Страница 19 из 60
Вечером в среду я сижу над рефератом по биологии, слушая музыку, когда наконец приходит сообщение от профессора Рена. Сердце замирает и я невольно оглядываюсь в пустой комнате, будто кто-то может застукать меня за перепиской.
Ну конечно же, он как всегда грубит.
Сегодня 19:17
вам все еще нужен репетитор
У меня еще три предмета, по которым я не хочу провалиться.
И я только что сдала тест на отлично.
один счастливый случай еще не сделал вас эйнштейном
— Счастливый случай? — я шиплю, яростно захлопывая iPad.
Вы что, назвали меня идиоткой?
я не назвал вас умной
Так может мне прийти к вам в кабинет и показать, насколько я умная?
это предложение?
Я чуть не бросаю свой телефон. Предложение? У меня все лицо горит, и я дважды чуть не роняю все из рук, но все же отвечаю.
Нет! ???? Я говорю, что сейчас приду и надеру вам задницу!!!
что, не нравится, когда омеги дерзят в ответ?
Да это не имеет никакого отношения к делу!!!
Вы просто назвали меня ИДИОТКОЙ, сами вы ИДИОТ.
теперь я идиот? потому что не подчиняюсь вам?
Да я его прибью, даже если это против всех Альфа правил. Сейчас это все равно что ругаться на гребаном Твиттере, куда правильнее взять и пойти к нему, и как следует отчитать. Мне нравится ярость, что сейчас бурлит внутри, она сильная, мощная, я будто непобедима.
Я уже натягиваю джинсы и свитер, собираясь на выход, но останавливаюсь. Сквозь раскаленную стену Альфа ярости пробиваются зачатки рассудка, заставляющие меня понять, что он скорее всего проверяет меня, это же как тыкать палкой в медведя, пока тот не зарычит. Издевается надо мной.
Я стискиваю зубы и берусь за телефон, собираясь написать ему, что я в курсе всех этих игр разума. Вот мудак. Я полностью и абсолютно контролирую свой гнев и не позволю какому-то Омеге…
такая вспыльчивая. как типично.
Я вылетаю за дверь, хлопая ею так, что стена трясется.
До кабинета профессора Рена я добираюсь за пару секунд и изо всех сил барабаню в дверь. А потом упираю руки в бедра, выпрямляясь и задирая нос. Я ему сейчас покажу. Он не смеет так говорить со мной. Я не идиотка, это он идиот. И если хочет драки, я ему это устрою, и плевать, что говорят эти тупые книжки.
Профессор Рен открывает дверь. Он ожидающе вздергивает брови, небрежно снимая очки и пряча их в нагрудном кармашке синей рубашки. И вообще не выглядит шокированным моим внезапным приходом, невозмутимее некуда. Так, будь сильной Рей. Будь сильной. Решительной. Ну ладно, может быть немного злой. Поставь его на место.
Я тыкаю пальцем в его самодовольное лицо:
— Вы… Меня от вас тошнит!
— Тошнит? — эхом отзывается он, поглядывая на часы.
— Да! Вы вечно такой… грубый, злой, и всегда говорите со мной свысока! — я шмыгаю носом, пытаясь сдержать слезы ярости. — Мне и без того нелегко приходится, чтобы вы еще называли меня дурой!
— Вижу, это вас очень задело, Рей.
Гнев закипает в животе от его бесстрастного взгляда. Ненавижу его. И сейчас возьму и ударю.
Я прижимаю кулаки к бедрам, раздумывая о последствиях драки с профессором, который к тому же еще и Омега. Плюс к тому же мой единственный поставщик суппресантов и получеловек, с которым я могу поговорить, но он до того грубый мудак, обращающийся со мной как с ничтожеством, что я не могу оставить это, как есть.
Да, я его ударю.
Профессор Рен оказывается таким же быстрым, как я и предполагала, перехватывая мой кулак до того, как тот врежется ему в нос. Он медленно стискивает его в своей громадной лапище, и его челюсть каменеет. Рен сверлит меня взглядом, и нижнее веко подергивается. О, он очень зол.
Без предупреждения меня затаскивают в кабинет и толкают на закрытую дверь так, что жалюзи на окошке жалобно дребезжат. Я пытаюсь выдернуть руку, шипя, впадая в какую-то безумную яростную истерику, вообще мне не свойственную. На самом деле не похоже, что он собирается причинить мне боль, но что-то глубоко в мозгу боится, что он хочет меня трахнуть — как будто это хуже.
Его гигантское тело нависает надо мной слишком близко. Я втягиваю воздух сквозь зубы и шиплю, выворачивая шею, вся на взводе. Отвали отвали отвали.
— Возьмите себя в руки, — рычит профессор Рен. Он вжимает мою руку в дверь, и я чувствую теплое дыхание, щекочущее висок. — Прекратите срываться от каждого малейшего замечания… — он удерживает ее на месте, хоть я и стараюсь вырваться. — И научитесь контролировать ваш гребаный нрав.
Я откидываю голову назад, затылком к двери, и стискиваю зубы. От него пахнет слишком хорошо, теплом и чистотой, и, хотя я все еще в бешенстве, что-то в нем все равно пугает меня на каком-то примитивном уровне.
— Нет у меня никакого нрава, — выпаливаю я.
— Есть. И вам нужно научиться контролировать себя до того, как По Дэмерон продемонстрирует всем ваше истинное Я.
Кто-то смеется в коридоре, проходя мимо и переговариваясь с собеседником. Я сглатываю слюну — во рту ее слишком много. Рен действительно пахнет вкусно. Из-за его плеча ничего не увидеть, но я так близко к клейму на шее, что меня всю ведет от желания лизнуть его.
Нельзя так делать. Неа. Ему это точно не понравится. Я закрываю глаза, тяжело дыша через нос, чтобы запах не щекотал нёбо. Не делай этого. Не надо. Не. Делай. Этого.
Но он словно магнит, и я ничего не могу с этим поделать.
Профессор Рен напрягается, слегка вздрагивая, когда я подаюсь к нему, чтобы вдохнуть запах под челюстью. Аромат слегка испорчен клеймом, изуродован, и это почему-то заставляет меня злиться еще больше. И грустить. И переживать. Этот Омега изувечен, но думаю, я смогу это исправить.
Длинные пальцы обвивают мою шею сзади. Я ошеломлена запахом, и гнев быстро перерастает в непреодолимое желание укусить его и трахнуть — но затем его ладонь сжимается, и все эмоции гаснут, резко и болезненно.
Я вздрагиваю, отшатываясь. Мне это не нравится. Неа. Вообще не нравится, не нравится, когда он хватает меня за загривок будто собаку.
— Отпустите, — рявкаю я.
— То, что вы только что сделали, было крайне невежливо, — он отступает назад, все еще удерживая меня за шею. Его темные глаза встречаются с моими, и я чувствую волну жара на щеках. — Так что отплатил вам тем же.
Брачная железа находится как раз на затылке, именно поэтому мне так ненавистна его рука там. Я морщусь, трясу головой, и он отпускает меня.
Дрожа, я растираю затылок, где только что были его пальцы:
— Ничего не могу с собой поделать. Извините.
Профессор Рен закатывает глаза. Он отступает к своему столу, а я представляю, как повалю его на полу и буду вылизывать клеймо до тех пор, пока от него не начнет пахнуть так, как надо. Наверное, эта его железа вся в шрамах.
— Вы не дикое животное, — говорит он и усаживается в кресло, а затем надевает очки. — Вы не просили помощи у других Альф?
— …нет, — я качаю головой и убираю волосы назад. Мне хочется зарыдать. Я только что полностью потеряла контроль над собой, и это так унизительно.
Его темные глаза замыкаются на мне. Он молчит, изучая мое лицо поверх стекол очков, и я сжимаю губы, чтобы не заплакать. От этого будет только хуже. Скорее всего, он просто вышвырнет меня прочь.
Но, может, сейчас то самое время, чтобы быть честной и рассказать хоть кому-то, как мне страшно и что мне больше некуда идти. Мой препод по математике — явно не лучший для этого кандидат, но кроме него, меня никто не поймет. Он знает, что на кону, каково это быть изгоем в современном мире; мне страшно, что По сдаст меня и меня увезут на промывку мозгов.
Я облизываю губы. Что ж, сейчас или никогда.
Профессор Рен снимает очки и резко встает, взмахивая рукой.
— Не… не надо плакать. И не надо мне ничего рассказывать.
— У меня нет никакой страховки! — выпаливаю я, всхлипывая. — Мне больше не с кем поговорить!
Он вздрагивает:
— Мисс Ниима, я и без того переступил профессиональные границы, пытаясь помочь вам, и мне почти нечего предложить… в эмоциональном плане. Есть… Есть клиники и форумы, книги, которые могут вам подсказать…