Ап

   Глава 11

   Мне хочется любви, оргий, оргий и оргий,

   самых буйных, самых бесчинных, самых гнусных,

   а жизнь говорит: это не для тебя - пиши статьи

   и толкуй о литературе. В.Г. Белинский

   Я стою у окна в накинутом на плечи белом махровом халате и смотрю на город. Халат не запахнут спереди и прямо сейчас я демонстрирую ночному городу свои гениталии. Впрочем, ночному городу все равно. Мне тоже, поэтому мы с ним и пришли к такому молчаливому согласию - я показываю ему свой член, а он не обращает на это внимания. У меня за спиной, на огромной кровати смирно спит Лапочка в обнимку с Женькой и еще какой-то девушкой, с которой мы познакомились только сегодня, пока высаживались из лимузина внизу гостиницы. Издалека, в полутьме комнаты, в отсвете ночных огней города, то, что происходит на кровати немного похоже на скульптурную группу с Лаокооном и его детьми, ту, где они борются со змеями, или просто на нескольких удавов, боа-констрикторов, лежащих вместе, блики далеких рекламных плакатов и фонарей отражаются от блестящих бедер и коленей, создавая иллюзию движения. Пиршество плоти, думаю я, торжество эпикурейства и прочего прожигания жизни. У меня болит голова и бок - синяки останутся надолго, ну и черт с ними. Я смотрю на город и знаю, что за спиной, рядом с этой огромной кроватью, на которой сейчас властвуют ноги, бедра, колени и прочие атрибуты телесности, рядом с ней стоит стол. А на столе, между полупустыми бутылками с лучшим шампанским, чашей с фруктами и кроваво-алыми туфлями на длиннющих шпильках, между скомканными салфетками и пачкой сигарет, среди всего этого стоит пластиковый пакет. Обычный пакет из супермаркета с эмблемой какого-то местного производителя, что-то вроде круга и треугольника и надписью "Покупайте экологичные продукты!". А в пакете лежит тридцать миллионов рублей. Вернее - лежало, да. Сейчас там немного меньше, за вычетом оплаты пентхауса в гостинице, десяти бутылок "Кристалл", вызова трех стриптизерш и оплаты за доставку в номер. И эти деньги уже поделены, да. По десятке на брата. Стоять и смотреть на город с больной головой и ноющими ребрами неизмеримо приятнее, когда ты стал богаче на десять миллионов. Я мысленно прикидываю, что я могу купить на свою долю, куда бы я хотел поехать и что сделать. Девы-рыцари тем временем спят, утомившись от всех событий, произошедших за день и часть ночи. На душе у меня неспокойно и я не знаю почему. Наверное, это мандраж победителя, думаю я, ведь все уже позади, все всем довольны и даже в профите, вин-вин, время праздновать, ура, но ты слишком устал для того, чтобы ликовать. И даже последующая оргия не смогла расслабить меня до конца. Что-то было не так. Или я опять надумываю себе глупости? С другой стороны, весь мир иллюзия, так почему я так цепляюсь за правдоподобность именно этой иллюзии? Зачем мне это? А если бы сейчас открылась дверь и вошел инопланетянин, например, или Махатма Ганди, или Марти Макфлай - неужели я бы не поверил своим глазам и стал искать привычные объяснения, вроде "мне кажется", или "галлюцинации", "приснилось" и так далее. Сколько раз, в фильмах, книгах и комиксах меня раздражало, что главный герой не мог поверить, что с ним, или с ней происходит что-то необычное? Как бесит, когда эти утырки продолжают тереть глаза и бормотать бессмыслицу про "не может этого быть" и "это невероятно", но сейчас что-то странное произошло с тобой и ты стоишь в отупении и смотришь на ночной город в белом гостиничном халате и не веришь окружающему миру. А ведь тут даже законы физики никакие не нарушены, никто не телепортировался из параллельной вселенной, или не вернулся из будущего с просьбой зачать будущего руководителя Сопротивления, не разверзлись небесные хляби, ничего экстраординарного. Вот если бы появился говорящий динозавр, вот тут был бы удар по моему ощущению реальности, я понимаю. А тут просто деньги и странные люди. В отличие от говорящих динозавров, странные люди и деньги существуют в этой реальности. Причем и тех и других достаточно много. Поэтому, с точки зрения логики, мое поведение сейчас иррационально. То, что произошло - это реальность. Я могу потрогать эти деньги, эти нежно-розовые пачки пятитысячных купюр, я могу потрогать любую из композиции Лаокоона на кровати и их тела тоже абсолютно реальны, а у Женьки под глазом нет никакого пореза. Значит - это реальность, данная нам в ощущение, как говаривали классики марксизма. Глупо отрицать очевидное. Остается принять ее и действовать исходя из данной реальности. Дело осталось за малым - какова она, эта реальность. Сзади раздается шорох, дуновение воздуха, и чье-то тело прижимается ко мне со спины.

   - Что стоишь? - голос с легкой хрипотцой. Босая нога игриво проводит по лодыжке.

   - Да так. - отвечаю я, не оборачиваясь: - думаю.

   - И о чем же ты думаешь, о властитель моих снов? - спрашивают сзади: - наверное о том, что Кристина показала себя с наилучшей стороны? У нее шикарное тело и она действительно испорченная девчонка. Нам даже не пришлось ее портить самим.

   - Вот об этом я и думаю. Слишком уж все идеально. - говорю я: - Второй закон Чизхолма - если все идет хорошо, значит что-то непременно случится в ближайшем будущем. А знаешь, какие следствия из этого закона?

   - Да? И какие же? - рука Лапочки забирается мне под халат, приятно холодит кожу живота и начинает спускаться вниз, медленно, не торопясь.

   - Следствие номер один - если ситуация улучшилась, значит вы чего-то не заметили. - говорю я, чувствуя, что мой организм все еще в состоянии реагировать на прикосновения должным образом.

   - Это хорошо, что ты думаешь. - говорит Лапочка: - это здорово. Ты у нас мыслитель, голова. Мудрец и отшельник. Правда извращенец. О! Ты у нас Джирайя-сама. Великий отшельник с Жабьей горы Мъёбоку. Поклонник сисек Цунаде-сама, пятой хокаге деревни Скрытого Листа.

   - Угу. - киваю я, стараясь не обращать внимания на приключения левой руки Лапочки (она левша) под моим халатом. Тщетно. Я думаю о том, что жутко устал за сегодня, думаю, что же сказать, чтобы постараться избежать перевода разговора в совокупление. Невольно хихикаю от воспоминаний.

   - Что смешного? - спрашивает Лапочка, прекращая свои развратные действия под моим халатом и становясь рядом со мной. На ней, конечно же, нету ни нитки и ночной город получает редкую возможность полюбоваться обнаженной Лапочкой во весь рост.

   - Знаешь, анекдот вспомнил. - говорю я.

   - Да? Давай.