Страница 37 из 77
– Забивай эти пыжи аккуратно, Крэй, – сказал Хорнблауэр. – Если в канале окажется порох, придется нам записать в судовой книге «Крэй, С.У.»
Раздался смех – «С.У.» в судовой книге означало «списан, убит» – но Буш не обратил внимания. Он вскарабкался на парапет и смотрел на бухту.
– Они близко, – сказал он. – Приготовьтесь, мистер Хорнблауэр.
– Есть, сэр.
Буш напрягал глаза, пытаясь разглядеть четыре суденышка, медленно двигавшиеся по фарватеру. Пока он смотрел, первое из них подняло паруса на обеих мачтах. Оно, очевидно, пыталось воспользоваться порывами переменчивого ветра, дувшего над нагретыми водами бухты, чтобы как можно быстрее добраться до моря и оказаться в безопасности.
– Мистер Эббот, принесите подзорную трубу, – крикнул Хорнблауэр.
Пока Эббот спускался по ступенькам, Хорнблауэр продолжал разговаривать с Бушем.
– Раз они дали деру, как только узнали, что мы взяли форт, значит, они не чувствуют себя здесь в безопасности.
– Я думаю, да.
– Можно было бы ожидать, что они попробуют так или иначе отбить форт. Они могли бы высадиться на полуострове и атаковать нас. Я пытаюсь понять, почему они этого не делают? Почему они сразу сорвались с места и бросились наутек?
– Что с даго взять, – сказал Буш. Он отказывался умозрительно рассуждать о мотивах неприятельских действий, особенно сейчас, непосредственно перед боем. Он выхватил подзорную трубу из рук Эббота.
Теперь он разглядел все подробности. Две большие шхуны с несколькими пушками, большой люггер, и еще одно судно, чью оснастку определить пока было трудно: оно сильно, отставало от других и еще не поставило парусов, а двигалось на буксире за шлюпками.
– Дистанция будет большая, мистер Хорнблауэр, – сказал Буш.
– Да, сэр. Но они попадали в нас вчера из этих же самых пушек.
– Цельтесь как следует. Они недолго будут под огнем.
– Есть, сэр.
Суденышки шли на значительном расстоянии друг от друга. Если б они держались вместе, шансов у них было бы побольше, так как из форта могли стрелять только по одному из них. Но паническое чувство «каждый за себя» погнало каждое суденышко поодиночке, как только оно было готово к отплытию. А может, фарватер был слишком узок, чтоб идти всем сразу. Первая шхуна убрала паруса: если здесь и был ветер, он был встречным для повернувшей влево вдоль фарватера шхуны. Быстро спустили две шлюпки, чтоб тянуть ее на буксире, Бушу в подзорную трубу все это было прекрасно видно.
– Остается еще немного времени до того, как она окажется в пределах досягаемости, сэр, – заметил Хорнблауэр. – С вашего разрешения, я пойду взгляну на печь.
– Я с вами, – сказал Буш.
Возле печи по-прежнему работали мехи, и жар стоял невыносимый. Но когда Сэдлер вытащил решетку с раскаленными ядрами, стало еще жарче. Даже на солнце было видно, как светятся раскаленные шары; воздух над ними дрожал, размывая их очертания. Сцена была адская. Сэдлер плюнул на ближайшее ядро, плевок с шипением отскочил от гладкой поверхности, упал вниз, заплясал на решетке и, зашипев, исчез совсем. Сэдлер плюнул снова – тот же результат.
– Достаточно горячие, сэр? – спросил он.
– Да, – ответил Хорнблауэр.
Буш еще мичманом часто носил греть на камбуз утюг, чтобы прогладить рубашку или шейный платок. Он вспомнил, что так же проверял температуру утюга. Если плевок отскакивает от металла, значит утюг опасно перегрелся, но ядра были еще горячее, гораздо горячее.
Сэдлер затолкал решетку обратно в печь и тряпками, которыми защищал руки, вытер со лба пот.
– Подносчики, приготовьтесь, – сказал Хорнблауэр. – Сейчас вам будет работа.
Взглядом испросив у Буша разрешение, он снова умчался на батарею, широкими, дерганными шагами. Буш пошел за ним, но не так быстро: сказывалась усталость. Глядя, как Хорнблауэр взбегает по скату, он вдруг подумал, что тот, не будучи так крепок физически, потрудился, пожалуй, поболее него. К тому времени» как Буш поднялся на платформу, Хорнблауэр снова наблюдал за первой шхуной.
– Палубы и переборки у нее, должно быть, жиденькие, – сказал Хорнблауэр. – Двадцатичетырехфунтовое ядро даже с такого расстояния должно пробить ее насквозь.
– Навесный выстрел, – добавил Буш, – может пробить ей дно.
– Может, – согласился Хорнблауэр и добавил: – сэр. – Даже после стольких лет службы на флоте он склонен был, если сильно задумается, пропускать это короткое, но такое важное слово.
– Она снова ставит паруса! – сказал Буш. – Собирается поворачивать.
– Буксирные концы они уже отцепили, – добавил Хорнблауэр. – Теперь скоро.
Он посмотрел на стоящие в ряд орудия. Все заряжены порохом, запальные трубки вставлены. Клинья вынуты, так что угол подъема максимальный, дула смотрят ввысь, словно ожидая, когда в них закатят ядра. Шхуна заметно приближалась. Хорнблауэр прошел вдоль пушек; руки у него за спиной беспокойно цеплялись одна за другую. Он прошел назад, повернулся и неровной походкой двинулся вдоль ряда – казалось, он не может стоять на месте. Однако, заметив, что Буш наблюдает за ним, он виновато остановился и заметным усилием принудил себя стоять так же спокойно, как и начальник. Шхуна ползла вперед, на целых полмили опережая второе судно.
– Можете сделать пристрелочный выстрел, – сказал наконец Буш.
– Есть, сэр, – тут же согласился Хорнблауэр. Казалось, река ринулась через прорванную плотину. Похоже, он заставлял себя ждать, пока Буш заговорит.
– Эй, у печи! – крикнул Хорнблауэр. – Сэдлер. Пришлите одно ядро.
По скату поднялись подносчики, осторожно неся на носилках светящееся ядро. Оно было ярко-красное, чувствовался даже исходящий от него жар. В канал ближайшей пушки забили мокрые пыжи, носилки с ядром установили вровень с дулом. Подталкивая пыжовником и прибойником, раскаленное ядро закатили в дуло. Послышалось шипение, повалил пар. Буш снова подумал, за сколько времени ядро прожжет пыжи и войдет в соприкосновение с порохом; несладко тогда придется тем, кто будет в это время наводить пушку.
– Выдвигай! – скомандовал Хорнблауэр. Матросы налегли на тали, и пушка прогромыхала вперед.