Страница 26 из 60
— Иди ложись.
А затем он захлопывает дверь в ванную.
Его приказ мне вообще не нравится, так что я сбегаю в гостиную, продолжая и дальше гуглить «альфа женщина клыки». У мужчин такого не бывает, это один из редких рудиментальных признаков, как, например, двойные суставы или прикрепленные мочки ушей, и он облегчает «множественное спаривание». Покалывание во рту — верный знак того, что они вот-вот прорежутся.
Я в ужасе. Ни в одной из книг об этом не упоминалось. Множественное спаривание? Это с каких пор?
Похоже, анатомия женщин Альф — большая загадка для множества обычных людей. И что, они просто проводят на нас тесты? Без нашего на то согласия? Лея вообще хоть раз намекала, что у меня могут прорезаться клыки?
Я расхаживаю по гостиной вся на грани слез. Почему все так сложно? Так странно? Ну почему я не могу быть, как все остальные нормальные полулюди, запросто находящие себе пару и не вынужденные скрывать свое истинное Я? Как мне убрать эти штуки изо рта? Сколько стоит операция по удалению? И правительство ведь точно поймет, кто я, если я заявлюсь к врачу без регистрации?
— Рей.
Я даже ногти погрызть не могу! Я поднимаю глаза от экрана телефона, замечая профессора Рена, наблюдающего за мной из коридора. Рубашка расстегнута наполовину, и ее края небрежно выдернуты из брюк.
Я начинаю рыдать, хотя на пару секунд мне все же удается взять себя в руки и, зашмыгав носом, поспешно прикрыть рот рукой. А потом меня накрывает снова и я, тряся головой, пытаюсь отвернуться.
— Я монфтр, — причитаю я. — Я гребаный монфтр фампир. Ф клыками!
Хуже всего, что мои зубы по-прежнему ноют от желания укусить его, и я бы так и сделала, если бы не была в таком ужасе. Ни хрена мне не нравится, какой я стала под его феромонами: сумасшедшей, голодной и отчаянной. А если бы я еще не принимала суппрессанты…
Я чувствую, как профессор Рен подходит ко мне сзади, все еще неуверенно пошатываясь. И хватает за плечо, заставляя обернуться.
Здоровенная рука обхватывает меня за подбородок, заставляя поднять на него взгляд, и стискивает больнее, когда я не повинуюсь с первого раза. Темные, глубоко посаженные глаза лениво скользят по моему лицу, останавливаясь на губах, и Рен беспечно нажимает большим пальцем на клык. Его ладонь такая грубая, шершавая и горячая словно огонь на моей коже и невольно дергается, когда он прокалывает его.
— Ой, — бормочет он.
Я вздрагиваю, ожидая, что он разозлится, но вместо этого он медленно проводит по сомкнутым губам подушечкой пальца, оставляя влажный след, который мне до одури хочется облизнуть — и я невольно открываю рот, касаясь кончиком языка его пальца.
Металлический привкус крови жалит язык. Не уверена, откуда знаю это, но на вкус она как боль.
Профессор Рен все еще дразняще поглаживает мою нижнюю губу и, глядя мне прямо в глаза, нажимает на нее, настойчиво проталкивая палец вглубь. Другая ладонь стискивает меня за загривок, и мысли тут же разбегаются, оставив меня абсолютно беспомощной перед тем, что вот-вот произойдет и что я никак не могу контролировать. Мы оба стоим на краю пропасти, и мне очень хочется броситься вниз.
Он понимает это так же хорошо, как я. И тянет назад палец, кромкой ногтя проходясь по верхней губе, а затем убирает руку, лихорадочно сжимая кисть.
— Твою мать, — хрипит он.
И уходит, дверь спальни захлопывается за ним, оставив меня в полном одиночестве в гостиной, там, где мне и следует оставаться.
Ради нашей с ним безопасности.
========== 14: Аntithrombin ==========
— Рей.
Из тяжелого, глубокого сна меня вырывает чужой голос, зовущий по имени. Сбитая с толку, я поворачиваюсь на диване и щурюсь, разглядывая человека, нависшего надо мной в темноте. Клыки никуда не делись, к моему глубокому сожалению, и я пытаюсь скривить губы, чтобы спрятать их.
Профессор Рен успел переодеться в черную хенли, и волосы у него мокрые — наверное, сходил в душ, пока я спала. Я растерянно пялюсь на него, а он на меня, и в свете фар, на мгновение затапливающем окно, его бледное лицо кажется совсем пустым, будто он загипнотизирован.
Я смотрю, как он кружит вокруг дивана, подбираясь ко мне все ближе. Это нервирует, вызывая инстинктивное желание бежать. Рен не отрывает взгляда, даже когда наклоняется надо мной.
Низкий рык рвется из горла раньше, чем я успеваю заткнуться, но Рен подхватывает меня одной рукой под колени, другой за плечи, и вскидывает так, словно я вешу всего каких-то три фунта, вместе с одеялом и всем остальным. Эмоции так и бурлят: охренеть, до чего же заводит то, что он может таскать меня на руках будто я невесомое перышко, но из-за его пустого, странного взгляда я тут же начинаю подозревать, что он на самом деле сейчас задумал.
Профессору Рену плевать. Он несет меня на руках по коридору в свою спальню, и тревога накатывает с большей силой.
— Фэр, — жалобно шепчу я. Мы пересекаем порог спальни, и здесь его запах становится настолько сильным, что у меня пересыхает в горле. — Фэр, я могу фпать…
Ну, меня хотя бы не тащат в постель, чего я так боялась, зато бесцеремонно зашвыривают в гардеробную. Пыхтя, я переворачиваюсь на спину и убираю волосы с лица, а он уже закрывает дверь. Здесь, конечно, мягко и тепло, и, похоже, Рен расстелил одеяла. Но мне не очень нравится идея спать в шкафу.
Я приподнимаюсь на колени и открываю дверь.
Он точно так же стоит на коленях с другой стороны. Темный, непроницаемый взгляд встречается с моим, и я съеживаюсь, почему-то ужасно стыдясь того, что меня заловили при побеге из этой странной, мягкой тюрьмы. Он постелил себе спальный мешок и еще несколько одеял, а в руках держит мой розовый шарф. Неужели он собрался спать на полу? Зачем?
— Можно мне пофпать на диване? — я спрашиваю вместо того, чтобы настоять.
Никакого ответа. Профессор Рен все так же напряженно сверлит меня взглядом, пока я нехотя не отползаю назад, в свою клетку. Окей. Похоже, сегодня я все же сплю в шкафу.
Я оставляю дверь приоткрытой на дюйм, но он тут же яростно захлопывает ее до конца, и меня окружает темнота. Я будто купаюсь в его запахе, слепо ощупывая все кругом, чувствуя под ладонями различные по фактуре одеяла. По краям гардеробной выстроились в ряд подушки, и со смешанным чувством страха и удовлетворения я понимаю, что это гнездо. Он сделал для меня гнездо. Такое делают все Омеги — Роуз обожала эту свою привычку. Ну и Кайло, похоже, без ума от этого.
Мозг Альфы доволен, даже если это самая странная и жуткая вещь на моей памяти. Мурашки бегут по рукам и я вся дрожу от удовольствия, которое вызывает во мне эта мягкость и запахи: Рен всегда пахнет словно свежевыстиранное, хрустящее белье, совсем не так, как Роуз, куда соблазнительнее. Вообще-то нужно сделать ему комплимент за то, как он тут все обустроил, но это настолько личное, что я решаю держать рот на замке и вообще попытаться хоть немного поспать.
— Ффсе прекрафно, — шепчу я себе под нос, закрываю глаза и делаю глубокий вздох. — Ффсе ф порядке.
***
Когда я просыпаюсь и немножко приоткрываю дверцу гардеробной, профессор Рен все еще крепко спит на полу совсем рядом. К несчастью для него, мне нужно пописать, так что я аккуратно толкаю дверь дальше, чтобы выскользнуть из шкафа и сходить в туалет.
Стоит мне только переступить через него, как Рен хватает меня за лодыжку.
Один грубый рывок — и я шлепаюсь на пол. Только успеваю перекатиться на спину, чувствуя, что сердце сейчас вырвется из груди, как Рен подтаскивает меня к себе на фут или два, наваливаясь сверху своим гигантским телом. Весь растрепанный после сна, он небрежно смахивает волосы на одну сторону и смотрит на меня требовательно и раздраженно.
— Куда это вы собрались? — хрипло спрашивает он, и его сонный, низкий голос звучит немного уязвимо.
— В ванную, — выдыхаю я. Ушибленное от падения плечо болит. Ауч. — Просто… иду в ванную.
Профессор Рен снова хрипло стонет и скатывается с меня, отпуская меня. Я сбегаю из спальни, чувствуя на себе его напряженный взгляд.