Страница 12 из 20
– Я не хотела этим подрабатывать, меня принуждали! И… я не собираюсь здесь оставаться!
– А-а! Ну, как знаешь. И что тебе не так?
– Да не проститутка я! Что, не понимаешь? Не хочу я тут…
– Кто особо хочет-то? Каждая мечтает «завязать» когда-нибудь, – с тоской в глазах призналась Галя. – Только, знаешь, не многим это удаётся. Тебе ещё повезло! Сразу – в элитные! А я в танцовщицы не прошла, потом два года на панели отпахала.
– Так ты…
– Что «так ты, так ты»? Да! Я проститутка! На улице стояла! И что? Не у каждой, знаешь ли, в жизни всё как по маслу.
– И что, другого выхода не было? Кроме…
– А у тебя был выход?
– Меня обманули! И продали! Потом – избивали, запугивали. Под замком держали, за железными решётками. А ты – по своей воле!
– Да что тебе известно? «По своей воле», – уже спокойно сказала Галя. – Не осуждай. Ты же понятия не имеешь, у кого какие обстоятельства. А взаперти или нет – небольшая разница, если ты нелегалка. Коли в полицию заметут – тюрьма обеспечена!
– Тебя тоже кто-то продал? – спросила Саша.
– Нет, сама пошла.
– Ты откуда приехала?
– Из Тамбова. Да что я перед тобой тут… Думаешь, девки от хорошей жизни на панели оказываются? Так что, подруга, как сказал кто-то умный: «Прежде, чем осуждать человека, надень его башмаки да пройдись по его дороге…»
– Галя, я не хотела тебя обидеть, – Александра почувствовала себя виноватой.
– Думаешь, это легко и очень просто? Стоять на улице, машины тормозить, ждать клиента, улыбаться, навязываться. Бояться всё время, чтобы псих какой-нибудь не попался. Молить Аллаха, чтобы живой остаться и, по возможности, не сильно покалеченной. А если совсем здоровой, да с денежками – это уже у-ух, какое счастье!
– Аллаха? Ты что, мусульманкой стала?
– Нет, просто здесь наш Господь не очень котируется. Некоторые наши даже ислам принимают.
– Что-то ты не то говоришь! Какая разница, где Он «котируется», а где – нет, если в Него верить?
– Не знаю. Сама-то давно поверила?
– Недавно, – призналась Саша. – А как ты… ну… с улицы попала…
– Меня Каракюрт три года назад в отель перевёл. Я неплохой доход приносила, ну и он решил улучшить мне условия. Мы тут – почти высший ранг, – с грустной иронией сказала Галина. – Чтоб ты знала: не многим удаётся из уличных попасть в отельные. Так легче: хозяин сам клиентов находит, уезжать никуда не надо. В основном в отель ходят вполне приличные мужчины… семейные. Не шваль какая-нибудь.
Александра смотрела на девушку и открывала для себя новые истины, слушая её рассказ.
– Это… ко мне теперь тоже мужики будут в номер ходить? – спросила она.
– А ты бы хотела на улице?
– Я не знала, куда меня привезли и что предстоит делать!
– Теперь поняла?
– Поняла! – кивнула Александра, еле сдерживая слёзы.
– Ну вот…
– Слушай, а скажи, разве можно к этому привыкнуть, когда… ты должна… ну… постоянно…
– Ты про обслуживание клиентов? А кто сказал, что я привыкла? Но если меня купили, то я должна подчиняться. Мне плевать на них: кто они и откуда… лишь бы платили. И чтобы не извращенцы отмороженные.
– И-и… как от этой грязи отмыться?
– В смысле, морально или физически? – усмехнулась Галя. – Знаешь, я считаю, что чистота души важнее, чем чистота тела. Может быть, я так себя успокаиваю, но раз уж наши тела нам не принадлежат, во что ещё верить? Тем более, что тело дано нам только на время. Всего лишь материальная оболочка для бессмертной души.
– Удобная философия! Я тоже примерно так рассуждала, когда… Но ведь на улице ты хотя бы свободная была?
– Сначала – да! Но когда проститутку крышует сутенёр – это безопаснее, – как ни в чём не бывало, пояснила Галя. – Он решает проблемы с полицией, медосмотры регулярно организовывает. Каракюрт содержит четырёх русских девушек… отельных. Ты пятая. И уличных парочку. Он хороший хозяин. Не обманывает. Не бьёт. Совсем не пьёт. У него семья: жена, три дочери и сын. Они все правоверные мусульмане. Живут не здесь, а где-то в провинции.
– «Правоверные», а он на проститутках зарабатывает, – удивилась Александра.
– Да тут многие мусульмане, это ничего не значит. Каракюрт владеет верхним этажом отеля, где мы живём. Плату, кстати, берёт умеренную. У него ещё есть две гостиницы попроще, но те – совсем захудалые – для малоимущего населения. И прибыль приносят – так себе.
– Это что же, ему ещё и за жильё платить надо? – удивилась Саша.
– А ты как думала? И тряпки, в которых перед клиентами придётся щеголять, тоже на свои деньги покупать! И жратву…
– У Мехмеда костюмы, жильё и еда – за счёт заведения… и много ещё чего…
– Ого! Да там у тебя царские условия были! – засмеялась Галка. – Зато у нас – вид на Босфор! И от полиции есть где спрятаться…
– Ты же говорила, что проблемы с полицией хозяин решает, – напомнила Александра.
– Имеются у него, конечно, полезные знакомства. Но бывает, что спецоперации какие-то проводятся, тогда и прячемся. Или в другом отеле отсиживаемся, если заранее предупредят…
– Понятно…
– Только, знаешь, мне кажется, местным стражам порядка всё хорошо известно и про сутенёров, и про нас, грешных: кто, где, почём и сколько. А рейды и облавы – только для вида. Чтобы отчитаться…
– Так чем же они отчитываются, если сами и покрывают?
– Ну, «выявляют», наверное, некоторых, кто им не платит. А так… это же золотая жила! Да ещё и обслуживание на халяву. «Субботники» нам устраивают. Такая тут повинность ежемесячная. Так что, будь готова, подруга!
– Ужас! – Александре не хотелось думать, что всё это может коснуться её лично.
– Теперь про деньги: не знаю, как Каракюрт с тобой договорится, а я ему отдаю половину. Это нормально. Так что ты… того, не продешеви!
– Не хочу даже слышать! Галя, ты так рассказываешь, будто это всё в порядке вещей, будто обычная жизнь. Жуть какая-то!
– А сейчас это и есть моя жизнь. Надо жить сегодняшним днём. Я вот язык даже изучать взялась…
– Турецкий?
– А по-французски-то здесь с кем разговаривать? – звонко захохотала Галка.
– Смеёшься… Неужели тебе и правда весело?
– Глубоко копаешь… А слёзы, подруга, тут не стоит никому показывать! Никто, поверь, не посочувствует.
Прогулялись по набережной. Чайки кружились над берегом, кричали, выпрашивая угощенье у прохожих. А те бросали им кусочки хлеба, припасённого для такого случая.
– И много здесь русских… в этом… бизнесе? – кривясь, спросила Александра.
– С какой целью интересуешься? – изображая беззаботное веселье, уточнила Галя. – Конкуренции боишься?
– Как раз наоборот! Хочу как-то выбраться из этого… всего, – поделилась планами Саша. – Может быть, Каракюрт меня отпустит?
– Ага, отпустит! – усмехнулась собеседница. – Он за тебя денежки выложил, дорогуша! Ты их отработать должна! И доход хозяину принести… Ну, и… себе на жизнь, конечно…
Александра сникла.
– Сейчас проституток славянской внешности в Стамбуле – как грязи. Конкуренция! А ты – «не хочу!» Едут девчонки за лёгкими заработками да за красивой жизнью… за восточной сказкой. Смешные… И становятся в этой «сказке» белыми рабынями. Хоть здесь давно уже республика, а многие наивные дуры продолжают мечтать о роскоши гарема, о прекрасном султане. Только мечты эти оборачиваются… – горько улыбаясь, махнула рукой Галя.
– А… ты?
– Я? Сказала же: живу сегодняшним днём! Без мечтаний этих глупых. День прошёл, я цела и невредима – уже хорошо! И все так. Иначе невозможно…
Присели на скамейку у самого берега, помолчали, любуясь видами и вдыхая влажный морской воздух.
– Как здесь красиво! – неожиданно воскликнула Александра. – Я сто лет не гуляла. Если бы не знать, что мне предстоит…
– Вот и радуйся моменту, подруга!
– Я и так… даже самой не верится, что в моём положении можно чему-то радоваться.
– Ты знаешь, что это за место? – вдруг спросила Галка.
– Нет, – простодушно ответила Саша.