Янтарь и Льдянка

Риан на мгновение замолк, едва заметно сжав губы.

– Как вы нас нашли?

– Сначала по следам. Благо вы выбрали достаточно безлюдные улицы, затем опрашивали жителей. Вы… – Он помолчал, подбирая слова. – Достаточно яркая пара.

Я поморщилась. Авернка в ярко-голубом платье и рыжий парень в красной рубашке, куда уж ярче, и правда.

– Булочник видел, как вы зашли в эту ювелирную лавку.

– Госпожа Олли была очень добра, пригласив нас на чай. – Я повернулась в сторону женщины. – Спасибо вам еще раз.

Риан склонил голову в легком поклоне и перед ней.

– От лица Императора, выражаю вам благодарность за содействие Их Высочествам, – ритуально отчеканил он.

Госпожа Олли подскочила, опомнившись, и присела в неловком реверансе, пробормотав что-то совсем невнятное. Мне окончательно сделалось не по себе и захотелось, чтобы карета приехала как можно скорее.

– Льдянка… – Янтарь ворвался в лавку, словно вихрь, но затормозил, наткнувшись на холодный серый взгляд, и произнес медленно и невыразительно. – А, вы уже здесь.

– Так точно, – столь же невыразительно отозвался Риан.

А я невольно отметила, что, несмотря на взаимную глубокую неприязнь, эти двое последнее время держатся на удивление сдержанно. Глядя на них, и не скажешь, что они люто друг друга ненавидят. И если со стороны офицера меня подобное поведение не удивляло, в конце концов, Риан сразу показал себя как взрослый, разумный мужчина, то Янтарь приятно поражал. Вот уж не думала, что ему присуща такая выдержка.

– Карета подана, – известил вбежавший в лавку гвардеец.

– Ваши Высочества, прошу, – произнес Риан и, посторонившись, сделал приглашающий жест рукой.

Я подошла к госпоже Олли.

– Простите за беспокойство. Мы не хотели прибавлять вам хлопот.

– Что вы, Ваше Высочество, – пробормотала женщина, избегая смотреть мне в глаза и нервно сминая в руках ткань передника. – Это честь для нас…

Не нужно было уметь читать мысли, чтобы понять — больше всего она переживает из-за того, как недостойно приняла особ королевской крови. Как вольно она с нами общалась, да еще и вздумала болтать за столом на тему Императорской семьи. И даже то, что она понятия не имела, кто мы такие, не служило для нее оправданием.

Пускаться в объяснения здесь было бесполезно. Мое, еще недавно хорошее, настроение бесповоротно исчезло, и я быстрым шагом вышла из лавки. Ветер швырнул в лицо пригоршню снега, стоило распахнуть дверь. Погода окончательно испортилась. Небо почернело, а под ногами уже не таяли намечающиеся сугробы.

Карета стояла у самых ступенек. Я, проигнорировав протянутую для помощи руку, забралась туда и нахохлилась в углу, в очередной раз проклиная свою жизнь, и даже не заметила, когда ко мне присоединился Янтарь, только услышала понукание кучера и почувствовала, как карета качнулась, трогаясь.

– Я сделал это не для того, чтобы позлить Агату, – внезапно прозвучало в тишине.

Повернув голову, я на мгновение посмотрела ему в глаза.

– Конечно. Ты это сделал для того, чтобы позлить меня, – ядовито отрезала я и отвернулась к окну, надеясь дать этим  ясно понять, что разговаривать у меня нет никакого желания.