Янтарь и Льдянка

Эти слова меня внезапно насторожили. Сначала я даже не поняла, чем именно и только по тому, что мама в этот момент потянулась за пирожным, проследив за ней, я догадалась. Беременность! Как целитель может утверждать, что весь двор пребывает в прекрасном здравии, когда королева родила мертвого ребенка, а потом еще долгие месяцы не могла от этого оправиться?

Я бы не сказала, что тему эту родители старательно обходили, но до сих пор и затронуть ее не представлялось возможным, а задавать в лоб столь щекотливый вопрос мне было неловко. Теперь, когда Дейрек был мертв, спрашивать, для чего они приезжали в Съерр-Таш, казалось не совсем уместным, как бередить старые раны. Вот только…

– Как же вы, многоуважаемый лир, в таком случае допустили поездку Ее Величества в Империю в ее-то положении? – все-таки не удержалась я.

Мама вздрогнула и едва не опрокинула чашку. По чуть приоткрывшемуся рту я поняла — будь мы не одни, я бы непременно услышала возмущенный оклик «Анаис!». Но в присутствии посторонних приличия не позволяли ей так обращаться к Императрице. Вместо этого она стиснула ручку так, что пальцы побелели. Отец сурово кашлянул, а лекарь уставился на меня несколько растерянно. Его губы дернулись в попытке натянуть нервную усмешку.

– О, Ваше Величество, – наконец, нашелся он. – Кто я такой, чтобы приказывать королеве?

И дальше он так поспешно заговорил о новейшем лекарстве от желудочных колик, что мне окончательно стало ясно – дело нечисто. Поэтому, когда лекарь откланялся, я не поспешила встать, зная, родители обязательно воспользуются тем, что мы остались наедине,  и выскажут неудовольство моей бестактностью. А я  попробую выведать правду.

Предчувствие меня не обмануло. Стоило двери закрыться за лекарем, как отец тут же поднял на меня тяжелый взгляд.

– Анаис, как тебе не стыдно задавать подобные вопросы и ставить всех в столь неудобное положение?

– Если бы вы не держали от меня секретов, я бы их не задавала. – Я мгновенно нахохлилась, а внутренне даже ощетинилась, как растопыривший иголки еж. Нетушки, теперь уже никто не будет указывать, что и как я должна делать, кроме тех, к чьему мнению я готова прислушиваться.

– Какие секреты, милая? – мама постаралась произнести это как можно более ласково. – Просто это очень тяжелые моменты из нашей жизни, которые мы не хотим лишний раз вспоминать.

– Зачем вы приезжали? – спросила я в лоб, заканчивая с хождением вокруг да около, переводя взгляд с одного на другого. – Почему именно спустя десять лет вы вдруг надумали меня навестить? Ни раньше, ни позднее. Да еще и зная наверняка, что Император не уступит. Зачем нужен был этот бессмысленный риск?

Король вздохнул.

– Тебе должно было вскоре исполниться восемнадцать, и мы подумали, что сможем убедить Императора…

– День рождения у меня в октябре. Чтобы поздравить меня с совершеннолетием, не нужно было приезжать в июле, – перебила я. – Скажите уже правду! Мне давно не семь лет, хватит вести себя так, словно ничего не изменилось за эти годы. Потому что изменилось!

– Детка, ну что ты такое говоришь? – Мать словно отказывалась видеть мое раздражение и не желала принимать тот факт, что я уже больше не «ее маленькая девочка», а потому продолжала с неизменными сюсюкающими интонациями. – Мы прекрасно понимаем, ты уже взрослая, разумная девушка и страшно тобой гордимся…

Было очевидно — меня снова уводят от разговора. На душе стало противно, и остро захотелось немедленно собрать вещи и вернуться во дворец в Съерр-Таше. В тот дворец, откуда всю жизнь хотелось убежать.

С громким стуком я отставила чашку и поднялась.

– В следующий раз мы поговорим, когда вы перестанете вести за моей спиной какую-то скрытую игру.

Мать тоже вскочила.

– Анаис, послушай…

Но ее прервал стук и раздавшийся за дверью голос:

– Ваши Величества, срочное послание из Империи.

Я вздрогнула и поспешила позволить войти. Гонец поклонился, посмотрел мне в глаза и тут же отвел взгляд, заставив меня нервно стиснуть пальцы, и лишь затем произнес, глухо чеканя слова:

– Этой ночью островитянами было совершено дерзкое нападение на императорский лагерь. Его Императорское Величество Дарел Первый погиб.

У меня внутри что-то оборвалось. Рухнуло с огромной высоты и разбилось на миллиарды осколков, оставляя после себя звенящую, оглушающую этим звоном пустоту. Я пошатнулась, ухватилась за спинку кресла.

Нет! Этого не может быть!

Я смотрела на гонца широко открытыми глазами и не могла даже вдохнуть. От нехватки воздуха начала кружиться голова, а перед глазами поплыли темные круги. Только усилием воли я заставила себя сделать глубокий вдох, уставившись на гонца невидящим взглядом.

– Анаис, – мне на плечи легли руки матери, но я передернула ими, вырываясь.

– Это… – я попыталась что-то сказать, но язык не ворочался, мысли разлетались, а тело начала трясти крупная дрожь, поэтому я просто молча, почти бегом вылетела из гостиной, направляясь в свои покои.