Страница 44 из 60
— Каждый раз, когда вы берете Омегу, вы обязаны заполнить документы, — начинает отрывисто говорить мужчина. Окей. Представляться не будет, ладно. — Согласно закону вы обязаны следить и содержать ваш гарем…
— Гарем? — повторяю я за ним словно эхо.
— Да, гарем, — он закатывает глаза. На табличке на столе написано “Билл Дженкинс”. — Каждый партнер, которого вы берете, будет добавлен к вашему регистрационному браслету, так что в случае вашего ареста или перемещения, все зависимые от вас партнеры будут учтены.
— Зависимые?
— Вы разве не прочли правила, мисс Ниима?
Я вырываюсь из объятий Кайло, и он тут же хватает меня за рубашку, надуваясь, когда я шлепаю его по руке и встаю. Билл хмурится. Ему не нравится, что я нависаю над ним.
— Что вы имеете в виду под зависимыми? — я усаживаюсь на стул рядом с Кайло. — Я не… У меня даже нет постоянной работы. Я получаю посуточную оплату. Что значит, зависимые?
— Возможно в следующий раз вы не будете кусаться направо и налево. Согласно закону все Альфы обязаны заботиться о своих партнерах, традиционное это спаривание либо же нет, и вы не являетесь исключением из правил. Мистер Рен — ваша ответственность теперь.
— И что это значит? — выпаливаю я.
Кайло ухватывается за подлокотник стула и медленно подтаскивает меня к себе. Я продолжаю сердито пялиться на консультанта, пока не чувствую дыхание моей новой пары на горле — и что-то внутри будто щелкает.
Я оборачиваюсь к нему, оскалив зубы и разъяренно шипя. Кайло отшатывается, съеживаясь на своем стуле, вытаращив глаза. Он выглядит напуганным. Меня захлестывает новой волной вины, и я отшатываюсь, прикрывая ладонью рот.
— Я всего лишь юридический консультант, мисс Ниима… но советую вам обратиться и к семейному консультанту. Пока вы не навредили кому-нибудь.
Охранник позади нас подступает ближе. Я киваю, все еще прижимая ладонь к губам, не в силах посмотреть Кайло в глаза. Да что со мной не так?
Билл снова проходится по процедуре заявления на “добавления”, а меня уже безостановочно подташнивает. Не знаю, как у кого-то может быть больше одного Омеги, потому что я сейчас чувствую, как Кайло вовсю расстраивается, что разозлил меня, и от чувства вины хочется зарыдать. Дрожащей рукой я подписываю какие-то бумажки, и слезы капают на страницы.
Билл вздыхает и рвет их:
— Давайте попробуем снова.
Я почти не читаю то, что подписываю, но все это выглядит ужасно зловеще. И это навсегда. Медицинская страховка. Взыскание долга. Если у него был долг, он автоматически переходит ко мне. Пожалуйста, пусть у тебя не будет долгов.
— Вы обязаны проживать в пределах ста миль от своих Омег.
— Вы обязаны отслеживать и контролировать все циклы течки Омег или обеспечить медикаментозную замену.
— Вы обязаны предоставить жилье, одевать и кормить каждую Омегу, которую берете. Если же вы не сделаете это, ваша зарплата будет вычтена в пользу государственной системы социального обеспечения.
Голова кругом идет. Мне плохо. Я вроде как киваю, потому что не знаю, что еще делать, охреневшая от всего. Не могу поверить, что укусила его. И чем мы оба, блядь, думали?
Я отваживаюсь глянуть на Кайло, а он пялится на меня все с той же пьяной улыбкой на лице. В груди все теплеет, когда наши взгляды встречаются, и он осторожно ведет пальцами по подлокотнику стула, а потом гладит меня по руке. Он устал. Мы избежали семинара, но я не знаю, понимал ли он вообще, какова будет альтернатива.
А что, если он встретит кого-то еще? Или я встречу? Все станет куда хуже, если с кем-то из нас такое произойдет.
— За мистером Реном наблюдались неоднократные побеги с семинаров и несколько мелких нарушений законов. Частая практика среди мужчин Омег, но за таким нужно приглядывать.
Я сжимаю губы, чтобы не заплакать, и прочищаю горло, пока Кайло снова осторожно приближается ко мне.
— Законов? — хриплю я.
Билл кивает, принимаясь листать папку, полную бумаг и вырезок. На всех них вверху написано РЕН, КАЙЛО или СОЛО, БЕНДЖАМИН.
— Мелкое воровство в четырнадцать, — он проводит узловатым пальцем по листу бумаги, щурясь. — Все остальное, похоже, обвинения в нежелании принимать одно из его лекарств. Люпролайд. Несоблюдение требований обычно заканчивается регистрацией в качестве сексуального преступника, но он был несовершеннолетним и согласился на лечение после того, как ему исполнилось восемнадцать.
— Можете посмотреть, что он украл?
— Похоже на… — он делает паузу. — Сернистая известь и соляная кислота, — прежде, чем я успеваю сообразить, для чего это все, Билл подсказывает. — Скорее всего, это была попытка самоубийства. Здесь указано, что у него их было несколько.
Я быстро встаю, качая головой. Нет. Нет, нет. Больше ничего не хочу слушать.
— Мы уходим, — я говорю, поднимая Кайло на ноги. — Это все? Еще где-нибудь подписать?
— Это все. Приглядывайте за ним.
Я коротко киваю и выбегаю из комнаты, пока мне еще чего-нибудь ужасного не рассказали. Все это дерьмо не мое дело, но теперь, когда я знаю, мне до смерти страшно. Поверить не могу, что я его укусила. Билл относится к Омегам как к скоту, и я облажалась.
Лея ждет нас в конце коридора, взмахом ладони отпуская человека, с которым до этого разговаривала. Я изо всех сил стараюсь не плакать, и она хмурится, наклонив голову.
— Все в порядке? — спрашивает она.
— Нет. Неа, — я качаю головой и скрещиваю руки на груди, избегая ее взгляда. — Этот чувак только что вывалил на меня тонну дерьма, которое я не понимаю, а еще все те ужасные вещи, которые я никогда не хотела узнавать… и я рявкнула на Кайло! Как на собаку, — я растираю лицо, вся содрогаясь. — Я чувствовала, как страшно и плохо ему было, и от этого так больно.
Мимо нас проходят люди, сворачивая куда-то в другой коридор. Потолки такие низкие, и все давит, вызывая клаустрофобию. Ненавижу это.
Лея вздыхает и хлопает меня по плечу.
— Пойдем. Нам нужно позавтракать. Я принесла вам обоим чистую одежду, если сначала хотите переодеться.
Я шмыгаю носом. Кайло снова наклоняется и зарывается лицом в мои волосы, но я чувствую себя слишком виноватой, чтобы наехать на него снова. Лея задерживает взгляд и закатывает глаза, жестом указывая мне идти за нею.
— С ним все будет в порядке. Скорее всего, вырубится прямо за столом и даст нам немного времени поболтать, — она брезгливо взмахивает ладонью и уходит вперед. — И не нужно расстраиваться, когда ставишь их на свое место, милая. Омегам нужна дисциплина.
Я поднимаю глаза на Кайло, а он уже смотрит на меня. Только больше не улыбается, просто смотрит, не отрываясь, и жар ползет по загривку, заполняя грудную клетку. Ощущения другие в этот раз, и я вздрагиваю. Он облизывает губы, и сердце екает в груди. Похоже, он собирается сказать что-то романтичное. Вот так это чувствуется.
Он наклоняется ко мне и шепчет:
— А у меня все еще стояк.
Я морщусь, а он начинает ржать. Вся красная от стыда, я хватаю его за руку и тащу по коридору. Боже, скорее бы он опять стал злым мудилой.
========== 24: Aspirin ==========
Лея отвозит нас к той же закусочной, куда мы с Хаксом ходили за завтраком. Кажется, будто с тех пор прошла целая вечность, хотя на самом деле не больше двух недель.
— Возьмем еду с собой, — говорит она, паркуясь у входа, и осуждающе вздергивает брови. — Да, так лучше всего.
— Мы можем переодеться, — предлагаю я.
— Нет, нет. У вас двоих выдалась долгая ночь, и вам нужно быть дома вместе. Я вернусь через пару минут.
Она оставляет меня сидеть на заднем сиденье своего гигантского Лексуса с полубессознательным сыном, прижавшимся к моему плечу и бормочущим что-то мне на ухо. Его неразборчивый лепет смешивается с тихим воркованием. Наверное, он еще не проснулся.
Я изучаю руки, сложенные на коленях. Страшно возвращаться обратно в его квартиру. Я бы предпочла какое-то время побыть среди людей, чтобы не загоняться по поводу того, что произошло и брать на себя ответственность за это. Кайло — взрослый мужчина, и я не собираюсь нянчиться с ним. Он не говорил мне о том, что такая херня случится после спаривания.