Страница 26 из 101
Врач пробрался между любопытными воинами, шепчущимися, как стадо шакалов. Оттеснил меня, а я присела рядом с Антуаном и сильно сжала его крепкие пальцы. Таким образом, вливала в друга силы.
Инцидент произошел вечером и не сильно отвлек армию, но ночью, когда Ярин собирался возвращаться к себе в палатку, а рабы, собранные в кружок, приготовились ко сну - повернулись на спину, глядя на звездное небо, и дополнительно одели очки - сначала прошелестел любопытный шепоток со стороны моих соседей, а следом появился ОН. В черных вещах и затемненных очках. Черный ему шел, лишний раз подчеркивал прогнившее сердце. Несмотря на долгий переход, Артур казался отдохнувшим, полным сил, ни капли пота на лице, волосы аккуратно зачесаны, а борода сбрита. Так он казался немного моложе и самую малость симпатичнее, чем обычно. И хоть шрам разрезал скулу, это не отталкивало и не делало его страшным. Вот черная борода его страшно старила и делала жутким, отталкивающим. Как хорошо, что сквозь мои очки не видно, куда я, лежа на песке, смотрю и кого подслушиваю.
Оба воина внезапно обернулись в нашу с Антуаном сторону и тихо зашептались, а я прислушалась:
- Проще ампутировать ногу или убить...
У меня было много проклятий на его голову. О том, какой он садист, тиран! Душегуб!
- Нет! - прекратила делать вид, что сплю. Поднялась на одном локте, разбудив восклицанием соседей.
- Нет! Не смейте трогать его ногу!
Артур впервые увидел меня среди толпы рабов, отвлекся от общения, но тут же со странным укором посмотрел на брата. Мой же крик и просьбу проигнорировал, не посчитав важным.
Ярин пожал широкими плечами и раскинул забавно руки в разные стороны:
- Они вроде, как друзья, - пояснил брату.
- А я смотрю, вы подружились со зверьком, - задумчиво протянул, а потом со странными нотками удовольствия добавил. - Раз такие дела, то, конечно, оставим ногу, но если раб будет мешать переходу, то ты его убьешь! Порежешь его сердце на куски! - ткнул пальцем в плечо Ярину, отдавая ему приказ. Развернулся, вознамерившись покинуть круг рабов, но вдруг вернулся и добавил с особым удовольствием. Я даже увидела странную улыбку, сделавшую его лицо еще немного моложе и озорнее, словно у мстительного мальчишки. Сложилось впечатление, что они в ссоре. - И…да... Ярин, раз ты сдружился с рабами, остаток дней в походе проведешь вместе с ними. Дружно, бок о бок. И! Пешком. Твою лошадь мы отдадим раненному рабу.
Черная тень явно довольного собой Артура направилась обратно к себе, а Ярин, напуганный наказанием брата, взмолился о пощаде:
- Артууур! Ну зачем? Артуууур! Не будь столь жесток, тебя папа отругает за меня! - пригрозил Ярин, поспешивший вслед за братом. В ответ на странную перепалку братьев и угрозу, что папа накажет, у меня вырвался смешок. Наверное, нервный или от истощения. Живот жалобно заскулил, напоминая, как долго в него не попадала нормальная пища, кроме хлеба. Внутренности, словно ножами резали. До чего же хотелось нормально поесть, поспать и помыться.
Я прикрыла веки, улыбнулась, ведь Антуану отдадут лошадь, а врач перевязал ему рану, намазал разрезанную плоть лечебными травами, уверил, что заражения нет, просто физические нагрузки не давали быстро зажить ноге. Еще некоторое время послушала перепалку и то, как Ярин, понявший, что угрозы не повлияли на Артура, начал канючить:
- Ваше высочество, не будьте столь жестоки! Кровные узы — это святое! Помните...
Под голос Ярина я удовлетворенно заснула.