Страница 48 из 101
Но главное заболтать и чтобы глупец не понял, что говорю с сарказмом. Надавить на его самолюбие, а потом сбежать.
- Я не смею показывать перед вами свое уродство, мой господин. С вашего позволения! - голову наклонила, намереваясь подлезть под могучей рукой, которая по размеру в точности, как две мои ноги, но остановил его вопрос:
- Но ты, разумеется, не такой? Все вокруг любят деньги и власть, одним словом, продажные, а ты не такой и не хотел бы быть в фаворитах у принца, да?
Стало очевидно, что попытка лестью отвлечь принца совсем не удавалась.
- Ну что вы! - пришлось оставить попытки пролезть под руку, потому что Артур согнул ее в локте, тем самым блокируя возможность пролезть под ней, если только совсем низко присесть и подползти. - Я разумеется тоже продажный.
Нет. Разговор ушел не туда, куда хотелось бы.
- Я...Я имею ввиду, вы слишком хороши для меня. Я вас не достоин! - громко закончила мысль, глядя в стену перед собой.
Мое правое плечо сильно сжали большие пальцы, да с такой силы, что кости заныли, а на ухо раздался шелестящий, как будто змеиный шепоток:
- Ах, ты мелкий, хитрый, изворотливый зверек...
Я зажмурилась, чувствуя удары сердца о ребра, готовясь к самому худшему вплоть до избиения за насмешку над принцем, но вдруг дверь, находившаяся на расстоянии метра, резко отворилась, и в проеме появилась возможное спасение — тучная женщина — повариха с большим животом и мощным разворот плеч. Великан в женском обличии.
- Нянечка! - позвала женщину. Она должна меня спасти, ведь принц сегодня особенно странный. Возможно все же догадался о моей маскировке и впал в ярость?
Женщина была неприлично одета в белую сорочку с глубоким вырезом, и, поскольку не замужняя, не пристало ходить с непокрытой головой и в откровенном наряде, а она растрепанная.
А мы с Артуром еще хуже, в очень недвусмысленной позе — я лицом к стене, Артур держал руки по обе стороны от моего лица, грудью напирал на мою спину и плечи, а бедрами почти прикасался к моим ягодицам.
Нянечка долго решала, что делать и сказать. Не спешила закрывать входную дверь.
- Вон! - взревел рассерженный принц, а плечо окончательно потеряло чувствительность от его железной хватки, державшей словно клещами. Женщина послушно выбежала, а мне осталось только сглотнуть вязкую слюну, чувствуя, как рука с плеча скользнула по моему боку вниз и вплоть до бедра. Крупная ладонь легла на правую ягодицу, а следом сдавила мягкую плоть. Я покачнулась и прильнула грудью к стене, не понимая действий Артура.
- Раздевайся, - и на ушко прошептал, как по секрету. - Мне нравится твоя задница. Лучше, чем бывает у девушек, мягкая. - вновь расслабил пальцы и нежно погладил ладонью, а потом вновь сжал, слушая мое протестующее мычание. - Но упругая. Я люблю и анальный секс...
Я от паники забыла как правильно говорить, голова заболела от тысячи мыслей.
- Вы же принц! Так нельзя! Я -мужчина, а вы - первое лицо в девятнадцатой земле. Люди не поймут, хоть однополая любовь довольно широко распространена в последнее время, но...
Артур резко перебил мое словоизлияние, попытки отрезвить и привести его в чувство. Он не может хотеть зверька. Не может. Или может?
Рука перестала гладить мои ягодицы, зато его тело полностью вдавило меня в стену, а сзади на уровне поясницы ощутила прижатое ко мне мужское достоинство, которое говорило о его намерениях, лучше всяких слов.
- Раздевайся. - вновь шепнул, и колючий холод распространился от его дыхания по коже шеи и вдоль позвоночника. - И надеюсь - всё «встанет» в ...свои...места. Раздевайся, я сказал, и показывай свое тело.
Но я не торопилась выполнять приказ.
- Отказываешься? - поторопил с решением.
- Отказываюсь. - смиренно опустила голову, понимая, что дальше ждет наказание.
Но я не хочу быть для него женщиной. Никогда не стану для него женщиной. Просто не смогу извлечь из памяти мертвые глаза близких.
***
Стражники отвели жалкого зверька в подвал дворца. Под землю. В казематы с высокими потолками, где в помещении царил смертельный холод, от которого зубы стучали друг о друга, и разговаривать становилось сложно. Вечером пришел стражник, зажег свечу на стене и попрощался до утра. А мне предстояло провести ночь, прикованной кандалами к стене и на жалкой соломке. Солома не спасала от холода бетонного пола, приходилось иногда массировать плечи, согревать озябшие руки, дышать на них, тереть ладони между собой.
Поздно вечером дверь личной тюрьмы раскрылась. Скрипнули металлические засовы и зашел ОН. Весь в черном, укутанный в черный плащ. Появился, как хозяин положения, как человек вечно на шаг впереди. Медленно закрыл дверь и сдвинул засов, оставляя нас наедине и не давая даже стражникам войти внутрь. Только он и я в казематах. Скрипучий звук ржавых петель резанул по ушам.
Я рефлекторно прижалась спиной к холодной стене и ноги поджала к груди, защищаясь от ощущения давления. Вновь почувствовала распирающую сильную ауру опасности. Артур снял плащ, оставшись в рубахе с короткими рукавами.
- Я подумал, тебе холодно! Ты сам виноват, что оказался здесь. - кинул плащ мне на голову, и лишил на время возможности видеть свои очертания. Я запоздало стянула с головы и лица плащ, слушая звук своих бренчавших кандалов, и прижала одежду к груди с целью защититься от мужчины и одновременно согреться.
А Артур уже передо мной. Остановился возле моих ног и жалкой соломки, возвышаясь. Стоял тенью и поглощал.