Королева Дурляндии

И ты, любовь моя – словно кукушкин зов.

Там, где я родилась, растут прекрасные сине-фиолетовые цветы с белыми прожилками, похожие на маленькие ирисы. Их называют кукушкиными слёзками. По легенде, они растут там, где кукушка плакала о своих потерянных детях. Сегодня я услышала, как эти слёзы звенят. Никакое это не «ку-ку», а почти металлического оттенка вибрация, которая долго отражается от лесных этажей. И почему-то не хочется идти на этот звон. Он какой-то отвращающий: не ищите в чаще кукушкиных слёз, не ходите сюда. Здесь, как в храме Гойи, синё, прохладно и просторно. Но здесь иная жизнь. Не для вас.

До полудня не тает роса,

Бьют навылет свирепые оводы -

То как будто подходит гроза

И тепла неизбежные проводы.

На макушке у лета жара,

День у ночи крадёт расстояния,

Замолчала кукушка. Пора.

Непростая пора расставания.

Одинокая женщина как источник дохода

Королева Дурляндии уволила придворного архитектора. Замок должен оставаться замком, сарай – сараем, а королевская псарня – жильём для собак. Путать не следует.

Начало лета прошло в заботах о благоустройстве дома. Дом требует внимания, это всем известно. Даже если относиться к содержанию жилища без фанатизма, нужно тратить время и средства, чтобы ничего не сгнило, не упало на голову и не провалилось под ногами. Недолгий опыт жития на хуторе выявил, что обосновалась я не так уж безупречно, и обострил хозяйственный зуд. Чесаться начало сразу в нескольких местах: протекающая крыша, разрушающееся крыльцо, непаханый огород и отсутствие транспортного средства. Трезво рассудив, что чинить крышу и пахать – не царское дело, я решила делегировать полномочия людям сведущим, а сама записалась на курсы вождения.

Сказано – сделано. Поспрашивав по знакомым, нашла ремонтников. Приехали, посмотрели, сошлись в цене. Материал взялись заказать те же люди. Но когда знатоки привезли чёрно-синие бруски с мохнатой порослью плесени, я пару минут ничего не могла сказать, разглядывая этот «первосортный стройматериал», за который хотели нормальных денег. В очередной раз здешние края продемонстрировали мне воровское отношение к приезжим. Не выдержав моего многозначительного молчания, предприимчивый строитель сгрузил гнилые деревяшки обратно в тракторную тележку и больше я его не видела. Но мир не без добрых людей, и вскоре Бог послал мне двоих парней из нашей же деревни, которые имели какое-то природное понимание сути партнёрства: «Вам хорошо, и нам хорошо. Не пытайся обдурить, да не обдурен будешь». Когда молодые люди понимают, из каких нюансов складывается репутация и действуют исходя из взаимной выгоды, это внушает некоторый оптимизм. Так что золотые руки я нашла, а вот побороться за звание тракториста года так никто и не рискнул. Тщетно я искала желающих вспахать мой огород. Май неумолимо утекал сквозь пальцы, а картошка не была посажена. Я разозлилась и купила мотокультиватор. В первый же день работы с этим агрегатом спина отказалась мне подчиняться. Мышцы-разгибатели были явно недовольны количеством производимых мною усилий, и на неделю пришлось остепениться, щедро втирая в поясницу анальгетик. В эти дни я познала цену и высшего психологического образования, и навыков астрологического анализа личности. Граждане, если вас переклинит в борьбе за урожай, должно быть что-то в голове, чем вы можете обеспечить своё существование. Я слишком далеко вышла за границы имеющихся сил, и боль вернула меня назад, заставив использовать интеллектуальные способности. Составив несколько гороскопов, я заработала немного денег. Так что временная физическая нетрудоспособность не ввергла меня в отчаяние. Но заставила серьёзно задуматься и о женском одиночестве, и о призвании – в эти же дни вышла книга моих стихов.

И я продолжала обустраивать гнёздышко. Сняв часть шифера с крыши, мои помощники нашли небольшое гнездо с шестью голубыми яйцами. Птицы устроили себе уютное местечко, воспользовавшись дырами, но после ремонта они больше не могли бы им пользоваться. Ребята сказали, что перенесут гнездо в другое место, но вечером забыли на столике во дворе. Я пристроила его на деревце недалеко от дома, но птицы не могли его найти. Они тщетно бились о крышу, пытаясь втиснуть свои крохотные тельца в любое углубление, похожее на щель. Они рвались к своему гнезду, к тому месту, где его оставили, не зная, что оно рядом. Что побудило меня пойти к дереву и попытаться переложить гнездо на видное место? Глупая попытка окончилась трагически – хрупкая конструкция развалилась в моих руках и упала на землю.

Что происходило в этот момент в тонком мире? Боль потерянного гнезда, не выращенных птенцов, бесполезных усилий, осознания хрупкости жизни схватила меня сильнее боли физической. Что будет делать эта птица, которая по воле внешних сил потеряла свой дом и не смогла в отпущенный срок высидеть птенцов? Как сработает генетическая программа, инстинкт? И что будет с тобой, женщина, не желающая биться головой о прошлое?

Ожидаемые неожиданности

Королева Дурляндии выпила кофий и перевернула чашку вверх дном. В образовавшихся узорах она увидела лошадь и собаку, бегущих берегом моря.

– Фи, как ненаучно, Ваше Величество! – Сказал придворный звездочёт.

– О, господин астролог, восприятие и воображение уже давно исследуются наукой. Но не той, которая следит за мистериями Сатурна, Урана и Нептуна.

Время шло. Волнение моё росло, будто рядом находилось что-то важное, чего я не замечала.

В субботний день 13 июля я задумала поехать в Изборск, помолиться у икон пророков в храме Николая Чудотворца. Встала утром, а с вечера приготовленная юбка не нравится, неуютно в ней. Погладила другую, в ней хорошо, но её надо переделать, а то потерять по дороге недолго. Я похудела на два размера, пока делала ремонт. В итоге пошла в той, что изначально приготовила. Но ещё с обувью покопалась. Возле соседского дома собаки просто вызверились на меня, так сильно лаяли, вплотную подбежали. Автобуса не дождалась, хотя пришла за десять минут до отправления. После напрасных ожиданий я решила вернуться домой, чтобы переобуться для десятикилометрового пешего путешествия.

На обратном пути меня снова удерживали собаки. И вот на дороге возле меня остановилась женщина на «Ниве». Оказалась ветеринаром. Она переехала сюда 8 лет назад из Минска с целью развивать иппотерапию, но партнёры были не те, как она выразилась. Не вышло. Да и не училась специальности. Мы условились созвониться, чтобы обсудить перспективы совместной работы.

Окидывая взглядом всё утро, я понимаю, как человека ведут к нужной двери. Села бы в автобус – не встретились бы. Или я не решилась бы пойти к ней познакомиться, или сделала бы это гораздо позже. На душе тихо и безмятежно.

Но прошёл месяц. Анна не звонила. Я устроилась на работу в приют.

В город и обратно – пешком – двадцать километров в день.

Выпендрилась же – с голой шеей. Зато красиво: клетчатые брюки, в тон красная майка и синяя кофта с длинным рукавом и глубоким вырезом, повторяющим форму горловины майки. И на красной ленте медальон с фениксами. Фениксы на обратном пути с работы в девятом часу вечера от холода не спасали, и для защиты от сырого ветра я надела рюкзак на грудь. Иду, думаю про работу и про символику медальона. Долго никто не подвозит. Наконец, сигналит кто-то. Это та самая женщина, ветеринар. Сажусь в машину. Жуткая вонь. Она извиняется. Говорит, везёт свою мёртвую собаку со вскрытия хоронить. Собаку отравил соседский мальчик за то, что Анна запретила ему воровать груши. У других соседей он выбил стекло по той же причине. Неприятно.

Сентябрь 2013

Приютские дети – деспоты. Чего они хотят? Дать каждому персональное время?