Страница 43 из 67
— Нет, сэр. По-моему, она сама не знает.
— Он взял что-нибудь с собой?
— Насколько мне известно, ничего. Она занималась его вещами после исчезновения.
— Миссис Чентри переживала из-за его ухода?
— Не знаю. Она не говорила со мной об этом.
— Даже в постели?
Рико покраснел:
— Нет, сэр.
— А что случилось с той брюнеткой и мальчиком? Ты видел их с тех пор?
— Нет. Да я их и не искал. Никто мне этого не приказывал.
— А что тебе приказывали?
— Заниматься домом и теми, кто в нем живет. Я стараюсь, как могу.
— Теперь там остался только один человек, да?
— Ну да. Миссис Чентри.
— Вы думаете, она пожелает отвечать на вопросы? — обратился я к Маккендрику.
— Я еще не готов к ее допросу, — неестественным тоном проговорил он. — Мне необходимо переговорить об этом со своим начальством.
Лично я предпочел бы обговорить кое-какие вопросы с его подчиненными, но не мог этого сделать без его согласия. Я подождал, пока Рико отведут в камеру, и, когда мы остались в кабинете одни, сказал, что, по моему мнению, могло случиться с Бетти Сиддон.
Маккендрик нервными движениями перекладывал что-то на своем письменном столе. Лицо его сделалось багровым, словно он страдал гипертонией.
— Сегодня ночью я уже не могу ничего предпринять в отношении этой Сиддон, — прервал он меня наконец. — Да и не стал бы ничего делать, даже если бы у меня были люди.
Женщины постоянно куда-то исчезают по своим делам. Она красивая девушка… Наверное, задержалась где-нибудь на квартире у своего дружка.
Я чуть не заехал ему в зубы. Сидя в кресле, я пытался справиться с бешенством, холодно кипевшим в моей голове на манер жидкого газа. В конце концов я решил соблюдать осторожность, понимая, что, стоит мне потерять контроль над собой, и я буду отстранен от следствия.
Взвесив все это, я сосредоточил внимание на черепе, напоминая себе, что с возрастом люди должны становиться рассудительнее.
— Вообще-то, ее дружок — это я, — произнес я, немного овладев собой.
— Я так и думал. Впрочем, у меня не настолько много людей, чтобы приказать им ходить по всем домам и стучаться во все двери. Вы напрасно за нее волнуетесь, уверяю вас. Она достаточно умна и хорошо знает свой город. Если в течение ночи она не вернется, утром мы взвесим ситуацию.
Он начал говорить таким тоном, будто уже стал начальником полиции. Я подумал, что мне бы этого очень не хотелось, но, по иронии судьбы, именно мне предстояло помогать ему в достижении этой цели.
— Вы разрешите представить вам несколько предложений и просьб, капитан?
Он бросил нетерпеливый взгляд на стенные электрические часы — было около полуночи.
— После того, что вы сделали, я не могу вам отказать.
— Давайте постараемся точно установить дату смерти того человека. По всей вероятности, она стыкуется со временем исчезновения Чентри. Потом следует проверить, кто еще исчез в это время здесь и во всей южной Калифорнии, причем особое внимание нужно обратить на больницы и психиатрические лечебницы. Из того, что сказал Рико, можно сделать вывод о психическом заболевании покойного. — Я протянул руку, чтобы прикоснуться к жалкому, продавленному черепу.
— Мы бы и так все это сделали в процессе обычной следственной процедуры, — отозвался Маккендрик.
— Ясное дело. Но здесь ситуация необычная. Я думаю, что вам следует приняться за рассылку депеш.
— И все из-за того, что вы переживаете за свою девушку?
— Я переживаю и за многих других. Ведь мы не следим за давно закончившимися историями, имея дело с преступлениями, совершаемыми сейчас. В частности, убийствами.
А я чувствую, что все они связаны между собой.
— Каким же это образом?
— Исчезновение Чентри кажется мне ключом ко всему делу. — Я бегло обрисовал ему остальные события, начиная с убийства Уильяма Мида, совершенного тридцать два года назад в Аризоне, и кончая смертями двух торговцев картинами — Пола Граймса и Джейкоба Уитмора.
— Но откуда такая уверенность, что они связаны между собой?
— Потому что между этими людьми существовали многочисленные и разнообразные связи. Граймс был учителем Чентри и его близким другом. Граймс купил портрет Милдред Мид у Уитмора. Уильям Мид был братом Чентри и сыном Милдред Мид. Милдред кажется мне одной из двух главных героинь нашей драмы. Вторая, несомненно, миссис Чентри. Если бы удалось добраться до этих женщин и заставить их говорить…
— Миссис Чентри отпадает, — прервал меня Маккендрик. — По крайней мере, пока. Я не могу вызвать ее на допрос, основываясь только на показаниях Рико. — Он посмотрел на меня так, словно хотел что-то добавить, но воздержался.
— А Милдред Мид?
Маккендрик покраснел от гнева или от стыда:
— Кто такая эта Милдред Мид? Я никогда о ней не слышал.
Я показал ему фотографию портрета, рассказав связанную с ним историю.
— Вероятно, ей известны все обстоятельства дела лучше, чем кому бы то ни было, — сказал я в заключение. — Возможно, лишь за исключением миссис Чентри.
— А где мы можем найти Милдред Мид? Она в городе?
— До недавнего времени она здесь жила. Скорее всего, и продолжает жить, в одном из приютов для выздоравливающих. Именно ее разыскивала Бетти Сиддон.
Некоторое время Маккендрик неподвижно сидел в кресле, испытующе глядя на меня. Его лицо, наподобие луны, претерпевало различные фазы: гнев, недовольство, одобрение, приправленное грубоватым юмором.
— О'кей, — проговорил он наконец. — Ваша взяла. Мы объедем все приюты и посмотрим, удастся ли разыскать этих двух женщин.
— Я могу принять участие в поисках?
— Нет. Я намерен руководить ими лично.
XXXIІ
Я подумал, что пришло время вновь поговорить с Фрэдом. Конечно, я бы предпочел побеседовать с миссис Чентри, но Маккендрик взял ее под свою защиту, а я не хотел портить с ним отношения как раз в тот момент, когда он согласился пойти мне навстречу.
Проехав через весь город, я остановился на Олив-стрит. Тени под деревьями были густые и темные, словно запекшаяся кровь. Высокий серый дом, на всех четырех этажах которого горел свет, показался по сравнению с ними довольно веселым. Из-за двери раздавались голоса.
Когда я постучал, они стихли. Миссис Джонсон подошла к двери в своем белом халате. В глазах ее было что-то такое, чему я не мог найти объяснения. Лицо выглядело серым и утомленным. У нее был вид человека, находящегося на пределе физических и психических сил, который может не выдержать, если на него надавить.
— В чем дело? — спросила она.
— Я хотел взглянуть, как себя чувствует Фрэд. Мне только что стало известно, что его освободили.
— Благодаря мистеру Лэкнеру. — Она повысила голос, как будто эта фраза адресовалась не только мне. — Вы его знаете? Они сидят с Фрэдом в гостиной.
Молодой длинноволосый адвокат встретил меня рукопожатием, которое, казалось, окрепло в течение дня, и обратился ко мне по фамилии, сказав, что очень рад меня видеть.
— Мне также очень приятно, — ответил я и поздравил с успешным проведением акции по освобождению Фрэда.
В эту минуту даже Фрэд улыбался, хотя и довольно неуверенно, как будто у него не было повода для радости.
В комнате царила атмосфера какой-то временности, словно эта была декорация к пьесе, снятой с репертуара вскоре после премьеры, уже очень давно. Старый диван и стулья из одного гарнитура почти провалились в пол, портьеры на окнах выглядели слегка обтрепанными, сквозь протертый ковер просвечивал деревянный пол.
Джонсон стоял в дверях, как привидение из разрушенного дома. Лицо его было красным и влажным, то же самое можно было сказать и о глазах, а дыхание напоминало порывы ветра из винного погреба. Очевидно, он не узнал меня, но посмотрел с явной враждебностью, как будто некогда, в отдаленном прошлом, я нанес ему незабываемую обиду.
— Мы знакомы?
— Ну конечно! — воскликнула миссис Джонсон. — Разумеется, вы знакомы. Ведь это мистер Арчер.