавный ход автомобиля.
⠀⠀
«И вместе с тем я знаю, что это - слова Айка. Он словно поставил на них печать идентичности. Но это не раздражает, а скорее, наоборот, внушает уважение. Я была не права. Точнее, я даже не представляла, что отношение к кому-то может так кардинально меняться за три дня. Что за три дня можно настолько к кому-то привыкнуть, что ... привязаться. И почувствовать... до парадокса... близким».
⠀⠀
Тут Варя сама испугалась собственным мыслям. В голове опять прозвучало голосом Айка: «чем беспечнее жизнь, тем скорее придётся столкнуться с крушением иллюзий о том, что так будет вечно». Может, это были не общие слова, а предупреждение лично для неё?
⠀⠀
Айк остановил БМВ на Софийской набережной, возле Большого каменного моста. Предложил, нарушив, наконец, молчание:
⠀⠀
- Выйдем ненадолго? Вдохни воздух самого центра Москвы перед тем, как вернёмся за город.
⠀⠀
Варя послушно вышла из машины и, пока Айк немного задержался возле, прошла вперёд, к кованым перилам ограждения набережной. Остановилась, наблюдая, как тяжело текут тёмные холодные воды Москвы-реки, отражая на поверхности башни Кремля.
⠀⠀
Айк неслышно подошёл, но встал не рядом, как обычно, а точно позади Вари, расставив руки на перилах по обе стороны от её рук: то ли обнял, то ли запер своим телом; то ли прикрыл спину от ветра, то ли лишил возможности сбежать.
⠀⠀
Но Варя и не думала сбегать. Напротив, близость тела Айка, ощущение его защиты, но в то же время непредсказуемости, опасности и силы и её вынужденная неподвижность - рождали в груди неясное томление: неизвестность, ожидание и предчувствие чего-то приятного. Волнение от неопределённости: расслабляться или быть в напряжении?
⠀⠀
От холодного зимнего ветера над водой начинали слезиться глаза. Айк спрятал лицо в волосах Вари и тихо промурлыкал:
- Ты вкусно пахнешь.
И Варя снова ощутила как по шее пробежали мурашки, утонув в тепле, разлившемся между лопаток и в центре груди.