Обжигающее солнце

Но где же чувства, которые должен испытывать влюблённый парень? Я должна была злиться на него, а вместо этого начала жалеть. Подумаешь, один раз сорвался. Да у меня таких срывов полноценную книгу написать можно, и во время некоторых людям из моего близкого окружения приходилось несладко.

Я не в том положении, чтобы осуждать чужие ошибки, имея при этом своих немыслимое количество. Вот поэтому я не смотрела на Джуна с отвращением или презрением. Мой испуг тоже ушёл, я сделала шаг ближе к своему парню, чей взгляд был обращен в пол, и не спеша обняла его свободной рукой.

— Хорошо, я приму твои извинения. — тихо прошептала я, и голова охранника Кима приподнялась от удивления. — Но больше не пугай меня так. Я готова дать тебе то, что ты хочешь, не надо меня принуждать, используя насилие. Хватит и трёх слов — «Я хочу тебя», не держи всё в себе до последнего момента.

Мне никогда не было стыдно из-за своих желаний, и я знаю, что если их постоянно прятать, они начнут давить. Сейчас, смотря в узкие глаза Намджуна, я не скрывала от него настоящую себя. Кажется, я уже по уши влюбилась в него, и скорее всего, это невинное чувство доставит мне кучу проблем.

— Ты всё это время слушал меня, а теперь я выслушаю тебя. Расскажи мне о своей сестре, как она выглядит, чем любит заниматься, из-за чего может разозлиться или улыбнуться? Говори всё, что придёт в голову, а я буду слушать.

Сложно, когда у тебя нет человека, которому ты можешь излить свою душу, мне это слишком знакомо. С тех пор, как не стало Муён, я привыкала к одиночеству, ведь мне было не с кем поговорить о том, что лучшая подруга, родители и даже бывший парень считали пустой болтовнёй. Словно это не мои слова пустые, а я сама, и ничего драгоценного или же уникального во мне нет. Такое угнетает и приводит к новым ошибкам, нарушению обещаний или же насилию. Я уже пошла по тропинке в никуда, а Киму это сделать не позволю.

На второй жилой этаж мы поднялись с Намджуном вместе, держась за руки. С его промокшего до нитки костюма стекали капли дождя, а я продолжала придерживать рукой свою порванную ночнушку. В этом доме мне есть во что переодеться, а вот охраннику пришлось надеть мой большой банный халат, который был для него немного мал. Мы долго сидели на кухне, греясь горячим чаем, но к рассказу о сестре Джуна и о его жизни до аварии мне пришлось самой подтолкнуть парня.

Как только он начал говорить, то не смолкнул даже спустя два часа, я и не думала, что мой скрытный телохранитель окажется таким болтуном. Но во время его рассказа я впервые заметила то, чего не видела раньше. Он больше не смотрел на меня своим непонятным взглядом, в котором скрывалось нечто большее, чем просто недопонимание. А за два часа до восхода солнца мы отправились в спальную, где мирно задремали, обнимая друг друга. Возможно, я ошиблась, простив Киму его срыв, и когда-нибудь пожалею об этом, но сейчас затянувшееся одиночество пугает больше истерики моего парня.

Район Намдэмун, утро следующего дня…

— Некоторые люди только уехали на работу, а ты уже возвращаешься. Неужели наша юная мисс устроила тебе бурную ночку? Что на этот раз начудила? — Юна уже спускалась по лестнице на первый этаж к выходу, как вдруг увидела поднимающегося Намджуна. Он выглядел уставшим, а его всё ещё влажный костюм был грязным и сильно помятым.

— Арестуй меня. — подняв взгляд на подругу, парень уныло попросил её сделать странное одолжение, которое вначале вызвало улыбку на лице девушки, и только потом уже испуг.

— Что ты сделал? Ты ведь не убил её? — в голову младшего лейтенанта Чон полезло самое плохое, что могло произойти.

— Юна, в кого я превратился? Мне страшно смотреть на себя в зеркало. Это не я. Это просто не могу быть я. — взвыл младший Ким, медленно присаживаясь на ступеньку.

— Да что ты сделал, придурок?! — закричала девушка, а в её взгляде был заметен испуг.

— Я хотел… я действительно хотел с ней это сделать, но не смог. Не могу. Не получается! — в слезах он воскликнул в ответ, и тогда Чон Юна выдохнула с облегчением. — Эта девочка, она не смогла бы оставить мою сестру умирать, Санни не такой человек, а вот мы с тобой плохие. — Намджун не просто сожалел о своём проступке, который не смог довести до конца, он уже проклинал и ненавидел себя, пусть малышка Гу его простила.

— О чём ты вообще говоришь? Санни пострадала или нет? Где она сейчас? — парень отвечал смутно, и неопытного следователя начали одолевать сомнения.

— Прошлой ночью я был очень зол на отца, и желание отмстить за Дженмин поглотило меня. Я думал, что если возьму силой Санни, это причинит ей немыслимую боль, как физическую, так и душевную. После такого она смогла бы почувствовать то, что чувствовала моя сестра, лёжа на холодном асфальте посреди дороги. Но я не смог. Теперь я предатель в глазах своей сестры и урод в своих собственных. — говорил Ким, закрывая ладонями лицо, а всё, что смогла сделать его подруга и соседка по подъезду, так это крепко обнять парня.

Намджуну не удалось уснуть в доме девушки, которую он пытался изнасиловать, да ещё и в обнимку с ней самой, поэтому тот снова сбежал. Санни должна была сдать его в полицию или хотя бы выгнать из дома, несмотря на все оправдания парня, те, что теперь ему самому кажутся бессмысленными. Эту девушку не назовёшь глупой, тогда зачем она приняла извинения от того, кто желал надругаться над нею? Джун был уверен в том, что уже хорошо изучил молодую госпожу Гу, но он так глубоко ошибся, посчитав эту девушку хладнокровной.

— Что будешь делать дальше? Как заставишь Санни забыть об этом инциденте? — спрашивала опоздавшая на работу Юна, после того как Ким успокоился.

— Я не хочу возвращаться к ней, после всего, что между нами было. Ты работаешь полицейским, а делаешь вид, будто не понимаешь, что я пытался сделать с возможно невинной девушкой. Юна, как мы докатились до этого? — вся ненависть и желание отомстить испарились, когда напуганная до дрожи Санни обняла своего обидчика. Джун всей душой хотел наказать виновного в состоянии Дженмин, но в итоге не сумел переступить через свою человечность.

— Другие нарушают закон и с лёгкостью избегают наказания за это. Так почему тебе нельзя? Правосудие? В гробу своей матери я его видала. Мы живём не в том месте и не в то время, чтобы поступать правильно. Поэтому прекращай ныть, приведи себя в порядок и возвращайся к своей капризной принцессе. Она это сделала или нет, узнай правду, тогда и решишь с наказанием. — похлопав друга по спине рукой, младший лейтенант Чон поднялась с лестницы и направилась к выходу из подъезда, оставив Джуна наедине с собственными сомнениями.

Киму всегда легко давались сложные решения, но не в этот раз. Оставить всё как есть и прервать любые связи с семьёй Гу или же дойти до конца в поиске правды? Лёжа в ванной, которая была наполнена горячей водой, парень несколько раз нырнул, и вовсе не для того, чтобы согреться после прогулки под проливным дождём. Тело расслабленное, глаза закрыты, а образ испуганной Санни буквально засел в голове Намджуна. Ему её жаль, и из-за этой слабости Ким не может мыслить здраво. Ещё недавно он чувствовал к младшей Гу отвращение, но это чувство исчезло, а вместо него появилось другое. И какое же? Джун ещё не понимал.

Район Каннамгу, художественная студия, утро…

— Где ты? — не найдя своего парня в помещении студии, я всё-таки не удержалась и позвонила ему первая. Это был настойчивый звонок, ведь даже после четырёх безответных я набрала ещё раз, и Джун наконец поднял трубку.

— Я дома. Мне нужно было съездить, чтобы переодеться в сухую и чистую одежду. — хрипло отвечал охранник Ким.

— У тебя голос странный, хорошо себя чувствуешь? Случайно не приболел? — я знаю, каково это — принимать собственные ошибки, и сколько времени порой уходит на то, чтобы простить себе их. Поэтому я дала Джуну шанс взять передышку, самое главное, что он поднял трубку.